В магазине Кире все же удалось допытаться у брата, что же все-таки осталось в холодильнике и чего бы им хотелось на ужин. Сошлись на том, что заморачиваться с едой не стоит и решили приготовить картофельное пюре с куриными котлетами и салатом. Закупившись необходимыми ингредиентами, они направились домой к Герману, чтобы превратить незамысловатые продукты и полуфабрикаты во вкуснейший ужин.
Кира решила распределить обязанности между ними, чтобы и готовить было легче и управиться со всем в четыре руки получилось намного быстрее. Несмотря на несносную ленивость ее брата, он все же никогда не отказывал ей в помощи, потому как понимал, что готовка дело не быстрое, а есть хотелось прямо сейчас, да и Кира не была обязана куховарить ему. Именно поэтому он взялся за посильные ему операции, а самую сложную часть процесса оставил на сестричку.
Пока Кира размораживала полуфабрикаты и разогревала сковороду, Герман устроился подле нее на стуле, пододвинул полиэтиленовый пакет к себе и начал ловко и методично орудовать картофелечисткой, очищая одну картофелину за другой. Сестра дала указания, что примерно на одну порцию потребуется две средние картошки. Почистив ровно восемь средних картофелин, парень посмотрел на это и решил дочистить еще две на всякий случай. Дальше на очереди были овощи. Достав из пакета по три огурца и помидора и отломив от кочана капусты семь листочков он все также радостно и чуть ли не вприпрыжку направился к раковине, чтобы помыть овощи, но внезапно вспомнил, что где-то в холодильнике должен был заваляться один болгарский перец и уже хитро потирая своими ладошками решил спросить сначала у Киры.
— Киииир… — протяжно завопил на всю кухню Герман, наполовину засунув голову в камеру холодильника, пытаясь раскопать тот самый пакет с перцем, — Если я добавлю в салат завалявшийся болгарский перец, я же его не испорчу? — все еще копаясь в пакетах завершил свою мысль парень.
Кира едва повернула голову в его сторону, так как была занята громко скворчащими на сковороде куриными котлетами, которые надо было время от времени переворачивать, чтобы они не пригорели.
— Нет Герман, можешь добавлять любые овощи в салат, главное, чтобы они были съедобны и не испорчены, все еще занимаясь своими котлетами, лишь слегка повысив тон ответила девушка, — Тебе нужно будет поставить вариться картошку через сорок минут и посолить, только смотри не переборщи. Ты понял меня? — подытожила Кира и решив убедиться в том, что он ее услышал, тут же обернулась на парня, который уже две минуты пытался безуспешно извлечь из перца сердцевину и при это не отрезать себе один-другой палец.
Герман ощутив на себе пристальный и холодный взгляд тут же бросил несчастный перец в миску, состроил глупое выражение на лице, как бы всем видом показывая, что он прослушал совершенно все, что минуту назад ему так старательно объяснили.
Кира, едва слышно вздохнув и без тени злобы на лице снова повторила все инструкции, при этом неспешно снимая сковороду с огня. Парень посмотрел не ее безучастный профиль, виновато кивнул самому себе и принялся дальше кромсать овощи.
Родители Германа должны были прийти к восьми часам вечера и поэтому закончив последние приготовления, она было хотела наложить себе свою порцию и упорхнуть домой, чтобы поесть в тишине, но Герман не дал ей так легко ускользнуть и попросил подождать вместе с ним его родителей, чтобы поужинать всем вместе, так как прекрасно знал, что если она сейчас пойдет к себе, то будет есть свой ужин в полном одиночестве, так как мама Киры, Василиса Петровна, редко бывала дома в силу рабочих обстоятельств и Кира большую часть своего детства была предоставлена своей бабушке, либо самой себе, с чем она довольно неплохо справлялась. Ему было все равно насколько хорошо она справлялась с одиночеством, ведь он считал ее своей семьей, а поэтому не мог ее отпустить в пустую и темную квартиру.
— Ты можешь спокойно подготовиться к семинарам и здесь, если что. Необязательно идти домой за ноутом или тетрадями. Все что тебе нужно можешь взять в моей комнате, — неспешно опускаясь на диван, сказал парень и продолжил — Я же не буду тебе мешать, если включу телевизор? Насколько я помню тебе вообще плевать на шум, когда ты что-то учишь, да? — уставился на Киру Герман, ожидая ответа на свой вопрос.
— Да, мне совершенно по боку все что происходит вокруг меня когда я сажусь за лекции и конспекты, — взяв со стула рюкзак и сев на диван Кира начала доставать из него все необходимое и принялась раскладывать материалы на столе.
Герман, посмотрев на Киру, расслабился и откинулся на спинку дивана, начав листать каналы, в поисках чего-нибудь интересного и познавательного, ведь сильно шуметь и смеяться сейчас было бы крайне некстати. Наткнувшись на какую-то передачу о древних сокровищах и археологических раскопках он угомонился и отложил пульт в сторону, пытаясь вникнуть в суть того, о чем говорил ведущий телепередачи и при этом не уснуть. За сегодняшний день он сильно устал, бегая по различным поручениям в универе, ведь на носу была очередная студенческая весна и студенты так и норовили доставить ему проблем на репетициях, то забыв выучить свои реплики, или же принести костюмы для репетиций, так как до знаменательной даты оставалось не так много времени, а его концертные повесы ничуть не старались облегчить ему жизнь. Как бы Герман не старался не закрывать глаз, они все-таки слиплись и отправили его в страну грез, где его уже поджидало очередное сновидение о прошлом и веселых детских деньках.
Ему снился летний вечер. Солнце уже с бешенной скоростью закатывалось за горизонт, а он плелся со спортиной площадки с футбольным мячом под мышкой, совершенно расстроенный и бормоча себе под нос невнятные ругательства, ведь его товарищей по команде так рано уволокли домой родители, бранясь на них за то, что те совершенно позабыли об уроках и домашних делах. Проходя через детскую площадку он вдруг остановился и уставился на девчушку, едва покачивающуюся на качелях и печально смотревшую на свою разорванную игрушку. Он подошел к ней и сел на соседние качельки, бросив мяч подле себя и начал раскачиваться. Тут девчонка посмотрела на него и тихо сказала ему спасибо, ведь это именно он вернул ей ее зайца. Немного помолчав он решил все-таки спросить у нее почему она не пойдет домой и не попросит кого-нибудь из домашних пришить ухо, чем сидеть на площадке одной и тихо сглатывать один ком слез за другим.
— И почему ты не попросила дома кого-нибудь пришить ухо обратно? — равнодушно произнес Герман и повернул голову в сторону девочки в ожидании ответа.
Чуть-чуть помявшись девочка все же решила ответить на его вопрос: — Мама не сможет пришить, она постояннно на работе, а бабуля уже совсем старенькая.
— Аааа, понятно, — разочарованно протянул мальчишка и снова посмотрел на грустное лицо своей собеседницы, после чего решил рассказать ей о своих родителях, — Мои мама и папа тоже много работают, поэтому со мной часто сидит бабушка. Мои мама и папа работают учителями в школе. А твои родители кем работают? — невзначай спросил мальчуган, с интересом уставившись на малышку.
— Мама работает медсестрой в больнице, поэтому ее так часто не бывает дома, ведь люди постоянно болеют, — закончила свой рассказ девочка.
Тут Герман удивился, потому как малышка не сказала ничего про своего отца.
— А почему ты не сказала кем работает твой папа? — небрежно спросил мальчуган.
Девочка встрепенулась, услышав слово «папа», но решила ответить на вопрос, чтобы единственный, кто решил с ней нормально поговорить, а не обзываться, не посчитал ее семью странной.
— Мама сказала, что папа в далекой командировке за границей и он не может приезжать к нам так часто, как мне бы того хотелось. Она говорит, что в последний раз он навещал нас когда я ее была совсем маленкой и не могла его запомнить, но мама мне дала его фотографию, поэтому, даже если он не приезжал с тех пор, я могу знать как он выглядт. Я мечтаю, что когда он снова сможет нас навестить и будет подходить к дому, я смогу его узнать.
Немного воодушевившись девочка начала сильнее раскачиваться на качелях, при этом посмотрев на своего собеседника и улыбнувшись такой искренней и светлой улыбкой, что Герману хватило и одной сотой доли секунды, чтобы понять, что так ему не улыбался еще никто.
Тут его сон прервался от того, что кто-то тормошил его и пытался вытянуть из его светлого и счастливого мирка самым нахальным способом.
Окончательно открыв и потерев глаза ладонью он понял почему Кира будила его настолько яростно. С работы пришли мама и папа и уже сидели за накрытым столом, приглашая их с Кирой присоединиться к ужину.
— Ну как ваши дела, студентики наши? — разрезая котлету ножом, поинтересовался Игорь Григорьевич.
— Уже адаптировалась к бешенному ритму конспектов, лекций и семинаров? —не дождавшись ответа, задала свой вопрос Анна Михайловна.
Тотчас встрепенувшись Кира посмотрела на мать Германа и начала в красках описывать студенческую жизнь, стараясь не упустить ни одной детали. Герман же в это время следил за ходом повествования и если Кира просила его дополнить он включался в ее оживленный рассказ о студенческой весне и вставлял свои «пять копеек недовольства». Конечно же мероприятие скоро и конечно же у них ничего не готово. Все как обычно, из года в год.
Хихикая с абсурдности ситуаций и количества дел, которые еще нужно было переделать к студвесне, родители Германа сочувственно поглядывали на сына и надеялись, что хотя бы один из них выкроит время для посещения мероприятия. Ведь сколько бы Герман не рос, он все равно оставался их маленьким сынишкой, за жизнью которого все еще любопытно наблюдать ровно также, как и двадцать лет назад.
— Ну что же, — подытожил Игорь Григорьевич, — я надеюсь мы с твоей мамой сможем прийти на мероприятие и оценить уровень вашей организованности и слаженности — подмигивая Кире и Герману, он потянулся за графином гранатового сока.
— Да, не будем вас отвлекать от учебы и быстренько пойдем готовиться к завтрашним урокам. Гостинная в вашем распоряжении, вот только загружу посуду в машину и сразу же уйду — встала было со своего места Анна Михайловна и начала собирать грязную посуду со стола, но тут к ней на помощь подлетела Кира, собирая оставшиеся тарелки — Кира, золотце мое, в этом нет нужны, ты ведь приготовила нам ужин, посиди маленько, отдохни, ты и в университете наверное устаешь,— замолкла на пару секунд мама Германа, но тут же продолжила — Герман, лучше бы встал и помог кому-нибудь из нас, чего ты никак не отлипнешь от тарелки, там ведь почти ничего не осталось!
— Ну маммм.., — начал было Герман, и тут же затих, лишь взглянув на суровое выражение лица отца, — Вас понял — тут же отчеканил Герман и с невиданной скоростью и ловкостью пошел ополаскивать тарелки.
Кира не могла сидеть без дела и поэтому пошла вытирать со стола, как только Игорь Григорьевич всучил свою тарелку Герману и дав ему легкий подзатыльник наказал сыну не забыть поблагодарить подругу за ужин. Родители Германа поблагодарили Киру за прекрасный ужин, скрывшись в кабинете.
Закончив с уборкой, Кира и Герман сели за конспекты и подготовку к семинарам. Кира расположилась на диване, перед кофейным столиком, а Герман примостился рядом с ней. Они сидели не проронив ни слова полтора часа, карпя над своими заданиями и как только перевалило за девять вечера, Киру словно прошибло током, она подскочила и засобиралась домой. Герман уставившись на нее, с грустью смотрел как она собирается и готовился провожать ее.
Кира, заметив на себе пристальный взгляд Германа, посмотрела на него и вспомнила его небольшую и бесящую ее привычку. Набрав побольше воздуха в грудь, она уже готовилась начать спорить с ним, заведомо зная, что выиграть у него, ей не удавалось ни разу.
— Герман, я живу тремя этажами ниже, тебе не обязательно каждый раз спускать меня на лифте. Сколько мне по твоему лет? — вопрошающе и пристально посмотрела на него она.
— Сколько бы тебе не было, ты все еще девушка и тебе все еще надо заходить в лифт, в котором может быть кто угодно. Ты же осознаешь всю опасность ситуации? — едва ухмыльнувшись, он выдал беспроигрышный козырь, зная, что Кира терпеть не может лифты.
Еще раз посмотрев на него, Кира поняла, что дальше спорить бесполезно и позволила ему проводить ее до квартиры. Оказавшись у дверей квартиры, Герман подождал пока она отопрет дверь, влючит в прихожей свет и переступит порог дома, только после этого он ухватил ее за локоть. Кира привыкла уже ко всем его претенциозным привычкам, обернулась и дала ему поцеловать себя в лоб.
— До завтра сестренка! — с ехидной улыбкой произнес Герман и скрылся за медленно закрывающимися дверями лифта.
Кира прошла на кухню, тяжело вздохнув, как только увидела список дел, оставленный мамой на холодильнике. Нужно было загрузить стиральную машину, помыть оставшуюся после утреннего завтрака мамы посуду, собрать и разложить по местам высохшие вещи и приготовить ей легкий ужин. Засучив рукава, Кира принялась за дела, ведь мама должна была прийти домой через четыре часа.
Закончив ровно за час до прихода мамы, Кира переоделась в пижаму и плюхнулась на кровать, даже не собрав вещи в университет. Как только она погрузилась в сон, ей приснился ее плюшевый заяц, ухо которого было кое-как пришито наспех голубыми нитками…
