-Слышу, конечно же, слышу! Я так люблю тебя, Ричард!
-А я все время вспоминаю, как ты смотрела на меня тогда, на съемках у Брэндана, в той спальне… Я тогда понял только одно – мне конец, если эта девочка не будет моей! И не сейчас, не немедленно, а насовсем, окончательно и бесповоротно. О, да, я знал, видел в твоих глазах, что ты готова ради меня на все, что Бога молишь о моей любви, и мне ничего не стоило заполучить тебя. Но, Мишель, я хотел, чтобы это стало всем для тебя, что бы ничто и никогда не оборвало эту любовь, а ты сбежала… Нет-нет, я не пытаюсь обвинить тебя сейчас в этом, не пытался и тогда! Я понимал, что с тобой стряслось, и только что бы вернуть тебя, затеял весь этот день Рождения. Раньше ведь никогда особенно и не праздновал. А тут намеренно подальше из Лондона, что бы только не сбежала снова… Дитя мое, нет для меня никого дороже в этом свете! Никого, Мишель… Не оставляй меня никогда! Слышишь? Никогда, девочка!
Его голос дрогнул, и сердце мое защемило так, что стало больно. Слезы лились потоком и всхлипываний я уже и не сдерживала.
-Не плачь, Мишель, пожалуйста! Я – дурак набитый, что заставляю тебя плакать, ведь нельзя же тебе переживать! Только помни, что я люблю тебя, что не отпущу никуда, ибо просто умру без тебя. Хорошо? Простишь меня за мой эгоизм и невозможную трагичность моего выступления? Я ведь тоже скучаю по тебе!
-Прощу! – кое-как я справилась со своим голосом. – Только приезжай скорее! Ладно? Как только сможешь!
