Когда суп немного остывает, я с удовольствием принимаюсь его пить.

— У тебя хвост ходуном ходит. Что, так вкусно? — вдруг со смешком спрашивает Калеб.

Обратив внимание на собственный хвост, я пытаюсь его остановить. Моё тело реагирует на приятные вещи против моей воли. Ещё более неприятно становится, когда Паоло выдавливает улыбочку и снова становится серьёзным.

Попивая травяной суп и вылавливая языком кусочки какого-то зелёного овоща, я снова гляжу на Калеба.

— Но если я всё-таки получеловек, как ты сказал, почему я ненастоящий оборотень?

Ему приходится некоторое время подумать над ответом.

— Я ведь уже говорил, размытие крови оборотней кровью человеческой. Только твоё строение тела и некоторых органов чувств делает тебя оборотнем, и то не до конца, раз ты не чувствуешь мой запах так, как чувствовал бы полнокровный оборотень. Ещё тебе не вредит серебро, — Калеб замешкивается, потом вздыхает, — будь ты оборотнем, твоя кровь ослабляла бы меня.

— Но он ненастоящий, так что мы зря таскаем его с собой, — произносит Паоло без каких-либо эмоций и отпивает немного супа.

Он так просто говорит такие жестокие вещи… А как иначе. Я же убийца. Убийца того, кто называл меня псиной. Убийца того человека.

И хоть Калеб возмущается и виновато глядит на меня, и они начинают снова ругаться, я уже не чувствую аппетита. Я отставляю миску с супом и сворачиваюсь комочком в дальней части шалаша, сжимая в руках незаконченный рисунок лисы.