– Теперь в твоей крови гамма-мнемоциты. Проще говоря, ты будешь не просто тонуть. Эти мнеоциты не дадут тебе умереть сразу. Ты будешь захлебываться, умирать в удушье, а потом оживать, и снова умирать. Действие гамма-мнемоцитов будет длиться в течение нескольких дней, так что это будет очень мучительная смерть. За один день ты успеешь умереть раз двадцать, пока тебя не расплющит давление, конечно же. Но у тебя, зайчик, есть шанс на спасение. Ты просто-напросто запрещаешь строительство фабрики в лесу Демокрита.

– Я не могу. Энгельс меня…

Хлоя выстрелила ему в другую ногу. Толстяк опять закричал.

– Мы все ничего не можем. Этот мир настолько тяжелый, что ничего нельзя изменить, но я уже остановила постройку тридцати заводов, остановила вырубку пятидесяти лесов, остановила строительство пятнадцати фабрик. И после этого ты говоришь мне, что это невозможно?

– Поймите, это специальный проект Энгельса. Даже если я умру, то он его закончит.

– Значит, мне нужно добраться до Энгельса.

– Ты совсем сошла с ума?

Девушка вышла из туалета, подошла к месту, где недавно сидела и достала с верхней полки большую сумку, из которой уже она добыла парашют. Госсет направилась к выходу, открыла дверь и выпрыгнула с самолета.

Энгельс продолжал:

– И, самое страшное ваше преступление, вы пытались убить меня.

Женщины, находящиеся в зале, почти синхронно ахнули.

Глава III: Жизнь – это война