Телефон зазвонил просто оглушительно и от этого, наверное, особенно неожиданно. Я бросилась к трубке и, совершенно не думая, нисколько не сомневаясь, закричала в трубку:

-Ричард, родной мой!!

И обмерла, услышав из глубины бездушной трубки музыку, ту «Лунную сонату» в удивительной обработке, которую нашел для нашего танца…

-Ли?!.. – прошептала я, не глядя падая на кровать в нашей с Ричардом спальне, где на тумбочке у кровати стоял телефон. – Ли… это ты?

-Я понял, что ты ждала услышать совсем другого человека…

Мне трудно было дышать, но я все-таки, выдавила из себя:

-Зачем… что тебе нужно, Ли? Что-то случилось? Как ты нашел меня?

-Ты задаешь настолько странные вопросы, что у меня возникает удивительное ощущение – я разговариваю вовсе не с Мишель Уотсон, а все с той же Софи Фрай, наивной, храброй девочкой, которая мечтала запихнуть весь мир себе в карман. Словно, и не было ничего, ни танцев наших, ни побед, ни всеобщего поклонения перед твоим удивительным талантом, ни фокусов твоих, Софи, которые вывернули мне душу, погрузили ее в мрак неистребимой ревности и отчаяния. Я так любил тебя, Софи! Если бы ты только знала, КАК я любил тебя…

В глазах у меня потемнело, я едва дышала, слыша этот голос, возникший, кажется, из небытия, словно, и не было той поездки, словно, и не видела я его живым, хоть и твердили мне обратное. Только теперь я услышала Ли. Только теперь…