Игэа незаметно подошел к девушке.

— Ты спишь, Сашиа? Прямо здесь, на ковре?

Он взял ее ладонь в свою и начертил две пересекающиеся под прямым углом линии.

Она в изумлении посмотрела на него своими глубокими, темно-зелеными глазами.

— Ты тоже?

— Да, как и ты…

— Я так боюсь, я — сестра ли-шо-шутиика… — вырвалось у нее. — Если бы я была просто девой Шу-эна в затерянном Ли-тиоэй, я боялась бы меньше. И я там была не одна такая.

— Я тоже очень боюсь, — сказал белогорец. — за Аэй, за дочку… Если бы мы боялись меньше, то делали бы славные дела… как наши предки.

— Куда ты, брат? — вдруг громко сказала Сашиа, устремив взор во тьму.

Миоци в плаще и праздничной белой, расшитой золотой и алой нитью, жреческой головной повязке подошел к ней.

— Я иду на Башню Шу-этэл, сестра. Гроза.

— Я иду с тобой! — неожиданно почти вскрикнула она.

— Это невозможно, ты же знаешь.

— Я хочу дать обет Башни! – вырвалось у нее.

— Не шути с этим. Я запрещаю тебе давать этот обет.

— Зачем… зачем тебе идти сегодня на  Башню? — уже тихо и сдавленно проговорила Сашиа.

Новая вспышка молнии отразилась в зеленоватых глазах Миоци.

— Это единственное время, когда можно встретиться с Великим Уснувшим. Он бывает виден сквозь молнию… Прощай, Сашиа.

— Ты прощаешься со мною, брат?

— Таков обычай — идущий навстречу Великому Уснувшему может не вернуться. Всесветлый да просветит тебя. — Помолчав, он добавил:- Если что-то случиться со мной, Игэа обещал мне позаботиться о тебе, — он  взглянул на Игэа.