21

Манчини сидел от Келла по другую сторону стола. Парень насупился и молчал.
— Паоло, сделай пожалуйста свой волшебный успокаивающий чай, который столько раз выручал в различных ситуациях. Твои травы бесподобны, — сказал сицилиец по телефону.
— Конечно, сеньор Лауро. А у нас какие-то гости?
— О, самые желанные гости, — Манчини посмотрел на Келла.
— Понял.
— И ты думаешь, что я вот так вот все проглочу и все будет, как ни в чем не бывало? — сказал парень. — У меня к тебе больше нет доверия, не верю ни единому слову.
Манчини вздохнул.
— Я знаю, Келл. Я ничего и не требую от тебя. Просто, иногда хочу быть рядом, когда ты в этом нуждаешься. Тебе нужно взять себя в руки и протрезветь, прекратить истерику, а потом, если хочешь, я отвезу тебя домой.
Келл задумался.
— У меня больше нет дома. Отец узнал, что у меня связь с мужчиной и отказался платить за жилье, завтра заканчивается срок, платить нечем, мне нужно съезжать, но некуда…
— Гм, даже так? Ты рассказал родителям?
— Я не рассказывал, это сделала Беатрис.
— Та девушка… Ты рассказал им с кем именно у тебя связь?
— Нет.
— На самом деле, Келл, я еще в прошлый раз предлагал тебе снять достойное жилье и теперь мне придется сделать это. Деньги — наименьшая из всех проблем.
Парень ничего не ответил, понимая, что выбора у него нет. Паоло уже разливал чай, зал наполнился чудесным ароматом трав и меда.
— Не знаю, утешит ли это тебя, — снова заговорил Манчини, — но я причинил боль не только тебе, но и самому себе.
— Да, — заговорил Паоло, — вы в то утро так напились, что отключились прямо за своим рабочим столом и мы втроем не могли привести вас в чувство.
— Паоло, спасибо за чай, ты можешь быть свободен, — строго посмотрел на него Манчини, давая понять, что пора прикусить свой язык и удалиться.
— Расскажи мне про этого типа, Келл, с которым ты танцевал. Кто он и откуда? Где ты встретил его?
— Это тот же человек, который шёл за мной в тот вечер, когда был сильный туман. Я даже не спросил его имени. Он подсел ко мне в парке и предложил поехать в «Сакуру». Он знал, что ты бросил меня и посоветовал вызвать твою ревность.
— Вот как… — Лауро задумался. Быть может, что человек, заковавший его в наручники и тот, что привёз Келла в «Сакуру» — одно и то же лицо? Но возможно, что и нет. Очевидно, что вокруг плетутся какие-то интриги. Это может быть человек, посланный убийцей, а может — один из обозленных, безнадёжно влюблённых в него парней.
Выпив чай, Келл почувствовал, что все тело расслабилось, он начал успокаиваться.
— Кажется, пора идти спать, — сказал Лауро, встав со своего места. Келл молча последовал за ним. Он очень устал за этот вечер и залез на постель прямо в одежде.
— Ты привёз меня сюда, чтобы переспать? Потому, что хочешь меня? Ведь вы часто путаете влечение с чувствами.
— Нет, — ответил Манчини. — Я пойду спать к себе.
Он пошёл к выходу.
— Останься, — сказал Келл. — Останься здесь.
Лауро остановился у двери и обернулся.
— Зачем?
— Мне хочется, чтобы кто-то был рядом.
Лауро вернулся и также, в одежде, залез на кровать, не прикасаясь к Келлу. Тогда парень сам подполз к нему, чувствуя невероятную силу притяжения к этому человеку. Не выдержав, Келл обвил его шею руками и запечатлел на губах поцелуй. Манчини мягко отстранил его.
— Нет, Келл, мы будем просто спать. И все.
Парень обиженно отвернулся от него. Тогда Лауро обнял его обеими руками за талию и прижал к себе.
— Когда ты рядом, Келл, я чувствую, что я живой, что душа моя жива, — проговорил Манчини, — ты разбудил во мне такие чувства, о существовании которых я даже не подозревал. 15 лет я думал, что душа моя мертва и огонь навсегда угас.
— 15 лет? 15 лет назад мне 2 года было.
— А я в то время уже испытал чудовищную душевную боль.
— Почему? — спросил Келл, положив ладони на его руки.
— Один человек разбил мне сердце.
— Ты шутишь? Тебе кто-то разбил сердце? Это кажется на грани фантастики.
— Это было, Келл, хоть я никому и никогда в своей жизни этого не рассказывал.
— Он был красив? И тебя отверг? Кажется невозможным, что есть человек, способный тебя отвергнуть.
Они лежали в абсолютной темноте.
— Да, наверное, он был красив, по крайней мере, мне так казалось на тот момент. Это был мой учитель, в которого я безнадёжно влюбился.
— Надо же, а говорил, что никого никогда не любил.
— Мне просто не хотелось это признавать. Бруно был моим преподавателем итальянского. Когда мы виделись, он усаживал меня к себе на колени, долго гладил и целовал. Мне нравилось это. Но один раз он не выдержал и зашёл слишком далеко. В тот вечер у меня произошла первая близость с мужчиной.
— Он был нежен с тобой?
— Да, очень. Я влюбился, но потом получил суровую отповедь. Бруно понял, что совершил ошибку, он испугался. Я не знаю, питал ли он ко мне какие-то чувства или просто хотел меня. Сейчас я понимаю, что мы не могли быть вместе. Мне было 15, если бы мои опекуны узнали, что произошло, они бы посадили Бруно, это в лучшем случае. Узнали бы все, в том числе и его жена, он больше никогда бы не устроился на работу.
— У него была жена? Но почему, если ему нравились парни? — спросил Келл.
— Люди боятся быть собой, боятся осуждения общества. Кто наймет репетитора для своего сына, зная, что преподаватель — гей?
— Также и ты боишься осуждения и будешь искать себе «партнёра своего уровня».
— Келл, на самом деле, мои миллиарды позволяют мне иметь партнёра, которого я сам захочу, я ни от кого не зависим, не я, а ко мне прибегут, потому что у меня есть большие деньги и эти деньги дают мне право делать то, что мне нравится.
— Ну я не подхожу тебе и по возрасту.
— Твоё совершеннолетие не за горами.
— На самом деле, если бы этот Бруно тебя любил, он бы нашёл способ, чтобы вы были вместе. Вы могли бы встречаться тайно, пока ты не стал бы совершеннолетним, правда же?
— Не знаю, спи давай. Сам не понимаю, зачем я это все тебе рассказал.
Келл развернулся к Лауро, прижавшись к его лицу щекой.
— Ты лег спать прямо на меня, Келл. Это значит, что я прощен?
— Нет, не думаю. Но ты настолько обаятелен, что когда ты рядом, я не могу ничего с собой поделать.
— Лежу с тобой в обнимку, как с младшим братом, которого у меня никогда не было.
— Я все ещё помню, как ты отымел меня совсем не как младшего брата. Знаешь, я не верю, что ты можешь меня любить.
— Можешь не верить, но ты как-то говорил, что чувствуешь моё тепло?
— Да… — прошептал Келл, зарывшись лицом в волосы Лауро, вдыхая их аромат. Сицилиец крепче прижал его к своей груди, они почти в один момент заснули.