4
Келл пришёл на пары, не смотря на то, что сидеть было невыносимо больно. Он выпил какие-то обезболивающие, но они не спешили помогать. Знакомый толчок кулаком в спину — привычка Никки.
— Не смей бить меня кулаком в спину, слышишь? Не смей ко мне прикасаться, а то руку сломаю! — закричал Келл на всю аудиторию.
— Тише, парень, ты как с цепи сорвался, что с тобой такое? — спросил удивленный Никки. Профессор строго посмотрел в их сторону:
— У вас все в порядке?
— Нет, не все! — почти закричал Келл. — Мне плохо, мне надо выйти, простите! — он собрал вещи и вышел.
— Что с ним такое? Никогда таким не был, — переговаривались студенты. Беатрис опустила глаза, расценивая поведение Келла, как реакцию на ее вчерашний визит.
Келл просто шёл по городу — только бы не домой. Дома — медленная смерть, наедине со своими мыслями, в четырёх стенах. Да и здесь раздражало все — люди, машины, шум, не отпускающая боль. Он редко баловался спиртным, но сейчас был именно тот случай. Нужно расслабиться. Келл взял спиртное и уселся в парке под деревом, вдали от всех. Он приложил к дереву руку и почувствовал облегчение. Деревья лечили тело и душу, успокаивали, Келл верил в это.
Раздался звонок. Это Гэри, однокурсник.
— Что там случилось? — напряженно спросил Келл.
— Это у тебя что случилось? Мы все переживаем, ты так убежал.
— Небольшие проблемы, ничего серьёзного, просто сорвался.
— Ты на акцию пойдешь сегодня? Мы должны показать Манчини, что сдаваться не собираемся.
При упоминании этой фамилии, Келла передернуло.
— Нет, меня не будет, идите сами. Не звоните больше, он отключил телефон и присосался к бутылке с алкоголем. Чем больше он выпивал, тем больше им овладевала ненависть не только к Манчини, но и к себе самому за слабость и трусость, за бессилие. Неожиданно, ему захотелось взять реванш над Манчини, все высказать ему в лицо и наплевать, что будет дальше. Он должен ему все это высказать, иначе так и останется трусом в своих же глазах.
Допив алкоголь до последней капли, Келл поднялся, выбросив бутылку в урну с мусором. Он был полон решимости, как никогда. Пробраться в особняк труда не составит, сложнее выбраться обратно невредимым. Алкоголь придавал храбрости и, одержимый гневом, Келл летел к особняку на всех парусах. Он снова забрался в сад, протиснувшись сквозь решетку в заборе и спокойно пошёл к особняку, будто находился у себя дома. Келл подергал входные двери, которые оказались закрыты.
— Чертов ублюдок, — проговорил парень, осматривая особняк. На втором этаже он увидел открытое окно и уже наметил для себя как можно пробраться туда по ветке дерева. Слегка пошатваясь от выпитого алкоголя, но все ещё не потерявший своей прыти и гибкости, Келл влез на дерево и, словно дикий кот, вскарабкался по ветке. В это время у Лауро Манчини был ужин в банкетном зале с деловыми партнёрами, с которыми он обсуждал вопросы, касаемые своего гостиничного бизнеса. Неожиданно раздался шум и что-то спрыгнуло вниз на пол. Удивленные гости обернулись, не донеся вилки до своих ртов. Улыбка на лице мило беседовавшего со своими партнёрами Манчини застыла, он изменился в лице, узнав Келла. Парень поднялся с пола и выпрямился во весь свой средний рост. Его слегка пошатывало, но именно алкоголь придавал силу и смелость.
— Вы знаете, с кем сидите? — он указал пальцем на Манчини. — Это гей и насильник несовершеннолетних, он — извращенец!
В зале воцарилась такая тишина, что было слышно, как пролетает муха. Манчини первым взял себя в руки и подозвал к себе телохранителей, которые поспешно увели Келла, схватив под ручки.
— Вот видите, до чего опускаются эти активисты, чтобы опорочить моё имя? — сказал Манчини. — У этих людей нет ничего святого. А все из-за того, что я собрался строить гостиницу в парке, который они почему-то считают своим. Им жаль, что гости моей гостиницы будут дышать целебным воздухом этого парка. Я им ещё и дороги отремонтировал за свой счёт и вот она, благодарность!
Гости отошли от шока и начали поддакивать Манчини.
— И как язык поворачивается так порочить имя честного человека, который старается для блага людей!
— Ничего нет святого, за такую клевету и оскорбления надо сажать, вызывайте в следующий раз полицию, это проникновение в частную территорию.
Так «честное» имя Лауро Манчини было спасено в глазах партнёров.
