Но, как сказал мастер Лука: “ эту машину создали специально для участия в призывах, так что основной упор в ней был сделан на живучести и универсальности вооружения – без какой либо оглядки на экономию боеприпасов или иной какой зависимости от полевых логистических центров материально-технического обеспечения”.
Я предположил что, имея такую пушку, намеренно отказались от установки энергетического вооружения, а взамен перенаправили энергию на дополнительные щиты. Но вот, сколько их и какие пока еще оставалось для меня вопросом. Ясно было лишь одно – тот щит, что я видел, был в паршивом состоянии. В таком же состоянии, скорее всего, было и все остальные.
С внешним осмотром этого почти восьмиметрового человекообразного исполина окрашенного в серо-зеленый матовый цвет было завершено и я уже смог подвести предварительные итоги, которые меня полностью удовлетворили. Несмотря на не полностью восстановившиеся участки брони, которая все еще хранила на себе следы от воздействия очень высокой температуры ее поверхность выглядела целостной без сколов и видимых трещин внешнего слоя. Стекла кабины, а на деле это искусственные монокристаллы полностью лишенные дислокации любых видов и усиленные макро решёткой из рения-титанового сплава были заменены новыми более прочными и температурастойкими с добавлением порошка осмия, но при этом прозрачность самих кристаллов осталась на столь же высоком уровне. Все внешние оптические датчики и сенсоры были также заменены на новые и более совершенные с дополнительным бронированием корпусов и более чувствительными фотореактивными линзами. Антенна системы дальнего обнаружения была заменена на более чувствительную и убрана под бронированный колпак, что сделала по габаритам машину чуть выше, а доступ к контейнеру со сменными стволами менее удобным – не критично. А вот для чего была установлена, а позже еще и увеличена грузовая корзина я так и не узнал — Лука Ильич не смог мне этого объяснить, сказав, что таковым было распоряжение. Опять же кого — он не знал. В ходе осмотра я выяснил, что скорость машины была программно ограничена в два раза, до 60 верст – это примерно 64 километра. Такой же ревизии подвергли и прыжковые двигателя — снизив высоту подъема до десяти метров и около 20 метров в длину. Изначально эти показатели были значительно выше, но по желанию моего предшественника их почему-то ограничили. Впрочем, я предположил почему: “ Тормозных двигателей у этой машины нет, а это значит, при приземлении она будет тупо по колено проваливаться в землю, и основные конструктивные элементы будут нести большую перегрузку, сигнализируя об этом пилоту. Не думаю, что и мне бы понравилось постоянно ‘’ отбивать себе ноги’’ и ощущать как ‘’ хрустят суставы”. И со скоростью все понятно – ни на одной шагающей машине нет тормозных систем. Разогнать в десятки тон дуру ума много не надо, а вот остановить ее…. Особенно по скользящей поверхности из мелких камней и бетонной крошки или по “ сырому полю”, которое под траками тяжелой гусеничной техники превратилась в “непроходимое болото” – тут и самый лучший гироскоп не поможет. С разбега мордой в грязь под общий гогот товарищей или со всей дури впечататься в дом, из которого пол часа выбираться будешь и после всего этого еще и забившиеся всякой дрянью стволы орудий продувать и прочищать продеться – удовольствия не из приятных. Опять же, все повреждения машины передаются водителю, пусть он их не ощущает так резко, как если бы собственным телом попытался проломить кирпичную стену, но все же неприятно и страдают все то, что находится на теле машины – датчики, антенны, фары и защитные кожухи оружия. Это в книгах и кино ничего не ломается и не горит, а в реальности все совсем наоборот – потому что это и есть реальность….”Надо не забыть, что бы стволы автопушки прикрыли. С их перегревом еще как то можно справиться, а вот намотать на них какой либо металлический прут в городе или промзоне – это сто процентов приведет к заклиниванию и повреждению”.
