— У вас время на исходе! – выдает своё пристальное наблюдение Волошина.

«Знаю!»

Но этот засранец уходит от меня, и я не могу поймать его. Я бросаю взгляды на карту, в голове проворачиваю ходы и прикидываю возможные траектории. Бросаюсь на противника, но он всегда умудряется быть позади меня. И мне приходится выкручиваться. Я вытворяю такие виражи, что не верится самому! И пытаюсь понять, помогает ли мне машина? Но никаких ощущений, которые я испытывал при «диалоге» до этого, не чувствую. Меня так и подмывало спросить: «Ты здесь?»

«Используй его самого…»

Моя машина виляет, выбиваясь с траектории. Курсанты ахают, и я ощущаю что-то нервное со стороны Волошиной, которая стоит рядом и очень пристально за мной наблюдает.

«Засада!»

Выравниваю машину, вывожу наверх.

Так. Использовать его. Но как? Пока мой противник набирал ход, у меня была пара секунд, чтобы подумать. Вывести машину на обстрел, а потом… 

Мысленно рассчитываю для себя траекторию и пытаюсь вычислить скорость, которая мне нужна. На программу и параболу я уже не надеюсь. Да и времени нет вести расчёты. Заглядываю в программу только для того, чтобы увидеть, где противник. Прикинув расстояние между нами, закручиваю вираж и подставляюсь под противника.

— Что ты делаешь?

— Он спятил?

«Да, я спятил!»

Истребитель палит по мне, а я виляю перед ним, как заяц. Потом забираю вверх и сбиваю ход машины. Мой противник внизу и впереди меня, но он моментально меняет ход и устремляется за мной. Но я разворачиваю машину и прибавляю ход, стараясь держаться нос к носу с противником. Он не может быстро уйти и на секунды задерживается. А я нажимаю на гашетку. Он палит в ответную, я увожу машину, ощущая, что подбит. Очень хорошо это ощущаю! Как будто мне дали под дых, и дыхание сбилось, а в глазах немного поплыло…