Томас по-прежнему заигрывал с Деметрой, которая все еще держалась особняком. Девушка не очень-то хотела отвечать ему взаимностью, ведь она знала, что Грин в кого только не влюблялся за все это время.

Рассекая одиночество толпы, эти трое двигались сквозь нее, направляясь в аэропорт. Время медленно укорачивало остаток дня. Небо становилось все темнее и темнее, а на пути перестали попадаться люди. С каждой секундой на эту картину города художник накладывал свои реалистичные тени. Ни одного звука, ни одного вздоха, только разговоры Томаса о себе любимом. Фонари никто не включал. По секрету расскажу вам: это происходит из-за того, что в это время уже никого не должно быть на улице по приказу короля, а, следовательно, зачем тратить энергию?

Через час Тобиас и его друзья заблудились в темном городе.

– Где мы? – спросила Деметра.

– Не знаю, вроде, шли правильно, – ответил Фридмен.

– Я почти ничего не вижу.

– Осторожно, Деметра, здесь очень темно, – сказал Томас.

– Нам лучше где-нибудь переночевать, – предложил ученый.

– Я думаю, что ты прав.

В течение часа они стучались в дома, но им никто не открывал. Хотелось спать. Холод охватывал до самого духа, как он только умеет это делать. Было очень тихо. Весь город уже блуждал в царстве Морфея, только этой троице не удалось найти ночлег.

Туманное утро будило первыми лучами солнца. Томас, Тобиас и Деметра лежали на мусорном мешке, прижавшись друг к другу. Они ничего не помнили о том, как они заснули, зачем достали мешок с мусором, почему они так страстно обнимали друг друга, но, я думаю, что догадаться до того, что произошло вчера, они могли. Хорошо отряхнувшись и договорившись о том, что никому об этом не расскажут, они направились к Омеге.