Прошло почти два месяца. В Лондон проник, сначала незаметно, потом все ярче и явственнее золотой, сладкий октябрь. Воздух наполнился терпким ароматом желтеющей, сохнущей, но еще крепко державшейся на ветвях листвы. Последний, самый яркий и незабываемый, настоящий финальный залп из всех орудий уходящей в зимний сон природы. Но сумерки над этим городом продолжали быть на диво сиреневыми! Только стали они гуще, загадочней…
Мэри оставалась в Лондоне лишь по причине того, что одно из известных лондонских издательств приняло в работу ее акварели. Во всяком случае, лишь эта причина могла оправдать ее жизнь здесь, ее ожидание и тайную надежду увидеть Ричмонда, не потерять на совсем… Мэри непосредственно контактировала с главным редактором отдела иллюстрированных изданий о живописи, который и дал появлению красочного альбома «зеленый свет». Хороший знакомый Джима, этот мистер Риверс совершенно искренне восхитился работами Мэри, высказав заодно предложение пригласить известного в Лондоне живописца, так же работающего с акварелью, что бы он написал свой небольшой отзыв в отношении художественной стороны рисунков Мэри. От музыкантов «Королевского Креста» Риверс потребовал высказать свое мнение о творчестве Мэри, как от персонажей большинства ее картин. «Высказываться» пришлось Брэндону и Джиму, так как Ричмонд Толларк исчез из Лондона в неизвестном направлении. Так сказал Кайл, пытаясь хотя бы, своей мягкой улыбкой поддержать Мэри, чьи глаза немедленно потемнели, взгляд опустился при его словах.