— Дитя мое, ты еще слаба, — твердо сказал он.

— Нет! – возмущенно заявила Раогай и заливисто закашлялась.

— Вот-вот, — покачал головой Игэа. – Много влаги скопилось в груди – это опасно.

И он, приложив ухо к спине Раогай, тщательно и долго слушал ее дыхание. Потом покачал головой и натер Раогай ароматным бальзамом, а потом стал заворачивать ее, как маленькую, в теплое шерстяное покрывало.

— Так, так! – заметил Зарэо, помогая врачу, потому что Игэа действовал только левой рукой. Правая рука его была пристегнута ремнем – бессильная, словно неживая. – Связать ее по рукам и ногам, чтобы не бегала ночью по Тэ-ану!

— Сегодня тебе надо остаться дома, Раогай, — повторил Игэа.

— Но мне так скучно дома, милый ли-Игэа, — проговорила рыжая девушка.

— Возьми вышивание, — предложил примирительно ее отец, но Раогай состроила такую гримасу, что воевода махнул рукой и спросил, вернее, утвердительно сказал: — Ты ведь на несколько дней у нас останешься, Игэа?

Зарэо дружески положил руку на плечо своего гостя.

— Да, буду рад, — ответил тот, улыбаясь – и глаза его снова стали удивительно лучистыми и глубокими.

— Ура! – закричала Раогай.

— Ура! – завопил из-за двери ее брат, так и не дошедший до своей комнаты.

— Отец, Раогаэ все время подслушивает! – воскликнула Раогай. – Я так никогда и не поправлюсь от переживаний! А переживаю я оттого, что он меня все время дразнит!

— Она влюбилась, ли-Игэа! – сообщил из-за двери Раогаэ. – Не скажу, в кого!