Одноэтажное мелкое здание находилось между супермаркетом и какой-то библиотекой, светясь по ночам яркой неоновой расцветкой и поджидая людей, чтобы подарить счастье в виде прекрасных цветов разной масти, хоть и недолгое. Сейчас было то самое утро, когда люди могли вдыхать прохладу росы, что приветливо расположилась на траве, и совсем чуть-чуть чувствовался разъяренный ветер.
Работа флориста на первый взгляд кажется лёгкой. Но когда ты начинаешь вертеться в этой сфере обслуживания, то понимаешь, как круто ошибался. Нужно подбирать правильный букет, сочетая все правила стиля. Уметь ухаживать за этими цветами. И иметь железное терпение, когда очередной беспринципный клиент, думая, что только он один здесь человек, требует переделать букет. И флорист, скрипя зубами, при этом приветливо улыбаясь, говорит, что сейчас всё сделает.
— Роби, дорогой, — женщина шестидесяти лет широко улыбнулась, с паутинкой морщинок вокруг глаз и живой кожей для её возраста, когда над дверью был услышан звонок колокольчика и в дверном проеме возник Роберт.
— Маргарет, — попривет ствовал ее парень. — Сегодня уже кто-то был? Я просто немного опоздал.
— Милый мой мальчик, кто с утра будет приходить к нам? — покачала головой. Она слишком часто кряхтела из-за возраста. Маргарет присела за кассу, записывая очередную ненужную писанину.
— Ладно, — он проследовал в комнату для сотрудников, оставляя собственные вещи там и надевая рабочую униформу. Эту профессию он полюбил, когда мать возилась в саду, на их участке. Именно тогда ему понравилось ухаживать за цветами, составлять букет, запоминать названия прекрасных созданий и улыбаться им, когда они зацветали и радовали своим прекрасным ароматом. А какая была радость в душе, когда мама жаловалась на не растущие цветы в ее саду или в горшке на подоконнике, а у Роба они расцветали на следующий месяц. Его гордости за себя и свой талант не было предела.
Металлический бейджик поблескивал в свете лампы, отражаясь в зеркале вместе с парнем и Роберт последний раз поправив его, как истинный перфекционист, вздохнул, проведя по рубашке руками,еще раз дернув сзади за ленты фартука и вышел, ослепительно улыбаясь этому миру. Он увидел новые коробки с цветами. Разноцветные и красивые, на любой вкус, запах и цвет. Нужно их рассортировать, обрезать и разложить по полочкам. Адская работа. Но Роберту в принципе нравилось. Ему нравилось заниматься этим и отец пытался отговорить его от этой не мужской работы и пойти работать в его фирму, но Роберт сказал, как отрезал, что идти на поводу высокой заработной платы и просиживать штаны в офисе не предел его мечтаний.
— Доброе утро, — звон оповестил о новом посетителе и Роберт харизматично улыбнулся, ожидая увидеть красивое лицо девушки. Но перед ним возник слишком уж бледный для обычного, почти мёртвой бледностью, человека парень. Ухмыляясь Роберту, у бледного парня были неестественно рыжие волосы и слишком фарфоровая кожа, которая так и манила дотронуться до нее и ощутить гладкость. Локоны незнакомца были растрепаны от ветра, бушующего на улице, а глаза светло-голубого цвета, большие, чистые и ясные, пристально уперлись в парня и не хотели нарушать контакт. Пальцами рук он провел по своим волосам, визуально делая их вид лучше. Был какой-то поединок, который не давал Роберту сдвинуться с места. Парень был одет в обычное пальто чёрного цвета, которое немного не доходило до колен и брюки красиво облегали его ноги, стопы облачённые в лакированные туфли, говорили будто этот человек не знает что такое асфальт, и его обувь никогда не знала пыли. Его рост был достаточно внушителен, для типичных американцев, которые часто захаживали в этот цветочный магазин.
— Доброе утро, — из неоткуда возникла миссис Гонсалес (Маргарет), приветствуя нового посетителя. — Что бы вы хотели?
— О, — незнакомец оторвался от карих глаз Роберта и повернулся к женщине. — Я бы хотел, чтобы вы оформили мне букет из туберозы.
— Ох, довольно сложно, но… Роберт, — она позвала парня по имени, который тут же вырос рядом с ней.
— Как бы вы хотели, чтобы я оформил букет? — Роберт стал задавать дежурные вопросы, ожидая услышать что-то типа «красиво и дешево». Как странно, но этого не последовало и запрос незнакомца морально удовлетворил душу Роберта. Он понял, что парень перед ним не очередной болван.
— Мне нужно, чтобы туберозы были посередине, а пионы обрамляли их вокруг, чтобы ещё сочетался градиент.
— Ох, прекрасно, дайте мне время, — счастливо пробормотал брюнет и углубился в рай цветов, счастливо напевая незамысловатую песню, которая крутится в его голове со вчерашнего дня.
Туберозы – обычно белые и широколистные цветы с восхитительно привлекающим запахом, который кажется сочетает в себе все ароматы цветов мира.
Собрав достаточное количество цветов в ладонь, Роберт принялся обрезать кончики стеблей под наклоном, чтобы дольше сохранить их внешний вид и свежесть. Эти цветы родом из Мексики, и парень неимоверно рад слову торговля и его предназначению. Он просто ненавидел комнату, которую именуют холодильником. Да, он живет в жарком, солнечном городке, но находясь тут больше десяти минут, он тут же покрывался коркой льда.
Конечно же, Роберт врёт, но тогда что это за белая шерстка появляется на его пальцах по истечению двадцати минут пока готовится пышный букет; а по возвращению в теплое помещение, то оно мигом исчезает? Вот и он не знает, но твердо уверен, что это был лед или иней.
Роберт подвязал лентой букет из тубероз, принявшись взглядом искать пионы, которых было на этот раз не так много на выбор, остановившись на розовом цвете, который казался таким нежным, как кожа ягодиц у девушек. Улыбнувшись своему сравнению, Роберт подойдя ближе взял в широкие ладони из вазы уже подрезанные цветы. На пальцах чувствовалась влага от воды, а ещё чей-то пристальный взгляд за стеклом. Рыжий незнакомец, не отрывая взгляда, следил за каждым движением парня, и это создавало зябкое ощущение в душе Роберта.
Ему захотелось немедленно накричать на незнакомого парня, чтобы тот не пялился, так откровенно, потому что невозможно работать, когда на тебя так смотрят, но тут же осёкся, вспоминая, что в прошлый раз чуть не вылетел с работы, когда клиент уже битый час не мог выбрать себе подходящий букет. В тот день был усвоен один очень важный урок: если клиент дерьмо, то накричав на него, автоматически дерьмом становишься ты в глазах других.
Он взял в руки ножницы и целлофановую упаковочную матовую пленку, скорее похожую на бумагу цвета розовой пудры с причудливыми мелкими рисунками на поверхности, и принялся оборачивать ею цветы. Шипя, что они нормально не держатся в ладонях, Роберт сетовал на свои пальцы, которые были не настолько проворными, дабы завязать зеленой лентой, что идеально гармонировала с данной композицией. У девушек на его курсе с этим не было проблем, ведь эти прекрасные создания могли удержать в руках огромный букет, связку ключей, телефон и соседнюю планету в дополнение.
— Вот держите, — Роберт передал букет в чужие руки. Бледные и холодные конечности коснулись его пальцев, шевеля что-то внутри и заставляя взгляд Роберта метнуться и впиться в рыжего парня.
— У вас довольно холодные руки, — девушка миловидной внешности вложила свою руку в чужую ладонь, чтобы тот помог ей спуститься с лошади.
— Да, я только что вымыл руки в том ручье, — он указал на журчащий ручей неподалеку от них и снова взглянул на девушку, что сводила его с ума с их первой встречи на краю обрыва, — Вода там ледяная, — нагло врёт.
Знает, что обманывает, но не может её спугнуть. Слишком долго подбирался к ней, чтобы вот так просто лишиться. Он взял её тёмную лошадь за поводья, дабы облегчить труд девушки и одновременно придумывал тему для разговора. Он же мужчина и должен первым идти на разговор. Но как назло все темы просто вылетели из головы, и они просто шли молчаливым ходом, каждый погруженный в свои мысли. Он завидел небольшое стойло и тяжко вздохнул, что ему придётся расстаться с ней.
— Я слышала, что в наших краях водятся вампиры. Может вы один из них? — её вопрос выбил из его лёгких весь воздух, заставив испуганно взглянуть на неё и помотать головой.
— Нет, что вы, какой вампир. Их не существует, — мужчина нервно посмеялся, показывая всем видом, какая нелепая была идея девушки.
— А я верю, — она заставила их остановиться на несколько минут, а затем жестом показала, чтобы тот наклонил голову поближе к ней, — Я даже видела одного, — шепотом на ухо проговорила она, будто боялась, что кто-то посторонний услышит.
— Да ты что? — постарался искренне удивиться он, — Не может быть. Врёшь, — утвердительно выдохнул парень.
— Нет же. Я видела, как…
— Ладно-ладно, я верю, — Габриэл заулыбался, отдавая поводья подошедшему конюху и заметил, что девушка рядом чего-то ждёт. Он тоже вообще-то ждёт. Габриэл задрал голову вверх прищурив левый глаз, и посмотрел на солнце, а затем на траву, что стала жухлой и пожелтевшей от наступающей на пятки лета осени.
— Можно ли пригласить вас завтра прогуляться в саду? — как же Габриэл хотел бросить всё своё воспитание и джентльменство в ближайшую канаву и поцеловать её.
— Не знаю разрешит ли матушка, но я люблю рисковать. Утром в десять часов,— выпалила она за секунду и нежно улыбнулась парню, топя его сердце в горячей карамельной патоке.
— Договорились. Габриэл прекрасно знал, что дотрагиваться до юной леди запрещено, но кончики пальцев так и жаждали дотронуться до её девственно белой кожи. Мелкие веснушки на её лице, что были рассыпаны от крыльев носа до переносицы, создавали образ человека явно зацелованного солнцем. Маленькая черная родинка на её скуле так и напрашивалась на кроткий поцелуй. Она будто прочитала его мысли и дотронулась до него своей миниатюрной ладошкой, заставив парня распахнуть глаза и ошарашенно уставиться.
— И все-таки ваши руки холоднее льда. Габриэл хотел что-то произнести в ответ, но она уже убежала, держа подолы своего платья, чтобы оно не испачкалось, исчезая в огромном каменном особняке, оставляя парня на растерзание своим мыслям и всё ещё чувствуя теплоту её кожи в своей ладони. Он прижал ее к груди, будто это не его собственная кисть, а сокровище, и повернулся в обратную сторону, весело напевая ирландскую песню себе под нос.
Мгновенный холодок пробежал по спине, заставив испуганно посмотреть на обладателя таких морозных конечностей и увидеть в глазах незнакомца насмешку. Это было секундное касание, побудившее в душе Роберта беспокойное чувство — переживания.
— Прекрасный букет, спасибо, — улыбнулся глазами незнакомец и подошел к кассе, где его приветливо ожидала Маргарет. Они о чём-то мило щебетали, что было неинтересно Роберту, который присел на стул, чтобы было удобнее разобрать цветы. В голове была сплошная каша, которая была перемешана с чёем-то магическим. Ему не давали покоя: внешняя бледность и холодность кожи рыжего парня. Да, возможно он альбинос, но он не был похож на него. И на улице слишком солнечно для прогулки альбиносов и слишком тепло, чтобы его кожа была, как арктический снег морозных пустынь.
— До свидания, — дошло до ушей Роберта. Его тут же позвала миссис Гонсалес.
— Этот посетитель не ушел далеко, отдай ему и извинись, — она протянула ему несколько купюр. — Я неправильно посчитала, какая же я стала старая, — причитала она саму на себя.
— Маргарет, ты не старая, ты антиквариат, — выкрикнул Роберт и открыл прозрачную, с несколькими нарисованными цветами наверху, дверь, чтобы взглядом зацепиться за рыжего, который даже кажется и не двигался, завидев Роберта. В его руках был букет, но он даже не вдыхал, как сделал бы обычный человек, чувствуя притягательный аромат этих цветов.
— Извините, Маргарет неправильно посчитала, — он остановился около него, протягивая долларовые купюры. — Не стоило, я не настолько мелочный, — его губ коснулась мягкая и добрая улыбка, не та зловещая, которую Роберт впервые увидел в магазине.
— До встречи, — прошептал голос незнакомца где-то рядом и исчез, будто его и не было. Роберт простоял несколько секунд, неведомый порывом. Люди сновали мимо него в разные стороны, но разум был не с ним. Его мучило чувство, что рыжий парень совсем ему не незнакомец. Где-то они виделись. Это где-то билось в голове, отчаянно вертелось на языке, но понять не получалось. Он развернулся на пятках и вернулся к работе, где его одиноко ждала пожилая женщина, впавшая в ступор, но Роберт привык к её внезапному поведению.
Так повлиял уход мужа из её жизни, про которого она рассказывала ему за чашкой чая на перерыве, а Роберт изливался слезами, успевая только утирать соленые капли со столика, чтобы не превратить это место в океан утопающих. Слишком сентиментальный человек, который был слишком добрым и немного придурковатым. Кажется, таких любят все девушки.
В цветочном магазине аналогично витал аромат цветов и терпкого запаха Маргарет. Она с утра настолько щедро брызгала на себя духами, что бедному парню приходилось открывать все пластиковые окна, чтобы вдохнуть хоть капельку свежего воздуха с улицы и не задохнуться на месте. Но, несмотря на это к ней у него были теплый чувства, как у сына к матери. Помещение было абсолютно светлым, что иногда это мешало зрению, но абсолютно радовало большинство цветов, которые безжалостно лежали на прилавке и ждали своего часа покупки прежде, чем они окончательно завянут и окажутся в мусорном пакете.
Цветы, как ночные бабочки, ищут очередной заработок где-то за поворотом в тёмном углу. Не успел Роберт подумать о красоте бледного парня, как перед его взором возникла девушка в красном берете, и красной губной помадой на устах.
— Братишка, организуешь мне букет? — она перекатывала на зубах жевательную резинку, не скрывая этого, — В кабинете душно без твоих цветов, — она надула губы, теребя накрашенными розовыми ногтями его рабочую рубашку светло-зелёного цвета за рукав, цепляя пуговицу и делая умилительные глаза. Диана знала, что брат не выстоит перед её обаянием.
— Как обычно? — не выдержал очередного поединка и со вздохом сдался брюнет.
— Да, пожалуйста, — девушка улыбнулась во все тридцать два белоснежных зуба и осталась стоять на месте, ожидая брата. Разнояйцовые близнецы с разными, абсолютно, разными характерами.
Девушка, чье имя было долго и придирчиво подобрано – Диана. Такая же брюнетка, как и Роберт, но она часто, лет пять назад, высветляла свои локоны, потому что ей казалось, что ее темный и природный цвет волос совсем не подходит. Шевелюра терпела страшные муки, пока не дала о себе знать в виде выпадающих клоками волос на подушке и расческе. С тех пор ее цвет волос тёмный, а ухоженные они настолько, что сама Дженнифер Энистон бы позавидовала. Она работала в офисе собственного отца, который и предложил ей работу, чтобы был опыт, когда она все-таки решиться начать работать в компании своей мечты. Сейчас она спешила на работу, потому что утренняя пробка, которая уже изрядно достала, заставила бежать её на высоких каблуках и спешить в цветочный, в котором работал брат. И одновременно причитать о том, зачем она съехала от родителей. Папа бы сейчас её вез в салоне автомобиля с превосходным кондиционером, но нет же. Самостоятельность превыше всего. Ей уже двадцать пять на минуточку и ее независимость должна повсюду отражаться.
— Вот, твои орхидеи, — Роберт протянул ей букет в целлофановой прозрачной обертке, — Куда собралась, а платить?
Девушка уже хотела поблагодарила брата и Маргарет и собиралась уходить.
— Чтоб тебя, — прошипела она и потянулась к кошельку, лежавшему в сумочке. Девушка вытащила шуршащие бледно-зелёные купюры, впихивая их в протянутые руки Роберта, — Подавись, — она яростно направилась в сторону выхода и картинно хмыкнув, ушла, не забывая немного прихлопнуть дверью в знак обиды.
— Я тебя тоже люблю, сестрёнка, — певучим голосом произнес брюнет, улыбаясь реакции сестры. Бесить её было его главной задачей с самого рождения, когда они ещё были в утробе матери, не подозревая, что родятся летом пятнадцатого августа, когда их совершенно счастливая мать поедала желанные пушистые персики. Это было в обед. Даже сейчас отец частенько напоминает, как кричала его жена, прося поторопиться в роддом и наконец-то избавиться от этого живота. Спустя двенадцать часов мучений, слез и попыток залезть от боли на стену, на свет появились два комочка счастья. Как же был рад мужчина, услышав радостную новость от медсестры. Сколько было пролито мужских слез и сказано слов о любви и благодарности за это бесконечное счастье. Но когда, спустя пять лет мужчина заикнулся о третьем ребёнке, то услышал лишь сухое предложение:
«Когда родишь сам, тогда посмотрим».
Больше он не возникал. И вообще забыл про это, наслаждаясь двумя детьми, приносящим одним своим существованием в его жизнь радость. Желание расти и дать им всё, что они захотят, заставило открыть своё дело, которое на удивление ему самому пошло в гору и до сих пор держится на плаву.
Роберт заткнул уши наушниками, включая новый альбом Билли Айлиш. Он искренне наслаждался ее медленным и терпким голосом, который буквально проникал в душу и отдавался ещё долгое время.
— Роберт, — Маргарет обратилась к нему. — Я отлучусь на несколько часов, моя подружка приехала, она скоро уедет.
Парень знал, что если он не согласиться, то лишиться самых вкусных булочек, которые готовила только она. У него уже бывало такое, когда они только начали работать вместе. Роберт тогда только устроился на работу в этот салон, и она принесла в магазин свою выпечку, чтобы удивить очередного человека своими кулинарными способностями. Роберт стал очередным рабом и её преданным поклонником.
— Маргарет? А ты…
— Конечно, мой мальчик, — она уже заранее знала, что он попросит, и ответила. — Я их уже сегодня приготовила.
Она стояла перед зеркалом и проводила яркой губной помадой по тонким губам, заходя немного за край и стирая кончиком мизинца остатки. Абсолютно тонкие, почти, как ниточки брови, казалось должны были сделать ее смехотворной, но не в этом случае. Такие брови были модными в начале двадцатого века, и мода прошла сквозь года вместе с женщиной, оставшись на её лице рядом.
— Всё, я пошла, — она поправила последний раз розовую кофту, расправив её на плечах, и посмотрела на Роберта. В глазах женщины читался немой вопрос.
— Всё в тебе прекрасно, Маргарет, — глухо рассмеялся тот, и развернувшись, подошел к цветам. Эта женщина слишком зависима от чужого мнения. И Роберт уверен, если бы он сказал, что её кофта совершенная безвкусица, то стал бы врагом номер один, и самооценка Маргарет упала бы ниже плинтуса. Но узнав ее слишком хорошо за эти несколько лет, он говорил, что ей всё идет, и это подтверждалось. Ещё никто не опровергнул его мнение.
Крутя между пальцами стебель оранжевой розы, он склонился над книгой, страница которой была загнута на пятидесятой странице и ожидала продолжения со вчерашнего дня. Книга была о цветах и их значениях. То, что и любил Роберт. Его всегда привлекало всё таинственное. Будь, то заброшенный дом или вызывание духа. Он всегда в деле. Несмотря на свой возраст. Если вдруг такое случится, то парень будет первым пионером, который не удержит свою задницу от приключений и, возможно, когда-нибудь Роберт и пожалеет о своих действиях. Но сейчас его молодость и он просто обязан сделать всё, чтобы было, что вспоминать в старости. Когда он станет беспомощным стариком, то будет своим внукам рассказывать, какая весёлая жизнь была у его дедушки.
Он усмехнулся своим мыслям и присел на высокий стул с железными ножками, отложив излюбленную книгу в сторону. Парень поправил, расправил и пригладил поверхность своего излюбленного фартука, взяв в руки ножницы и поставив перед собой букет, стал отрезать ненужные листья, которые уже не радуют глаз, а лишь создают печальное зрелище. Нажав носком обуви на педаль мусорного бака, которая со скрипом открылась, он выбросил мусор, металлическая крышка звонко захлопнулась, как бы парень не пытался, как можно тише опускать ее. Выругавшись на предмет мебели, он вернулся к работе, добавляя в воду удобрения, он поливал растение, уже предвкушая, как оно зацветёт и будет радовать глаза Роберта.
Обратив внимание на светло-оранжевую фиалку, которая в гордом состоянии стояла в одиночестве между другими цветами в горшках. Тот человек с рыжей шевелюрой закрался в голову незаметно. Как туман, который не ожидаешь увидеть с утра и доехать до работы без приключений. Его раздумья прервал звонок мобильного с физиономией Брюса на дисплее. Цокнув языком, он ответил:
— Ты уже соскучился по мне? — лукавым голосом спросил Роберт.
— Не дождешься, — хмыкнул Брюс. — Я заглянул в холодильник и понял, что кроме вредной пищи у нас ничего нет. Я скину список продуктов, заедешь в супермаркет?
— Окей, и деньги тоже скинь.
— Чмо! — обозвал друга Брюс и яростно дышал, скорее демонстративно, зная, что Роберт никогда не потребует с него деньги. И нет. Это не корысть.
— Чмоки, — Роберт ехидно посмеялся, сбрасывая звонок и кладя аккуратно телефон на гладкую поверхность стола. Всё-таки купил — то телефон недавно. Беречь нужно, как говорят люди старшего поколения. Вещи нынче дорогостоящие.
