– Святой отец, я пришёл за советом. Мне надо… – молодой человек, казалось, не знал, как правильнее выразить свою мысль. Почти все прихожане сначала зажимались, как будто им в живот ткнули горячим железом, а потом распускались, как цветы по весне, и постепенно начинали то плакать, то шептать, говоря всё подряд.

– Господь всегда готов выслушать твою боль. Не держи её в себе, сын мой.

– Я хочу отомстить, падре! Я хочу отомстить тем, кто меня унизил!.. – сразу же заговорил он. Сквозь широкие клетки перголы было видно, как сжимались и разжимались его длинные, сильные пальцы, оставляя след на бархате панталон. Святой отец вздохнул, чувствуя, как в предчувствие трудного и однообразно долгого разговора опять заныла поясница. – Но перед этим мне надо…

– Месть есть проявление дьявола в нашей душе. Христос терпел большие мучения. Тебе надо научиться прощать своих врагов, – начал Хосе Мария, засунув кисть между поясницей и стеной.

– Падре, я здесь не за тем, чтобы выплакаться и уйти домой. Я не собираюсь подставлять правую щеку, когда меня ударили по левой, – разговор приобретал совсем не тот оборот, на который рассчитывал святой отец в самом начале. Молодой человек был с характером. Но зачем тогда он пришёл в церковь?

–  Э-э… – священник на минуту замешкался. – В чём же твоя боль, сын мой? Поведай мне, а я выслушаю и постараюсь облегчить твои страдания.

– Моя любимая… – юноша осёкся на этом слове, но, сделав глубокий вдох, пересилил себя и продолжил: – Та, что клялась мне в любви, отказала мне в присутствии отца и матери. Она сказал, что вообще меня никогда не знала. И это после того, как мы провели с ней столько времени вместе!