Я  добродушно смеюсь вместе со всеми и, глядя на мальца говорю ему строго:

-Молодец! Запомни это имя и так и обращайся ко мне.

Когда смех смолкает, я вновь оглядываю стоящих работников, отметив для себя, что они все не выше метр шестьдесят ростом  и, что с возрастом глаза у них начинают светлеть от ярко голубых до абсолютно белых: “ Чудь белоглазая что ли? Походу так. Тогда понятно, почему тут кругом так тускло. Они в темноте видят лучше, чем при ярком свете – природная особенность рода, пример адаптации их долгого проживания в подземных городах. После чего по очереди знакомлюсь со всеми.

— Я, старший мастеровой Лука Ильич, мастер – оружейник Яромир Никодимыч,  далее идут специальные подмастерья Зарян Афанасьев, Илия и Белогор, — представляет всех по очереди старшой.

-Ну, вот и замечательно. А пока можете расходиться — обращаюсь я ко всем и, повернувшись к старшему мастеру, прошу его остаться. Мне нужно от него узнать в каком состоянии машина и на случай если у меня возникнут, какие — либо  дополнительные вопросы, – которых у меня уже было много.

Вернувшись вместе с ним к машине, я первым делом поинтересовался, кто включил щиты и, как давно это произошло и почему до сих пор на нее не поставили оружие. На что он, немного помявшись, ответил, не особо скрывая свое замешательство:

-Не давеча сегодня дня три минуло как они включились ни с того ни сего сами. Мы уж грешным делом Иваньке уши потрепали —  подумавши, что он чего там набедокурил. Но, он в слезы и ни в какую сознаваться не решился. Вашего прибытия с опаской ждали. Вдруг на нас серчать станетесь, аль  хуже так гневаться будете. А оружие так вы сами никогда без вашего особого распоряжения не велели ставить. То бишь, извиняюсь я, оговорился —  Уважаемый Митяй-нойон таков порядок установил — что бы машина без вооружения стояла от беды подальше. И ещеся значиться величайший указ таков поступил от первого беклярбека всем пилотам — что бы войны в гневе драки без надобности не устраивали друг с другом и лиха простому люду не чинили.