Я прожил свою, долгую и интересную жизнь, и наш мир был по-своему прекрасен. Был…когда-то. А потом я  испытал отчаяние, когда увидел, как стремительно его заполняет тьма и разложение. Нужно было не кричать, никого не будить и не призывать, а брать оружие в руки и молча заняться его спасением. …Нет. Это была бы бессмысленная борьба. Начинать очищать его, надо было  с самых верхов и спускаясь потихоньку вниз. Без остановки, без жалости и сострадания. Не считаясь ни с чем и ни с кем… Тебя бы неизбежно прокляли, объявили бы террористом, врагом. Даже те хорошие и достойные мужчины и женщины, что остались в полиции, ФСБ и армии, кому была не безразлична судьба Родины, мира, бросились бы на тебя как цепные псы в попытке остановить и уничтожить. Это была бы бессмысленная бойня, которая бы ничем хорошим не закончилась бы. …Нет. Я не знаю, что надо было делать, я до сих пор не вижу ни малейшего шанса избежать того что сейчас происходит.

Боже, почему, ну почему  ты дал силу какой-то жалкой горстке мерзких людишек, каким-то несчастным  трем сотням богатых тварей обречь семь миллиардов людей на эти чудовищные муки и страдания…..и гибель. В чем тут твоя божественная справедливость? ….А нет ее и не было никогда.  Прости, что осмелился упрекнуть тебя. Это не мы отвернулись от тебя, и не ты позабыл о нас — мы просто не смогли зажечь или уже потушили искру твоего света, что ты дал каждому из нас от рождения. Мы придумали себе кумира, настроили храмы и неистово молились – позабыв о том, что ты всегда был в нас и никогда не покидал. Мы могли стать подобными тебе, такими, какими ты нас и хотел видеть, но стали лишь навозными червями и прахом у твоих ног. Спасибо тебе Боже, что ты даешь мне волю, возвращаешь мне разум и память вспомнить, кем я должен быть….”.