— Вам надо больше двигаться, — наставляла матрона меня, — вы должны напомнить ногам в чём их предназначение. Сейчас вам принесут обед и витамины…

Я застонала от слова витамины.

— Вам нужно восстанавливать силы, — не замечая моих стонов, продолжала матрона, — Кушать, принимать лекарства и витамины, — я опять застонала, а она продолжала, — и много гулять.

Около моей кровати стоял маленький столик, на котором находился обед, состоящий из первого и второго блюд, компот и запеканка. Меня посадили на край кровати. Я, дрожащими пальцами, взялась за столовые приборы. Смотрю на присутствующих, их четыре женщины, а они стоят и чуть ли в рот не заглядывают. Неловко! Я опустила руку на стол.

— Я покушаю, обещаю, — мне не хочется, чтобы все глазели на меня.

Матрона царственно кивнула и приказал всем разойтись.

— Кнесенька, пани Амелфа ваша сиделка, она поможет вам выздороветь, поэтому вы должны её слушаться во всём, — строго произнесла матрона.

— Так точно! – ответила я, набирая в ложку куриного супа.

— Вот и отлично, — улыбка у матроны была тёплой, — я пойду к другим больным, но завтра утром обязательно навещу вас.

Матрона опять присела в реверансе с поклоном головы и ушла. И чего они кланяться мне? На дворе 21 век, никто давно уже не приседает в реверансе. Может у них это обычай такой? Закрытое общество, типа секты? Но на ментальном уровне я не чувствую от них опасности. Ментальном уровне? Откуда, вообще, такие слова в моём лексиконе? Горячий куриный суп отвлёк меня от мыслей. Это невероятно вкусный суп! Желудок заурчал, словно позавидовав вкусовым рецепторам языка, и требуя, чтобы до него тоже дошла еда.