-Что же ты молчишь, Софи?

-Меня зовут Мишель Уотсон… — прошептала я, чувствуя, как меня трясет, точно в лихорадке.

-Мишель Уотсон… — повторил он медленно. – Твое право. Я ведь тоже назвался другим именем… Мне надо увидеть тебя, Мишель, надо поговорить с тобой. Слышишь меня?

-Зачем, Ли? Тебе нужна моя помощь? – я постаралась говорить спокойнее, вспомнив, что он теперь калека, что, возможно, я – единственная во всем мире, кто может сделать для него что-то серьезное. В конце концов, он видел, на какой машине и с кем я приехала к нему.

Я услышала горький смех.

-Что ж… пусть так. Да, Мишель, мне нужна твоя помощь.

-Деньги? Тебе нужны деньги?

-Возможно…

-Но зачем весь этот маскарад, Ли? Зачем прятаться в глухой деревне под чужим именем? Почему сразу было не признать меня? Столько лжи…

-Тебе ли не понять, Мишель! – усмехнулся Ли. – Ты же сама постаралась вытравить все свое прошлое, сменила имя и, как я понимаю, близко не подходишь к ледовой арене.

-Я потеряла тебя, Ли! – вскричала я, с его словами немедленно, как наяву, ощутив все почти забытое свое отчаяние тогда, всю свою боль при мысли, что его больше нет, что больше никогда я не увижу его поразительных глаз, что его большие, сильные руки уже никогда не обнимут меня… — Я едва не умерла тогда от горя!.. Я любила тебя больше того, что я делала на льду, больше всех танцев, вместе взятых!

-Ложь!!! – вскричал он. – Ложь, Мишель!