-Нет, — прошептала Мэри и дотронулась до своей сережки, висевшей на цепочке на шее Ричарда. – Я даже спрашивать не стану, как она оказалась у тебя опять.
-Она снова соединила нас… Возьми ее, носи их обе.
-Не сейчас. Сейчас мне хочется другого!
И нежным, едва ощутимым поцелуем она коснулась его губ. Еще и еще. И поймал он ее поцелуй, захватил, и стон вырвался у него, разом почувствовавшего, как задрожала она в его объятиях, как тает она в его тепле…
-Мэри!.. Мэри, девочка, подожди!.. О, Господи! Подожди секунду!.. – он прижал ее к себе, прильнув губами к ее виску. – Подожди!..
Она подняла глаза, увидела, как серьезен и даже горек его взгляд, и сердце ее разом перехватило.
-Что?! Тебе плохо? Скажи мне, я позову врачей! Ричард!!
-Нет-нет, успокойся, Бога ради!.. Думаю, что плохо мне теперь может быть только без тебя. Так что, твой приговор вынесен и обжалованию не подлежит! – Ричард усмехнулся. – Ты понимаешь, на что обрекла себя? Никогда, ни за что, ни под каким видом ты не сможешь оставить меня, не предупредив и не убедив в необходимости твоего временного отсутствия! Тебе придется терпеть меня такого, каким я стал за долгие годы моей «звездной» жизни – нетерпеливого, эгоистичного, самоуверенного, даже тираничного, совершенно непристойно пользующегося своим обаянием и влиянием. И это еще не весь список! Ты будешь вынуждена исполнять все мои желания и прихоти, подобно наложнице из гарема султана и при этом держаться на людях так, словно ты сама самая настоящая «звезда» — ни тени смущения, уверенность во взгляде и во мне, королевское достоинство! Впрочем, тебе этого не занимать. Иногда я видел, как ты опускала глаза, оказываясь еще не уверенной в том, что занимаешь свое место. Но это бывало редко и мне кажется, скоро исчезнет вовсе. Все дело в счастье, только и всего! Счастливый человек всегда чувствует себя достойным. Он не прячет глаз, он уверен, он чувствует свои силы, но и палку никогда не перегнет. Ты будешь счастлива, Мэри, ты уже счастлива… Что же, ты принимаешь этот свой приговор? Ваше последнее слово?
