Ромина и Изольда не разговаривали уже три дня. Каждый занимался своим делом, и одна другую будто бы не замечала.
Первая не выдержала Изольда:
— Послушай, я, конечно, все понимаю… Ну повздорили… Но у нас ведь есть общее дело — смерть Локи! Нужно устроить настоящую ночную охоту на волков. Знаю я одних любителей охоты и острых ощущений. Я позабочусь, чтобы пули во всех ружьях оказались серебряными.
Ромина сидела молча.

Клаус молча сидел у могилы.
«Как только ты захочешь меня увидеть — закрой глаза»…
Клаус закрыл глаза. Словно легкое перышко коснулось его щеки.
— Луи! — Клаус поймал его руки и прижал к своим губам. — Как я скучал по тебе! Почему ты больше не являешься ко мне?
— Я не могу являться в обитель зверя, мне запрещают те, кто выше.
Клаус продолжал целовать его руки:
— Луи, как я люблю тебя! Ты — самый прекрасный цветок в моем цветнике, ты ассоциируешься у меня с белой лилией, такой нежный, такой хрупкий. Да, я сплю с Локи, но люблю-то я тебя, мой дорогой мальчик! Как же я хочу быть с тобой!
Глаза Людвига светились беспредельной тоской.
— Скоро вам грозит опасность, будь осторожен, — сказал он.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Клаус.
— Мне говорят тени умерших, они знают.
— Какая опасность?
— Этого они мне не сказали, поэтому я не знаю…
— Луи, один поцелуй, пожалуйста… Я так соскучился за твоими губами…
Но любимый силуэт растаял, солнечными бликами прыгая на листке дикого тюльпана.