— Сейчас все будет, — сказал я, вскакивая с табуретки.

— Быстрее, бля! Я хочу поскорей закончить с этим!

— Скажи наемникам спуститься. Хотя бы тем парням. Большего я не прошу.

— Ладно, сейчас. Но Сашу я тебе не отдам.

— Любимчик твой?

— Вы все любимчики, аж в морсе утопить хочется.

Лучший комплимент за все время работы, думал я, идя к лифту. Тут навстречу идет Гуля.

— Меня тут кто-нибудь накормит сегодня? – спросила она.

— А на кухне никого нет, что ли?

— Есть, но они заняты. Боже, я так хочу есть!

— А тебе кто-нибудь говорил, что тебе идет это платье?

Гуля удивилась. На ней было темно-зеленое платье, подчеркивающее ее стройную талию.

— Н-нет, — ответила она.

— Тогда я это говорю самый первый. Гуля, тебе идет это платье, очень красиво.

Ты красива сама по себе, ты такая милая, а я малолетка, который думает, где бы лишиться девственности!

— Спасибо, — улыбнулась Гуля.

Я улыбнулся в ответ. Давно мне не улыбалась женщины. Вернее, мама и тетя улыбались, но, как я понял, они не в счет.

Гуля прошла мимо, после этого она ни на кого не набрасывалась.

Посуда. Одно слово, а в ушах этот звон бокалов, скрежет тарелок с объедками, который повара называли гарбич. Начинался первый этап: грязная посуда, которую отдают гости. Берут и показывают, мол, уберите этот срам, он портит мне аппетит.

С этим я справлялся легок в виду малого количества тарелок. Мойщицы распределились по раковинам и начинали мыть посуду. Одна моет круглые тарелки, вторая берет овальные, третья разбирает объедки и хлебные корзины, четвертая занимается тем и тем. В мои обязанности входила выгрузка посуды, отправка тележки обратно, и последующее складирование вымытой посуды по коробкам.