— Я договорилась с кухней, — заговорщически прошептала Амелфа, — в обход матроны, они передадут нам персиковое вино с ужином, и отужинаем на горячих источниках.

Я невесело, но всё же, рассмеялась. Мой последний ужин в лоне Материнского плато с подругой. Такого ещё не было в моей жизни.

— Напьёмся от души, — предвкушала Амелфа.

— А матрона не против того, что мы уйдём на источники?

— Конечно нет, я ей объяснила, что ехать тебе в пути к кнесу минимум целую седмицу, и она согласилась.

Вечер сегодня будет хорошим и спиртным. Я посмеялась довольно. Я одновременно мечтала, чтобы время посиделки наступило быстрее и остановило свой ход, не приближая время разлуки. На закате солнца Амелфа зашла за мной, и мы двинулись к горячим источникам, попеременно молча и перебивая друг друга в разговоре. Греясь в тёплой воде источников, лениво пили персиковое (сладкое, лёгкое и лишь немного пьянящее) вино. Разговор зашёл о мужчинах, воинах, с мощными торсами и сильными руками, которые могут поднять сразу двух женщин. В моём воображение возник образ русича.

Время веселья подошло к концу, в расстроенном молчании мы одевались, собрали вещи и посуду, и пошли к лагерю. Тишина между нами была невыносима, я хотела разреветься, как маленькая девочка, топая ногами. Но шла вслед за Амелфой. Пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим шатрам. Без сна я лежала долго. Душа ходила ходуном, от страха перед неизвестным меня чуть не рвёт, руки трясутся. Никак не могу удобно лечь, в матрасе одни сплошные комки, верчусь с бока на бок. А сон всё не приходит.