Огаэ отвернулся, пытаясь размазать по лицу крупную слезу.

— Но я смогу выучится, стать младшим писцом-тиииком, и тогда мы выкупим наше имение, — наконец выговорил он и зашагал, оставив Раогаэ стоять у глиняного забора.

Тот не пошел за ним, а, достав ножик, срезал ветку и начал яростно строгать ее – так, что куски молодой древесины падали в пыль.

Брат и сестра

— Что ты так поздно, сынок? – спросил воевода.

— Долго занятия шли, — шмыгнул носом Раогаэ. – Учитель Зэ задачи заставил решать… по землемерию. Знаешь, какие сложные?

— Ты уж, Раогаэ, пройди испытания, не опозорь меня! – заметил Зарэо.

— Конечно, папа, — кивнул Раогаэ. – А как сестрица? Лучше?

— Вспомнил о сестрице! – покачал отец укоризненно головой. – Ли-Игэа говорит, что дело пошло на поправку.

— Угораздило же ее проторчать всю ночь под дождем, — по-взрослому рассудительно проговорил Раогаэ, но в глазах его прыгали озорные искорки.

— Умник! – загремел воевода. – А ты куда смотрел? Почему ее одну оставил? Надо было заставить сестру домой идти!

— Заставишь ее, как же! – язвительно заметил младший брат рыжеволосой девицы. – Стояла, ждала, когда же ли-шо-Миоци перед рассветом отправится на башню Шу-этел встречать первый луч Шу-эна Всесветлого! Вот и мокла всю ночь под дождем, как ду… как глупенькая!

— Ты мог бы сказать об этом мне, раз знал, где она! – загремел еще пуще Зарэо, и в его голосе послышалась угроза. – А ты пришел, поел и завалился спать, сын мой! Тебе безразлично, что происходит с твоей родной сестрой!