От тряски я встрепенулся. Свет уже озарил вагон, а на месте женщины осталась пара кем-то затушенных бычков и матерных надписей на сидушках, накаляканных маркером.
***
На улице было так же мерзко, как и на душе. Уже темнело, точнее серело. Каждый раз удивляюсь всё новым возникающим разновидностям серого, что преподносила погода, окрашивая дома, улицы, людей, их души в антрацитовый, графитовый, кварцевый, цвет маренго, будто не зная других красок.
Я заткнул уши наушниками и включил плэйлист вперемешку, и сразу как-то стало повеселее. В полной уверенности, что день не может стать ещё хуже, я направился домой с полным пакетом разноцветных резиновых мужских детородных органов.
Впереди шла та девушка, что стояла передо мной в магазине. Она случайно задела своим пакетом мусорную металлическую урну. Раздался легкий треск битого стекла, и из её пакета полилось что-то странное, прозрачного цвета и вязкое, к тому же очень сильно пахнувшее вишней. Девушка, не обращая внимания, шла дальше, оставляя за собой дорожку из тягучей субстанции.
Я далеко ушел в себя, не желая высовываться из скорлупы подсознания в реальный мир, грезя тем пляжем на баннере, что видел с утра. Из моего воображения меня вырвало странное чувство разъезжающихся ног. Мои кроссы заскользили по растекшейся на пешеходном переходе смазке. Не успев опомниться, я завалился на спину, полностью испачкавшись в маслянистой жидкости. Я вскочил на ноги. Когда понял, что стою на дороге, рядом уже застонали колодки тормозов, заглушая музыку.