Мне безумно хотелось подойти к ней, но я сознавал, насколько это безрассудно, поэтому сидел неподвижно, мысленно перебирая все свои действия за последние два часа, пытаясь определить, не допустил ли я где промашки.

Из-за завесы дождя вынырнула высокая широкоплечая тень.

— Плохие новости, мистер Чендлер, — сказал официально Адлер, заглядывая в окошко. — Он мертв. Его только что нашли. Я заставил себя поднять голову и посмотреть ему в глаза.

— Уже никто и не надеялся, что он жив, — тихо сказал я. — Но он не мучился?

— Нет. — Он впился в меня глазами. — Вам лучше вернуться домой. Здесь оставаться ни к чему, увезите подальше его дочь отсюда, похоже она впала в полное оцепенение. Предоставьте все мне.

— Спасибо, — сказал я.

Его взгляд переместился на Рона.

— А это кто?

— Рон Томсон, мой брокер. Мы провели вечер вместе.

Я готов был откусить язык, едва успев это ляпнуть. Тут я явно дал маху. Я словно наперед пытался оправдаться и обеспечить себе алиби.

Адлер кивнул.

— Хорошо, мистер Чендлер. Утром я приеду.

— Буду ждать вас.

— Может, я поведу машину, Хойт? — предложил Томсон, когда Адлер растворился в темноте.

— Нет, я сам.

Я подал машину назад и поравнялся с Вики.

— Ничем помочь нельзя, любимая. Твой отец погиб. Возвращаемся домой. Тебе нужно выпить и успокоиться.

Я тут же отъехал, чтобы избавить Вики от необходимости придумывать реплику, пригодную для ушей Томсона. По дороге ни один из нас не проронил ни слова. Рон не стал заходить в дом. Он пробормотал несколько сочувственных фраз, сказал, что позаботится об акциях и уехал.