Работа с утра до вечера. Сеть доступна только в комнате отдыха, куда можно попасть исключительно по графику. Зато видеокамеры и телевизоры натыканы повсюду: даже на стройплощадке весь день транслировали бред Центрального канала. Из развлечений — телек по вечерам, когда стемнеет, карты, настольные игры, чтение литературы, «достойной высокого звания гражданина», и «беседы об истинном патриотизме» в «уголке МММ», с бесконечным размусоливанием скреп. Свой рефлекс свободы мужики заколачивали фишками по столу и никак иначе. Можно было, конечно, просто побродить по лесу, окружающему стройку: никакого забора, никаких ограничений, гуляй — не хочу, но рабочих строго-настрого предупреждали, что в лесу водятся опасные звери, и те, кто уходит далеко, из леса не возвращаются. Звери эти, видимо, были тихими, не выли, не рычали, на глаза не показывались, следов не оставляли. Если кто-то «терялся» в лесу, за ним отправляли команду спасателей с собаками, и те всегда возвращались ни с чем.

Организованная неподалёку небольшая спортивная площадка не пользовалась спросом — физической активности у всех и так было в избытке. Зато на ней регулярно строились, чтобы выслушать распоряжения и новые вводные по работе и политической обстановке. Там же по итогам спасательных рейдов сообщали, что рабочего такого-то отряда, заблудившегося в лесу, сожрали звери, и в сотый раз предупреждали, что далеко уходить не нужно. Звери неизвестной породы и необычайной прожорливости были непреклонны и жрали всех ушедших, не щадя никого. Судя по тому, что ни костей, ни шнурков, ни спасательных маячков не оставалось, глотали целиком, и это напрочь отбивало у трудяг желание гулять по лесам. Хуже мило улыбающегося человека зверя нет!