Я с интересом слушаю что он рассказывает ничуть не испытывая неудобства от его не привычных оборотах речи. Мне интересно все, но времени до полного отбоя, который начинается в 24 часа ночи, осталось немного и поэтому я задаю лишь самые важные вопросы:

-А где сам Митяй то?

Этот вопрос как мне показалось, стал для него полной неожиданностью. Он очень внимательно посмотрел на меня, покраснел и, запинаясь, ответил:

-Так уже лет полста как пропал он бесследно. Я молодым тогда ж еще был и в поход он меня никогда не брал, так что не видел я, как это случилось. И никто не видел, по причине, что сгинули все, кто с ним был в других землях. Вот только машину привезли однажды по темно и тут же скрыли от любопытных глаз тайно, — он тяжело вздохну, вспоминая те далекие времена и продолжил уже притихшим голосом: — Меня с кем остался, позвали ее ремонт делать и вот что я увидел. Страшна она была, ой как страшна. Жжена как хворост в кострище и забрызгана кровиночкой  полностью – места живого не осталось. Сразу было ясно, что через ужас, какой она прошла небывалый. И что-то в ней поселилось, неведома и непонятно. То плачет  кто как дитя мало, то рычит страшно злобно, прогоняя от себя, но вреда никому не неся. Не, не было такого. А потом ушло и все утихло, и как мертво сразу все стало. А спустя пять лет мы ее со всех последних сил полностью счинили, как и было. Так и стоит тут горестна, и ни кто не может с ней совладать. Пытались многие, да бежали восвояси ни с чем. Может у вас получиться, хозяин, а?