Ричард раскрыл записную книжку, написал что-то на свободном листочке и, сложив его, вложил внутрь стопку купюр.
-Я записал номер своего сотового. Не потеряешь? Я сам буду звонить, но на всякий случай. Да?
-Хорошо… Ладно… Ты не смотри, что я сейчас так выгляжу, словно… словно что-то не так. Я возьму деньги, но я не собираюсь их тратить. Я буду работать до последнего, буду хоть как-то занята, а то…
Ричард сел рядом с ней и обнял.
-Я знаю. Поступай, как считаешь нужным… Мне тоже не по себе от всего этого – словно мы уже прощаемся. Я просто не знаю, что делать!.. Хвастаюсь тебе, какой я мудрый, опытный, а сам сейчас совершенно растерян. Чувствую – нельзя нам расставаться даже на те несколько недель, что уйдут на все дела с разводом. Чувствую, что стоит мне отпустить твою руку и что-то рухнет… Нет, я знаю, что мы будем вместе! Я хоть и не тот уже Ричард Тайлер, которому море по колено было, но достаточно мужик, что бы добиться того, чего хочу. И никто мне не помешает!.. Скажи, а если к тому моменту, когда все твои документы будут готовы, я еще не буду свободен, ты приедешь ко мне? Если я позову, приедешь?
Маруська прижала его ладонь к своим губам.
-Сразу же! У меня ума хватит и без приглашения заявиться!
Он рассмеялся.
-Ты – Чудо! Вот вроде, только что плакала, и уже улыбаешься, готовая в бой!.. В Эдди было что-то похожее. Он тоже, бывало, часто сникал, забивался в угол, что-то там себе думал. А потом подскакивал, начинал всех заводить, дергать, хохотать, точно, и не было в его жизни никаких проблем, ничего, что его огорчало бы! Но было, и много, чего… Нам его ужасно не хватает! До сих пор. Его Господь, воистину создал на радость людям… Вот и ты. Моя единственная теперь надежда на счастье, на радость, восторг, от которых я почти отказался. Только музыка и спасала… Я не знаю, как прощаться с тобой, что сказать напоследок там, в аэропорту. Может, ты не хочешь туда ехать? Может, тебе легче расстаться здесь, на выходе из отеля? Как ты хочешь?