— Клаус!
Клаус отрешенно посмотрел на Фила, поправляя прозрачные черные перчатки.
— Где ты летаешь?
Клаус снова посмотрел на брата отсутствующим взглядом:
— Смерть или зверь… Что бы это могло значить? Может не пить? — он схватил сыворотку, решив вышвырнуть ее в окно.
— Стой! — закричал Фил. — Что ты делаешь! Знаешь ли ты, чего стоило мне добыть эту сыворотку? Я хочу, чтобы ты жил! — он едва не расплакался.
Клаус провел рукой по щеке брата:
— Прости. Не знаю, что на меня нашло. Я выпью…
Он залпом осушил содержимое и Филу показалось, что его глаза вспыхнули красным светом, как у Локи.
— Я тебя люблю, — сказал Фил, поцеловав брата в лоб.
— Я тоже тебя люблю, — Клаус обнял Фила.
Парень вздрогнул и отстранил Клауса, подозревая, что его прикосновения брата возбуждать еще не успевшую остыть плоть.
Фил ушел к себе. Он долго ворочался в постели и не мог заснуть. Парня одолевали мысли о сексе и о том, какие ощущения он сегодня пережил. Как стыдно ему было признаться самому себе в том, что в эту минуту он зверски хотел Локи. Ему хотелось бежать к Локи сию минуту, не дожидаясь конца недели, сказать мужчине, чтобы он взял его сейчас же.
Фил устыдился таких позорных мыслей и попытался уснуть.

6

_Клаус чувствовал, как постепенно в его иссушенное хворью тело вливаются новые силы. Он даже начал поправляться и прежде висящая на нем, как на скелете, одежда, снова приняла божеский вид. Он уже четыре раза принял сыворотку и прошёл половину пути к своему выздоровлению. Появился аппетит, лицо посвежело. Но, вместе с тем, Клаус начал замечать другие изменения в своем организме. Например, он стал, как штык, вскакивать с постели в двенадцать ночи и не мог сомкнуть глаз до четырех утра. Ему стало очень хотеться сырого мяса и, пока на кухне никого не было, Клаус прокрадывался туда и разрывал куски мяса ногтями и зубами. Руки его стали понемногу покрываться обильной растительностью (которой раньше почти не было).
Такие странные изменения начали происходить с Клаусом, а пока что он спал, потому что было около пяти. Ему снилось, что он дикий зверь, который разрывает зубами кусок мяса. Клаус катался по кровати и скрежетал зубами.
Кто-то нежно положил руку парню на лоб и тонкие пальцы коснулись его полуоткрытого рта. Клаус издал дикий стон и затих. Дыхание его стало ровным. Рука погладила его по щеке плавным заботливым движением. Клаус снова тихо застонал и приоткрыл глаза. Словно в тумане, перед ним сидел прекрасный темноволосый мальчик, похожий на ангела с того самого кладбищенского памятника. Клаус беспомощно протянул к нему руки, словно к видению. Темноволосый мальчик грустно улыбнулся и положил руку ему на грудь.
— Людвиг… — проговорил Клаус, закрыв и снова открыв глаза, боясь, что видение исчезнет. Но мальчик сидел и по-прежнему улыбался. Он склонился над Клаусом и его губы прикоснулись к губам парня так нежно, словно это был поцелуй легкого перышка.
— Ты нужен мне… — простонал Клаус. — Без тебя я ничто…
— А я с тобой, — ответил тихий голос. — Я навсегда останусь с тобой.
— Не исчезай только, умоляю…
— Ты знаешь, где меня найти, знаешь, где мой дом, тебя зовет и тянет туда песня ветра… Там, где колышутся травы, там, где полная луна, посылающая тени, там, где вечно можно слушать тишину… Мой дом…
— О… Как же я люблю тебя! — простонал Клаус, протягивая к видению свои страждущие руки.
Мальчик отстранился, но через мгновение его прекрасное тело уже опускалось на подушки рядом с Клаусом.
— Возьми меня, я твой, — прошептал Людвиг. Клаус схватил его лицо в свои руки и долго смотрел, страстно и жадно. Его губы с жаром поцеловали губы Людвига и он снова стал вглядываться в его лицо ненасытным взглядом.
Потом Клаус сел сверху и с нетерпением стал срывать на Людвиге одежду. Вдруг он остановился:
— Стоп… У меня же СПИД!
— Слишком поздно ты вспомнил об этом, — улыбнулся Людвиг. — Но чего мне бояться, когда я уже мертв для этого мира!
Клаус снова накинулся на него со всей страстью. Он перевернул Людвига на живот, чтобы наслаждаться любимым телом. Клаус поймал себя на мысли, что ему хочется царапать его и рвать когтями, но он сдержался. Движения парня стали нежными и ласковыми. Он целовал и целовал темноволосого мальчика, казалось, конца и края не будет этим поцелуям, пока не понял, что целует воздух.
— Людвиг! — закричал Клаус, но в комнате никого не было.
Скрипело лишь распахнутое настежь окно, колыхалась от сильного ветра занавеска. Клаус подбежал к окну:
— Людвиг!
В ответ ему раздался шум листвы и Клаусу даже показалось, что вышло что-то похожее на слово «прощай».
Клаус посмотрел на часы — шесть утра. Почти рассвело.
Ему стало настолько одиноко, что захотелось кричать.
Не выдержав, Клаус побежал в комнату брата. Ему хотелось, чтобы рядом присутствовала хоть одна живая душа. Он плюхнулся на кровать рядом с братом.
Фил не спал в это время. Он тщетно пытался отогнать от себя мысли о Локи, но они преследовали его постоянно. Филу так хотелось секса, что внутри все горело.
Клаус невзначай прижался к нему своим голым торсом и по телу Фила пробежала легкая дрожь. От этого прикосновения мысли о сексе стали преследовать его еще больше.
Возбужденный спонтанным посещением Людвига, Клаус ощутил после прикосновения к брату то же самое, что и Фил. Он повернулся к Филу и его взгляд, полный желания, испугал и смутил парня. Фил отвернулся к стене и проговорил:
— Что ты здесь делаешь?
— Мне одиноко… — ответил Клаус.
«Мне тоже», — чуть не выпалил парень, но смолчал.
— Я сейчас с кровати скачусь, — сказал Клаус, подвигаясь к нему плотнее. Его живот прижался к голой спине Фила, которого передернуло.
— Ты затолкал меня к стенке, — пробурчал он.
— Так развернись! — ответил Клаус.
Фил не ответил.
Рука Клауса как бы невзначай скользнула по его бедру.
Фил резко развернулся:
— Нет, нет, не стоит!
— Что не стоит? — спросил Клаус. — О чем это ты? Значит ты чувствуешь то же, что и я?
— Ничего я не чувствую! — воскликнул Фил. — Мы же братья!!
— Ну и что из того? — невозмутимо ответил Клаус. — Значит ты чувствуешь то же, что и я? Ты меня хочешь?
— Нет, нет, нет! — вскричал Фил.
— Хочешь ведь, расслабься, малыш, — Клаус едва ли не с боем просунул язык к нему в рот, а рука проскользнула между бедер брата. Отчаянное сопротивление Фила стало уже не таким отчаянным. Он лишь простонал. Освободившись из плена поцелуев Клауса, Фил с мольбой проговорил:
— Нет, пожалуйста, нам нельзя…
Он попытался убрать от себя руку брата, но она уже проделывала такие вещи, что у Фила просто не хватило силы воли, не смотря на его моральные принципы. Он закрыл глаза. Так хорошо ему давно не было. Фил сделал последнюю попытку убрать назойливую руку, но сразу же сдался.
— Ты хочешь секса со мной? — спросил Клаус.
Филу трудно было ответить, но Клаус стал возбуждать его еще сильнее.
— Да,— едва не закричал Фил, потому что Клаус сильно его возбудил. — Но у тебя же…
— Есть презервативы, — ответил Клаус и полез в карман.
Фил отвернулся к стене, в томном ожидании, когда же брат наконец-то овладеет им. Ему так зверски хотелось секса, что он уже просто сходил с ума. Когда Фил почувствовал в своем теле частицу своего брата, он с облегчением застонал. Ему хотелось кричать: «Трахни меня сильнее!», но Фил закусил губу. Боли он почти не почувствовал, почувствовал лишь какую-то животную страсть, которая его испугала. Вцепившись рукой в спинку кровати, Фил закрыл глаза и предался наслаждению. Ему так нравилось, что делает с ним брат, что он даже забыл о стыде.
Вспомнил о правилах приличия Фил лишь тогда, когда они проснулись голые после полудня. Его охватил нечеловеческий стыд и ужас: он переспал с собственным братом! Фил стал презирать самого себя, он стал сам себе отвратителен.
Клаус положил руку ему на ягодицу. Фил убрал руку. Он не знал, что делать ему в этой ситуации и как смотреть брату в глаза. Он судорожно искал свои бриджи под одеялом, но они упали на пол. Фил отвернулся к стенке, не зная, как выскочить из постели, и накрылся одеялом едва ли не с головой.
— Не нужно меня стесняться, — ответил Клаус, — мы же одной крови. Не нужно бояться своих желаний, будь собой. Тебе же понравилось то, что мы сделали, признай это.
— Этого не должно было произойти! — вскричал Фил, злясь на самого себя. — Никогда! — он вылез из-под одеяла, прикрываясь обеим руками, и помчался в ванную.