Я не была против её компании. Даже была за. Оставаться в одиночестве сейчас означало бы панику и страх для меня. Я привыкла быть одной только в небесах, хотя там и то с птицами. А дома всегда либо сестра, либо родители. Я чуть не заплакала, вспомнив о них… И хотя Ликрик, видимо, и не могла мне помочь, общению с ней я была более, чем рада. Она не старалась затащить меня в чёрный туман, не пронзала острой болью…

Кажется, мы даже незаметно для самих себя немного сдружились.

— Нет, конечно, не против, — запинаясь, ответила я, разрешая ей остаться.

В ожидании завтрака я решила изучить комнату получше. Ликрик, видимо, в ответ решила изучать мои перья. Она подобрала те, что вырвала у меня, с кровати и принялась разглядывать их то надрывая ногтями, то пристраивая в свою причёску. Выглядело… ненормально.

Хотя красный и ассоциировался у меня с цветом рассвета и заката, серые стены замка он делал только мрачнее… К интерьеру ещё надо было привыкнуть. Даже эта комната, которая являлась теперь моей, не казалась «моей» по-настоящему. Но, несмотря на всю высасывающую свет обстановку, мебель, потолок, окно выглядели богато и притягивали к себе внимание.

Всё это было мне в новинку, я снова оказалась словно не в своём облаке. Раньше я только летала над замками, куда уж там жить внутри них…

Помимо прекрасно знакомых мне ковра и стрельчатого окна, в которое можно было вылететь при его размерах, не будь там решёток, я обнаружила к комнате два стола: один маленький, с кучей полу сгоревших свечей и писчими принадлежностями; другой – обеденный, круглой формы, застеленный тёмно-красной скатертью. Ко второму столу были вплотную приставлены пять бархатных стульев с высокими спинками. Я сразу оценила, насколько неудобно будет мне за ними сидеть. Скорее всего, когда принесут завтрак, я поем в кровати. Если у меня вообще появится аппетит.