В «том» доме забыли закрыть окно и теперь на полу и подоконнике растекается лужа. По дому гуляет холод и пахнет сыростью. Ветер, ворвавшийся в дом, гуляет по этажам и трагично подвывает в комнатах. Наконец, очередным порывом ему удается распахнуть одно из окон.

Ваза, стоящая на подоконнике, падает, разлетаясь вдребезги на полу. Порыв воздуха подхватывает письма, сложенные аккуратной стопкой у окна, и кружит по комнате. Один из листов падает в лужу и пачкается в крови. Багровое пятно быстро расползается по листу, размывая чернила. Читаемой остается только подпись в конце листа:

«С надеждой на скорую встречу, вечно влюбленный в вас Джер.»

Это письмо было адресовано Мэри. Мэри Роддел. Очаровательной молодой девушке, с мягким голосом и прекрасным чувством юмора. Леди, которая не пропускала не одного приема и ужина. Леди, которую любили все.

А сейчас Мэри мертвая лежит на полу своего холла. Её ударили ножом и толкнули через перила. Мэри убили. Жестоко, зло, с полной уверенностью что она это заслужила. Её мертвое тело стало частью злой, ужасающей своей жестокостью постановки. Декорацией на сцене, призванной стать лишь ещё одним акцентом, деталью, что бы привлечь внимание публики. И свою роль, пусть и посмертную, она выполнила.

Сейчас «Мэри Роддел» всего лишь имя, аккуратно выведенное в одном из отчетов. Её фотографии, список знакомых и краткое досье, все что удалось нарыть за сутки лежит в аккуратной папке на прикроватной тумбе в госпитале на окраине города. Желтый трехэтажный дом с большим количеством пристроек, утопающий в яблоневом саду, служил негласным приютом для «особых» больных.