Через несколько дней младший товарищ не выдержал и уплыл на одном из кораблей в Португалию, а оттуда кое-как добрался до Испании. Через пятнадцать лет вернулся и старший друг. Он привёз скорбную весть: Тотою при родах третьего ребёнка умерла. Она знала, что умрёт, потому что попросила его в случае смерти найти своего младшего товарища и передать ему этот амулет. Из ракушек. И не просто попросила, а взяла с него слово в присутствии священника! Что там потом произошло с Марией и Контильо, неизвестно. С его детьми. Да и вряд ли их уже кто-то найдёт. Даже если они и живы. Двое детей от разных отцов. Да. Вот так… А на прошлой неделе старший друг умер, – священник судорожно сглотнул комок в горле. – Его звали дон Фернандо. Но мало кто знал его настоящее имя – Хонсалес Тирсо Пареха. Он был настоящим другом. Он всё знал. Всё. Но молчал и терпел эту боль до конца. Вместе со мной, – после этих слов святой отец опустил голову и замолчал. – Но страшнее всего, что, во грехе рожденные, они так и остались некрещёные. В этом мой самый главный грех и боль моя. Некрещёные… они не познали всю тайну причастия и близости его милости. Не познали… И нет теперь уже сил вернуться и крестить их. А я обещал это Господу… Слово дал, что вернусь и покрещу. А Гонсалеса уже нет. Ему было больнее терпеть столько лет. Эх, мы ведь даже поговорить не успели. За столько лет!.. Только когда отпевал его, казалось, будто Тотою всё время в изголовье стояла. Такая же красивая, как тогда. Вот уж и самых близких нет. Никого нет рядом. Один остался. А там, за тридевять земель где-то моя родная кровь…