Его тёплые отцовские объятия ослабли, он вложил мне в ладонь калиту́. Я шмыгнула носом и вновь посмотрела на него с благодарностью.

— Благодарю вас.

— Будет вам, кнесенька, — улыбнулся сотник.

В чувствах я обняла воина и поцеловала в щёку. Он зарделся от смущения. Покашлял, прочищая горло.

— Вас будут сопровождать пан Честислав и пан Борис, — отдал приказ ратнику и медленно повёл к моему шатру, — Забыл вам сказать, кнесенька, вчера вы выглядели прекрасно.

Теперь зарделась я от комплимента. Поблагодарив, присела в реверансе и вошла в шатёр. Как смотреть в глаза Честиславу и Борису? Чувство вины не покидало меня не только перед воинами, но и моей охраной. Вспомнила с каким они страхом смотрели на меня, боясь очередного приступа агрессии огня от моих еле сдерживаемых эмоций. Они, наверно, тоже всю ночь не спали. Тушили, убирали, восстанавливали пункт, а тут ещё я со своими вылазками в деревню. Мужчины стояли у шатра переодетые в гражданскую одежду.

— Доброго сваора, кнесенька, — поприветствовали мужчины.

— И вам, — шёпотом, полным раскаяния, ответила я.

— Ну, же, кнесенька, не вешайте носа, — подбодрил Борис. – Лично мне понравилось представление.

И он посмеялся, словно вчера произошло не происшествие, а шалость.

— Во истину! – Честислав, и добавил, — мы по крайней мере с бородами остались.

И мужчины громко засмеялись.

— Бедняга пан Аркуда^[12], — проговорил Честислав, вытирая слёзы смеха.