Незнакомка сняла с себя плащ, обнажая идеальную мраморную кожу, почти серую, почти переливающуюся перламутром при свете пляшущих огней факелов. Черные мелковьющиеся косички, были украшены золотыми кольцами. Плечи были её широки и складны. Грудь была маленькой и упругой. Живот бугрился мышцами. Бедра казались узки, по сравнению с ногами, на которых перебегали под кожей волокна. Шея её была длинна. Квадратное лицо, орлиный нос с горбинкой и острым кончиком, кошачьи глаза смотрели как-то не по-доброму.

— Я Клеопатра, — отозвалась незнакомка, стоя обнаженная перед Жанной.

— А я Жанна.

Она была хрупкая, маленькая, с взлохмаченными выжженными белыми волосами. Ей казалось, что она меркла потухшим угольком по сравнению с величием этой царицы.

— Раздели со мной ложе, — пригласила её Клеопатра.

Жанна согласилась. Царица сразу вцепилась губами в её тело, и вот они уже в порыве страсти разложились прямо посередине зала. Набрав общий темп, Жанна подумала, что вот оно, вот она чувствует, но увидела промелькнувший в руке Клеопатры кинжал, сверкающий острием от света огней. Острая боль пронзила грудь Жанны. Удар и еще один, и еще несметное их количество. Царица не останавливалась, она продолжала любить её и убивать одновременно. Крики боли и стоны удовольствия. Пот, выделения, слезы и кровь — все смешалось в едином порыве. 

Вечность спустя Жанна кончилась. Клеопатра отлипла от неё и закурила.