5

Анриэль завалили предложениями по поводу картин. Каждый хотел приобрести картины, за которые давали сумасшедшие деньги.
— Я не продам, это мое творчество, — наотрез отказалась Анриэль.
— Соглашайся. Я сделаю так, что оригиналы останутся у тебя, а у них лишь никчемные копии, которые они не смогут отличить от подделки, — сказал Сет.
— Ты правда это сделаешь? — с недоверием спросила Анриэль.
— Да. Это будет сказка о голом короле.
Сет не обманул. Покупатели, словно ослепли, и выбрали копии с мазней. Сет так затмил им разум, что они на этих холстах едва ли не видели шедевры Пикассо. Если кто-нибудь смеялся над ними, называя купленное ширпотребом и нелепой мазней, коллекционеры считали их либо сумасшедшими, либо злоязычными завистниками.
Анриэль и Сет покатывались со смеху, слушая эти истории.
— Будем считать, что это было дьявольским шаржем, — сказал Сет.

Анриэль еще больше разбогатела. Ее приглашали на выставки и приемы великих художников, на которых собиралась богема. На одной из этих выставок Анриэль познакомилась с художницей-лесбиянкой, которая была старше ее на 15 лет, но не была лишена привлекательности. Они легко сошлись, и Анриэль пригласила ее поздним вечером к ним домой. Это значит, что Анриэль начала атаку.
Она специально гарцевала перед ним в коротенькой ночной рубашке, обшитой мехом.
— Знаешь, я ведь тоже художник, — сказал Сет. — Я рисую не только ваши мысли, но и ваши жизни.
— Но за нами же остается право выбора? Иначе ты бы уже давно бы оттрахал меня, и не только женскими методами, — она припудрила нос у зеркала и взяла наручники, украшенные мехом.
— Никогда не любил вульгарных женщин, они ужасны, — сказал Сет.
Анриэль стойко выдержала пощечину в моральном смысле и ответила:
— Если я настолько ужасна, не стоит караулить меня у двери моей спальни, — она ушла в прозрачной ночной рубашке. оставив за собой шлейф сладковатого запаха фиалковых духов.
Сет не находил себе места. Скоро должна прийти художница. Если они переспят, он не сможет спокойно существовать.
Сет задумал цепь событий, выстроенных в мозгу, совсем простенькую и даже смешную.
Сет внушит художнице, что у нее плохо пахнет изо рта и она пойдет в ванную искать освежитель или зубную пасту, где там собственной вездесущей персоной встретит ее он. Эту встречу она запомнит надолго. При последней мысли он злорадно осклабился.
Так все и вышло. Сет внушил ей, что у нее плохо пахнет изо рта, и художница, в поисках освежителя для рта, наткнулась на Кэтти.
Сет услышал ее испуг из-за того, что кто-то узнает, что у нее плохо пахнет изо рта и издевательски хихикнул, радуясь тому, что внушил ей эту ерундистику.
— Ты новая служанка? — надменно спросила художница, вспомнив свою принадлежность к богеме. На всякий случай она прикрыла рот носовым платком.
— Нет, это ТЫ моя служанка. Нет, даже рабыня, — ответил Сет. Его лицо исказила ужасающая гримаса. — Оставь ее и никогда больше не ищи, иначе я отниму твой разум!
Он посмотрел на нее нехорошим взглядом. Художница заметила, как в нее вошла какая-то тварь, какая-то черная тень и начала мутить рассудок, оживляя и воскрешая самые закоренелые страхи, будя угрызения совести, паранойю, обиду, боль, зависть, стыд. Все эти эмоции одновременно накинулись на ее несчастную душу и принялись глодать. С таким аппетитом наверняка могильный червь обгладывает человеческую кость.
Художница в кошмарном ужасе выбежала на улицу, ее преследовал хохот Сета. Скоро ее сбила машина и все было кончено.
Надев ночную прозрачную рубашку, Сет направился в спальню Анриэль.
— Где она? — даже не оборачиваясь, спросила Анриэль. — Что ты с ней сделал?
— Всего лишь внушил ей мысль, что у нее плохо пахнет изо рта, — ответил Сет.
— Ты идиот, — Анриэль оторвалась от чтения газеты и посмотрела на него. Розовые соски проглядывали сквозь тонкую ткань рубашки. Анриэль бегло окинула взглядом то, что было пониже, и снова отвернулась.
— Еще скажи, что ты не закипела от желания только что! — сказал Сет.
— Не имеет значения.
Он прыгнул на нее, пригвоздив к кровати, как распятого Христа к кресту.
— Ты давно уже влюблена в меня, я же еще ни разу к тебе не прикоснулся, даже ни разу не поцеловал, — он силой проник к ней в рот своим языком. ее губы были девственными и от новых ощущений кинуло в дрожь, это новое чувство передалось Сету. Она не умела целоваться, но быстро училась, и даже укусила его за язык.
«Она в сетях», — радостно подумал Сет. — «От неизведанных ощущений ее отнесет в поднебесную, и я сделаю все, что посчитаю нужным».
Он не стал терять даром времени и принялся ласкать языком ее грудь, опускаясь все ниже и ниже. «Она моя! Моя!» — мысленно хохотал он, ликуя.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — собрав все свои силы, Анриэль оттолкнула его, будто сама была Дьяволом. — Подлая тварь, ты убила художницу!
Сет поправил льняные волосы Кэтти. Он снова проиграл.
— Я не хотел ее убивать. Она сама выскочила на дорогу…
— С чьей же подачи, не с твоей ли?
— Ты едва не кончила от одного моего поцелуя! — заметил Сет.
— Думаешь, ты единственный, кто умеет целоваться?
— Хватит дразнить меня! — насупил брови Сет. — Зачем ты делаешь это?!
— Если ты причинишь вред хотя бы одной из моих любовниц, я призову на помощь небеса и всех архангелов Господних, чтобы тебя низвергли в бездну.
— Очень страшно!
— И архангела Михаила к тому же!
— Сказки Венского леса!
— Я пересплю с ними у тебя на глазах!
Анриэль звонко рассмеялась.
— Стерва, я убью тебя!
— Не убьешь! Ведь я нужна тебе для одной цели, не так ли? Вот только для какой?
Изрыгая проклятия, Сет вылетел из спальни. Она почти разоблачила его. Она — сильный противник. Но она нужна ему. Без нее — никуда.