— Н… Н…

— Нет? Хочешь, тот человек серьёзно поговорит с тобой?

Меня бросает в дрожь, когда в темноте начинает проступать знакомое лицо. В одной руке ремень, в другой – нож.

Закрываю голову руками и протяжно вою. Нет, пожалуйста! Хватит! Не трогай мои уши! Не трогай моё горло!

— Прости-прости, это слишком, понимаю. Позволим ему томиться в аду, где ему и место, — на моих глазах фея без труда погрузила руку в его живот и достала что-то длинное и красное. Тот человек издал булькающий хрип и повалился на колени. – Хочешь попробовать? Мягкое мясо – самое то для подрастающих волчат.

Рвота подступает к горлу.

— Ты прав, у такого, как он, даже кишки полны гнили. Он не может принести пользы даже в качестве корма. До чего же бестолковый кусок перегноя, — фея с наигранным презрением отбрасывает красную верёвку, и тот человек снова пропадает в темноте, а кровь на руке таинственным образом исчезает, — примерно так барон Долленти обращается с теми, кто ему не нравится. А твои друзья оба подходят под этот критерий. Калебу нечего бояться, он не умрёт, да и боль ему привычна. Только вот Паоло… Хочешь, я открою тебе секрет, о котором даже Калеб не знает?

Я уже ничего не хочу слышать. Отпустите меня отсюда! Помогите!

— Такой маленький и беззащитный… Надеюсь, когда ты подрастёшь, то научишься полагаться на себя. А пока слушай: помнишь, почему священник отправился в путь? Якобы найти церковную реликвию и вернуться домой. Так вот, священник сам выкрал реликвию из церкви, как только услышал, что сердце Калеба пропало. Реликвию уже нашли, а он давно покинул деревню с чистой душой, готовый умереть вдалеке от дома. Он знает, что не вернётся. Так облегчи его страдания, если не хочешь, чтобы барон Долленти ме-е-е-едленно сварил его в котелке на глазах у всего города, а потом накормил бедняков свежей человечиной. Основное население Рундера составляют плотоядные и всеядные монстры, им понравится такая подачка!