-Рэй-Тайгер! Давай без подробностей!
-Пап, все эти подробности, что так нервируют тебя, на самом деле – я просто уверен в этом – декорация к спектаклю, организованному Кетрин Кеннеди. Спектаклю, предназначенному для того, что бы уничтожить Мэри. И если не физически, то морально – она должна была потерять все. А именно – тебя и Келтона…
Рэй-Тайгер помолчал, вздохнул и Ричард понял, что тот прикуривает сигарету.
-А теперь представь, отец, что сейчас может быть с Мэри. Мне даже помыслить страшно об этом! Одна, в городе, который теперь чужд ей больше, чем был чужим Лондон, когда она приехала туда, движимая лишь одной целью – найти тебя. Одна и с мыслью о том, что потеряла тебя навсегда, ибо нет тебя нигде.
Ричард застонал, чувствуя, как сжалось, кровоточа, его сердце. И Рэй-Тайгер, словно, почувствовав, едва не кричал в трубку:
-Только не смей! Не смей сдаваться! Не дай своему сердцу не выдержать, папа!! Слышишь?
-Слышу… — слабым голосом отозвался Ричард. – Завтра… Завтра я иду на прием к королеве. Она ответила и позвала меня к себе.
-Вот видишь! – вскричал Рэймонд. – Я же говорил! Она поможет, я не сомневаюсь. Ведь ей это ничего не стоит, тем более, что Келтон уже британский гражданин… Пап, только ты один можешь знать это…
-Что? О чем ты, Рэй?
-О Мэри. Скажи… она жива? Как ты чувствуешь?
-Господи! – простонал Ричард. – Господи, Рэй, да разве мне дано это знать?? Я понимаю, о чем ты говоришь, но сейчас я чувствую лишь, как свинцом наливается мое сердце и боль за Мэри, за чудовищную мою глупость и гордыню… Только ее я и чувствую… Я видел сон. Я видел ее, видел Эдди и себя совсем молодым. Я целовал ее… Ты не представляешь!! Большего блаженства я не испытывал никогда и ни с кем. Столько щемящей нежности и поразительного какого-то восторга!.. Но Эдди… Он поднял нас в воздух. Мы летели, держась за его руки и плечи, а потом… Она улетела с ним, Рэй, а я остался стоять в почти черных сумерках, один на берегу моря, слыша лишь шум равнодушных волн… Что мне думать, Рэй?! Она ушла к нему? Она умерла?