Она часто дышала, сжав руку Ричарда, мотала головой и внезапно закричала:
-Не-ет!!!.. Ричард, нет!
Упала на подушки и, схватившись за живот, заплакала.
-Господи, Мэри, что с тобой?!
Ричард гладил ее лицо, прижимал ее к себе
-Успокойся, прошу тебя! Не надо, Мэри, не плачь! Я не стану больше рассказывать, я никогда больше не заговорю об этом. Никогда, слышишь? Мэри!
-Ты… ты переспал с ней… Ты брал ее дико, неистово, как сумасшедший, как… как давно истосковавшийся мужчина… — прошептала она, глядя в потолок. – Я видела… Я знаю… Она все еще действует на тебя, все еще владеет твоим существом, Ричард. Это невыносимо!
-Господи, Мэри, я никогда никого не хотел так, как хочу тебя, поверь мне! Это не пустые слова, ибо и люблю я тебя как… как в последний раз. Я не смогу жить без тебя, Мэри, и ты это знаешь, ты убедилась в этом… Ты не можешь ревновать и…
-Но ты отдал ей лучшие свои годы, ты выбрал ее сам – никакие сны тебе ее не навязывали, ты победил ее и получил. Я же пришла сама тогда, когда твое одиночество губило тебя, когда душа в страхе искала и не находила спасения только в музыке. Душа пожилого, еще очень красивого, но измученного одиночеством мужчины. Понимаешь? Возможно, Лорна никогда не была твоим человеком, твоей девочкой, но твоя победа над ней питала не только твою, но и ее гордость. Где моя гордость? Только слезы слабого, готового умереть за тебя сердца, только безвольное, заранее отданное тебе тело, руки, протянувшие тебе мою душу – только бери… Я слышу, как кричал ты, забирая ее, в неимоверном восторге, так и не потускневшем за все годы вашей совместной жизни. Я… не могу больше! Я не могу, Ричард!!
