Вдруг вспыхнул костёр, да так высоко и широко, что мужчины соскочили со своих мест и отошли от него на несколько шагов. Я огляделась. Не только наш костёр вспыхнул. Каждый очаг огня заполыхал. Шатры засветились изнутри. Я сидела на месте, зная, что огонь меня не тронет.

— Кнесенька, успокойтесь, — жалобно попросил Честислав.

— Мы живём в мире друг с другом, — успокаивал Борис.

Мире? Разве это мир, когда слабого угнетает сильный, вместо того, чтобы защищать и оберегать? Стоит только кому-то обнаружить, что он отличается от другого, как начинает превозносить себя выше всего. Огонь продолжал возвышаться над нами, гневно треща, поддерживая меня. Разве сила дана, чтобы обижать более слабого? Нет, она дана для защиты и дабы поделится ею с другими. Сила и слабость две стороны одной медали. Слабый должен стремиться, чтобы стать сильным. Сильный же должен стремиться к защите и обучению слабого. Ещё один круговорот человеческого естества. Когда мы начнём помогать друг другу, сильный слабому, богатый бедному, умный глупому и так далее?

Крепкая хватка сковала мои плечи, а тело начало трясти… я очнулась.

— Кнесенька! – это был Честислав.

Я оглянулась вокруг. Новобранцы бегали с вёдрами воды и тушили полыхающие шатры. Костры угасли до обычных размеров.

— Пан Борис, принеси кнесеньке воды, — скомандовал Честислав.

Борис кинулся к колодцу, на бегу наскакивая на бегущих воинов с вёдрами. Шатры горели, одни воины выносили пожитки из них, другие тушили. Весь пункт был оживлён криками и командами сотника Боеслава и его помощников.