— Но я не ты. – Умел бы я острить, то, может, подколол бы насчет дома без женщины, но с кошкой. – Я же не намерен работать официантом или связывать свою жизнь с общественным питанием…

— Ну да, ты же хочешь ездить на «скоро» и драться с дворовой алкашкой и бомжами. Предельная планка!

Как же, черт, достали эти подколки насчет «хлеба» фельдшера. Хочу, чтобы кто-нибудь из людей, этих шутников, подыхал от сердечно приступа, блевал или ссал кровью, а потом вызывал «скорую», когда уже наступала терминальная стадия. И умрет человек, думая, что не успели медики потому, что бомжа отвозили в больничку. А сами медики будут писать отчет, что спасли одно засранца, который стебал «скорую», и не успели спасти второго, такого же полудурка. Это не было бы так смешно, если бы людям в белых халатах давали выбор, кого спасать. Встать между умирающим и Им – всегда найдется случай. А может не стоит? Кто этот человек, хотелось бы мне знать. Может, у него семья, которую он пытается прокормить, работая на нескольких работах, и отсюда осложнения со здоровьем? А вдруг этот человек скинхед-расист, наркоман-насильник или педофил? Что, тоже тянуть его обратно к живым, а не подталкивать его в Ад?

— Да, такая у меня будет работа, — сказал я. – И она такая же, как и работа официанта. Мы все будем обслуживать людей.

Только вот одни за бабло накормят человека, а другие попробуют спасти его, пока кишечник испражняется остатками ресторанной еды.