-Нет, нет, Мэри! Что ты делаешь?! – он заглянул ей в лицо.

Она улыбалась. Она звала. Она видела теплый сумрак спальни в «Отважном зайце», лицо молодого Ричарда, его нереально огромные глаза над ней и дрожь заполненного страстью воздуха втекала в нее, завораживала.

И Ричард прижал ее спиной к себе, принимая тепло ее тела, обхватил ее одной рукой за грудь, а другой придерживая нежно ее живот, чувственно, едва дыша от перехватывавшей дыхание страсти, нашел ее. Стоном ее зазвенел воздух, прильнула она к нему, отдаваясь, и целовал он ее спину, плечи, все ее существо, душу ее, израненную одиночеством и тоской… Прошлого нет, все кончилось, детка… Все кончилось, родная моя девочка. Не о чем больше плакать, смешивая слезы на щеках с дождем одного на двоих неба. Не о чем… Забыто все – чужие лица, страшные слова. Здесь только я с тобой, только я… И голые зимние ветви в сумраке зимней ночи, да отсвет огней с карниза «Отважного зайца»… Руки мои держат тебя, не отпустят, сердце мое бьется в тебе. Все прошло…