— Приветствую тебя, нэити…, — я замолчала, ведь не знала его имени.

Мальчик снова спрятался за спину хозяина. А услышав приставку «нэити» выглянул и еле слышно прошептал:

— Слана^[16].

— … нэити Слана, — я наклонила голову.

Он ответил скромной улыбкой и поклоном головы.

— Сын, — обратился Рожен к мальчугану.

Слана вздрогнул.

— Я же тебе объяснял, как надо приветствовать высокопоставленных людей, — строго сказал Рожен.

— Прости, тата, — парень покраснел.

— Глупости, — махнула я рукой, — мы не на официальном приёме. И я здесь не как кнесенька, а как голодный клиент.

— Кто? – переспросил мальчик, для которого это слово незнакомо.

— Иди и передай маме, чтобы приготовила…

И дальше он начал называть заказанные блюда. Мальчик кивал, и искоса посматривал на меня. Выслушав отца, он повернулся, чтобы уйти, но я окликнула его:

— Нэити Слана, — когда он повернулся, я объяснила слово «клиент», думаю не только для него, но и для всех присутствующих, — клиент – это посетитель вашей корчмы.

Его губы приоткрылись и послышался звук «А». И он ринулся с места к маме на кухню.

— Сейчас принесу молока, оно ещё тёплое, — похвалился Рожен.

И удалился.

— Здесь так мило, — выдохнула я.

— Это только в обесть, в вечирь тут всё совершенно по-другому, — Честислав.

— А что в вечирь происходит?

— Все скатерти убирают, ставят другие столы и стулья, и идут попойки, — Борис.

— Да уж, драить полы от крепких напитков, — помотал головой наш старший с сочувствием, — и запаха даже не остаётся.