Фелисити ни разу не взглянула на меня и не прекратила обрабатывать раны, из которых кровь текла ручьями. Однако на её бледном лице есть ещё одно чувство, помимо боли.

— Странный вампир, честное слово… Но если ты за него так заступаешься… Я не вижу, какую пользу ты мог бы ему принести, так что постараюсь помочь ему хотя бы из любопытства. Но сначала… — она начинает падать, и я мгновенно хватаюсь за неё, стараясь удержать, — мне нужно… остановить кровотечение…

Только сейчас я замечаю кровавую дорожку, уходящую в темноту. Значит, мы пришли оттуда?

— Джингл, не уходи без меня! – приказывает эльф, когда я поднимаюсь и хочу пойти в ту сторону, — подожди… совсем немного…

Хоть это тяжело, я снова сажусь рядом и смотрю, как она забинтовывает руку. Она ведь даже не вскрикнула, пока я её царапал…

Стараюсь очистить ногти от крови, и это у меня получается. Постепенное подсохшие корки сходят, и от этого мне становится легче.

— Барон… почему он такой?

— Понятия не имею, Джингл. При нашей встрече он уже был таким. Слова поперёк не потерпит. Всё, что я знаю, это что он ненавидит город Рундер до самой глубины сердца. Нынешняя ситуация, вся эта грязь и грабежи его рук дело. Ещё больше он ненавидит звук своего имени.

Мне раньше не очень нравилось моё имя, зато сейчас, узнав его истинное значение, я рад быть Джинглом. Но почему барон не любит своё имя? Какое у него значение?