— Джингл, успокойся, мне уже лучше… И раны, нанесённые вампиру святым оружием, так просто не заживут…

Не слушаю, просто вылизываю, сдерживая слёзы страха. Зачем Паоло это сделал? Не понимаю, совсем не понимаю!

Переводчик не решается выступить вперёд, но снова говорит:

— Если бы человек со святым оружием был под гипнозом, он вышел бы из него, причинив прокажённому боль… Человек в сознании! Но не убивает прокажённого. Почему?

— Потому что этот клоун стал таким, спасая мою жизнь.

Я не знал об этом. Мне всегда было интересно, как два настолько разных человека могут путешествовать вместе. Значит, это благодарность за спасение? Паоло тоже спасли, как меня? Или нет?

Существа шепчутся на своём языке, понятном только им. Их остроконечные уши то и дело слегка шевелятся, а то и напряжённо вздрагивают и выпрямляются, когда кто-то совершает неаккуратное движение. Существо-дерево больше не вмешивается. Оно просто замерло, как самое настоящее дерево.

Паоло загораживает нас с Калебом и вытягивает руку с клинком вперёд.

— Для него становление вампиром хуже проклятия. И чтоб хоть один из вас настрадался так, как страдал я, пытаясь бесчисленное количество раз спасти этого тупого урода от попыток скопытиться!

Калеб вновь закрыл мне уши, однако я всё прекрасно слышу.

— Пао-…

— Если кто-то из вас, носатиков, попробует его убить, я без раздумий запятнаю руки кровью. Не в первый раз!