Глава 1
Маруся проснулась от чувства, что солнце уже высоко над горизонтом. Какая же она соня. Лучи
солнца пробежались по ее постели, заставляя открыть глаза. Вот он, – первый день свободы,
когда никуда не надо бежать, что-то учить и ходить в школу. Она тихо встала, стараясь не шуметь,
и вышла на балкон, который как раз выходил на обширный сад мамы. Какая красота вокруг:
беседки, кусты роз и пруд. Пение птиц увлекали ее за собой, хотелось петь и танцевать. Маруся
кружилась и кружилась, вдыхая свежесть летнего утра. Запах роз наполнил ее грудь, и она
чихнула. А ведь недавно здесь было совсем пусто.
Быстро одевшись, Маруся вышла в зал. Никого нет. Где же они все? На столе ждал завтрак, – как
всегда омлет и сок. Она только сейчас поняла, что желудок сжался в комок от голода. Сколько же
времени? Недолго думая, девчонка стала завтракать. Омлет удался на славу. Вся их еда – это
продукты, выращенные собственными руками. Конечно, не ее руками, но все равно, вкусно и
полезно. Отец Маруси даже умудрялся поставлять немного еды на рынки в другие деревни.
Тогда Маруся плохо помнила историю мира, но точно знала, что раньше все было по-другому. Ее
семья принимала участие в стройке, и по праву её род считался основателем этого посёлка, чем
безумно гордилась Маруся.
Рассуждая о прошлом, она не заметила, как остатки завтрака попали в живот и упокоились с
миром. Она утёрла рот и мысленно поблагодарила курицу за яйца.
Девочка выбежала во двор и солнце мгновенно ослепило глаза. Первый день лета оказался на
славу. Пройдя по тропинке к саду, Маруся увидела отца и мать, которые сидели в беседке и
жадно о чем-то спорили.
– Мамочка, папочка! – с криками подбежала она к родителям и поцеловала их. – Доброе утро!
– Добрый день, милочка, – с ехидной улыбкой сказал отец. – Ты что же, решила выспаться за все
школьные годы?
Маруся села и с видом обиженного ребенка надула губы.
– Ладно, не дуйся, Маруся, – вмешалась мама. – Попьешь с нами чай? У нас для тебя сюрприз.
Мама легким движением руки дала знать прислуге, что ей нужна еще одна чашка, и та быстрым
шагом отправилась в дом. Через пару минут чай уже стоял на столе, и его пар щекотал нос
Маруси. Она крутила головой в ожидании новостей. Мама загадочно улыбнулась, ее глаза
блеснули на солнце.
Какая же она красивая, – подумала Маруся. За столько лет ни одной морщинки. А волосы, – без
намека на седину, спадают на плечи черными локонами. Жаль, что Маруся не в неё, а в отца:
светлые, даже чуть рыжие волосы не могут похвастаться пышностью, а карие глаза, как два
уголька всегда кажутся очень строгими. Да и ростом она не вышла. Переведя взгляд на папу, она
заметила, – отец постарел. На его голове добавились седые волосы, руки покрылись морщинами,
а в глазах поселилась пустота. Даже костюм с галстуком не придавали ему былой стати. На посту
главы поселка он уже 30 лет и все эти годы трудится на благо людям.
– Как дела на работе, какие новости? – спросила девочка папу. Почти год ее не было дома, в
котором многое изменилось.
– Да все хорошо, Маруся. И в поселке, и дома. Не тебе волноваться по таким пустякам.
– А почему ты такой уставший? – задала она вопрос, заранее зная ответ. Его волновали люди,
которые расположились рядом с поселком. Эти поселения разрастались со скоростью ветра. Ведь
всегда найдутся люди, которые будут чем-то недовольны. Вот они и стали собираться в группы и
нападать на деревни. Маруся знала, что это опасно. Пьяницы, бродяги, убийцы, – вот
большинство жителей таких поселений. Жутко. Маруся закрыла глаза, – брр.
– Пап, опять были разгромы, да?
Отец долго молчал, как будто взвешивая каждое слово. Потом все-таки решился и сказал:
– Да, были. И они участились. Но это не страшно, мы все сможем исправить. Не думай об этом.
Легко сказать, «не думай». Маруся поднесла чашку ко рту и сделала глоток изрядно остывшего
чая. Эти разбойники только за тот год сожгли два дома и разворовали все хозяйство. Жить
грабежами было очень удобно.
Мамин голос вернул ее на землю.
– Ладно, милая, не будем о грустном. Ты лучше послушай, что мы придумали.
Она украдкой взглянула на отца, как будто ища у него поддержки. Что-то в его взгляде заставило
дочь насторожиться. Отец улыбался, он взял инициативу в свои руки и тихо сказал:
– Завтра будет праздник в твою честь.
Он встал и подошел к супруге. Его руки легли ей на плечи, тем самым давая понять дочке, что это
решение было принято ими обоими. Да, праздники для поселка – редкость и большая роскошь,
которую не все могут себе позволить.
– Зачем, пап? – начала противиться Маруся. – Ужас как не люблю большое скопление народа, да
еще и в мою честь.
Мама подняла бровь и с непониманием посмотрела на дочь, как будто она отказывалась от
самого лучшего подарка.
– Девочка моя, – продолжил отец, – это праздник в честь окончания школы и вступления во
взрослую жизнь.
Ага, как будто я еще ребенок, –подумала девочка.
– Знаешь, Маруся, – перебила ее мысль мама, – тебе пора подумать о будущем. – Она
двусмысленно посмотрела на дочь так долго и пристально, что девочке захотелось убежать, и
добавила, – пора тебе найти достойного жениха и выйти замуж.
Мир вокруг Маруси содрогнулся. Она даже обрадовалась, что сидит, иначе не устояла бы на ногах
и секунды. Девушка не задумывалась об этом раньше. Ведь она совсем молода и не познала все
радости юности. Зачем они так с ней? Они думают, что найти жениха так просто, как сходить в лес
за грибами? Нет-нет, она категорически против.
Мысли бешено крутились в голове. Маруся встала, сделала несколько нервных кругов вокруг
стола, не забывая держаться за спинки стульев. Она не смотрела на родителей, но все равно
чувствовала на себе их тревожные взгляды. Девушка глубоко вздохнула.
– Ладно. – Это слово будто мышиный писк вылетело у нее из груди. Даже птицы перестали петь от
испуга. Всем нутром она старалась успокоить не на шутку взбесившееся сердце. Казалось, его стук
слышен всем вокруг.
Один, два, три… – считает она. Не помогает. Родители с непониманием смотрят на дочь.
– Ладно, хорошо, я подумаю об этом. – Выдавила она и быстро ушла, даже убежала, оставив
родителей одних допивать чай.
Сколько времени прошло с момента бегства, Маруся не знала. Она сидела в своей комнате, такой
теплой и родной, что не заметила, как прошел обед.
О времени ей напомнили старинные часы, исполнив чудесную мелодию. Они считались чем-то
особенным и передавались по наследству. Марусе – от деда, а ему – от отца. Часы пробили еще
раз и вернули девушку из глубоких размышлений в реальность. Сердце забилось снова и не
думало затихать. Кровь пульсировала в висках, от чего даже уши горели огнем. Какая же она
трусиха! И почему не сказала «нет»? Паника охватила ее с новой силой. Думай, думай, – твердила
она себе.
Маруся вышла на балкон. Солнце двигалось к заходу, птицы перестали петь, все вокруг стихло.
Мир устал, как и она. Аромат роз плавно окутывал ее. Вдох, еще один… Маруся успокоилась.
А почему бы и нет? Почему сама мысль о свадьбе ее так напугала? Она боялась ответственности
или чувств? Может, ничего страшного не случится. Ведь жениха можно искать много лет! Эта
мысль ей понравилась. Маруся улыбнулась, понимая всю глупость своего поведения. Не успела
она как следует порадоваться и обдумать план действий, как дверь в комнату приоткрылась, и
голова отца появилась в проеме.
– Можно пройти милая? – спросил отец, шире распахнув дверь. – Ты не пришла на обед, и я
решил принести тебе кофе, – он держал поднос с маковыми булочками и чашкой ароматного
напитка.
Терпкий кофейный запах распространился по комнате и защекотал нос, Маруся прищурила глаза.
Видать, папа пришел поговорить, раз так вооружился. Девочка кивнула, не говоря ни слова.
Пускай подумает, что дочка не в настроении.
Отец прошел в комнату, поставил поднос и сел. Его лицо явно было чем-то озабочено. Некоторое
время он смотрел в окно и будто пытался разглядеть нечто ведомое только ему. Потом сказал:
– Ты сядь, попей кофе. Его мама сама сварила. Нам надо поговорить.
Ну, вот, началось. И даже без предварительного вступления. Маруся прошла к столу и села
напротив отца.
– Начинай, я слушаю, – кофе обожгло губы, но она уверенно сделала глоток. Ох, и заболят они
завтра.
– Я понимаю твое смущение и негодование. – Ага, негодование, – это мягко сказано. Маруся была
в бешенстве, но вслух сказала другое.
– Да нет же, я просто не ожидала, что все это будет так скоро. Ведь я только вернулась и думала,
что пару годков… – она не закончила предложение. Папины брови поползли вверх и оказались
прямо на лбу, от чего ей захотелось улыбнуться, но Маруся сдержалась.
– Пару годков чего? Погулять? Я правильно тебя понял? – удивился отец.
– Ну, как сказать, не погулять, – замялась дочка, – а заняться делами. Например, помочь маме или
пойти в медсестры. – Хотя, кого она обманывала? Готовить девочка не умела, а вид крови вообще
приводил ее в ступор.
– Ха! В медсестры? – папа ее раскусил. – Хороша медсестра! Кого в больнице будут лечить, тебя
или больных?
Атмосфера немного разрядилась, и Маруся тоже улыбнулась.
– Нет, Маруся, – улыбка соскользнула с лица отца, будто ее и не было. – Ты знаешь, как это для
нас важно. Семья, потомство, – Марусе стало не по себе. Вот значит, как они далеко
запланировали. Внуки им нужны.
– Мы уже не молоды… – продолжал отец, но девочка уже не слушала. В голове повисло: «внуки,
нам нужны внуки».
Глоток за глотком Маруся допила кофе. Булочки так и остались нетронутыми. Отец непонимающе
смотрел на нее и ждал хоть какого–то ответа.
– Да, – кивнула она, давно потеряв нить разговора.
– Ну, вот и хорошо. Договорились. Завтра празднуем. – Отец встал и медленно пошел к двери.
Около выхода он обернулся и тихо сказал, так, между прочим, – На празднике будет Ян.
Дверь захлопнулась, оставив Марусю наедине с мыслями и булочками.

Глава2

Маруся спустилась к ужину. Воспоминания о Яне чуть не оставили ее голодной.

В центре большой комнаты, за столом, сидели родители и какие–то люди. Наверное, друзья отца, которые часто навещали их. Живой разговор резко прервался, стоило Марусе подойти ближе и сесть за стол. Ароматы гуся так разливались по комнате, что у нее потекли слюнки. Не обращая внимания на сидящих гостей, Маруся оторвала ножку и с жадностью стала поглощать ужин. И вообще, такое поведение мне простительно, – подумала она, – весь день на нервах и, кстати, без обеда.

– Маруся, а ты не хочешь поздороваться с гостями, – оговорила ее мама.

– Здрасте, – с набитым ртом произнесла девочка, стараясь ничего не выплюнуть. Мужчины кивнули, а мама решила, что этого вполне достаточно, и приличней будет с ней не связываться.

Ужин проходил в тишине, только редкие восклицания гостей о вкусе еды нарушали тишину. Маруся с любопытством разглядывала папиных друзей. Все они были очень серьезными мужчинами в годах. Седые бороды аккуратно свисали на стол. Каждый из них считал своим долгом периодически поглаживать эту драгоценность. Хотя Маруся считала, что они просто вытирают испачкавшиеся в еде руки о бороду. Все довольно переглядывались, а разговоры о погоде и хозяйстве заканчивались односложными ответами. Девочку это угнетало, хотя она понимала, что серьезных разговоров в ее присутствии не будет.

Ужин подходил к завершению, когда подали чай. Отец с друзьями откланялись и ушли в кабинет, приказав домработнице принести им чай и сладкое. Маруся тоже хотела уйти по–тихому, как вдруг мамин голос заставил ее остановиться.

 – А ты, дочка, останься. Завтра твой праздник, и я хотела обсудить детали.

Упоминание о празднике опять возродили мысли о Яне. Что имел в виду отец, когда упомянул его в разговоре или это был его последний аргумент убеждения? Да он знал о наших дружеских отношениях, и о том, как плохо мы расстались перед отъездом в школу. Как же тяжело это было вспоминать.

Марусе было четырнадцать лет, когда в первый раз она встретилась с Яном. Молодой человек только приехал на каникулы из военной школы. Одним вечером он и его родители отправились в гости к семье Маруси. Он был старше всего на два года, но уже выглядел как мужчина. Парень робко стоял в дверях, не решаясь подойти к столу. Темные, как смола волосы блестели, Маруся даже подумала, что их чем-то вымазали. Ее любопытство заставило подойти к мальчику ближе, и только тогда она смогла разглядеть его лучше: высокий и широкоплечий парень в пиджаке, который так обтягивал его тело, что казалось сейчас разорвется. Маруся настолько долго его разглядывала, что самой стало неловко. Она пригласила его к столу, и весь ужин они сидели, молча под звуки голосов их родителей. А вечером в саду он наконец подошел к ней.

– Разрешите представиться, меня зовут Ян. А вас? – спросил он, но Маруся поняла, что это было только из вежливости с его стороны. Конечно же, он знал, как ее зовут.

– Маруся. – робко ответила она, пряча глаза.

В тот вечер они долго просидели в саду. Он рассказывал про школу, а девушка с упоением слушала его и все так же прятала глаза. С того момента не прошло и дня, чтобы ребята не увиделись. Их знакомство переросло в крепкую дружбу. Маруся с Яном гуляли все лето, тайком убегали в поле, ловили рыбу, плавали и много разговаривали. Ее всегда поражала его образованность и начитанность. Он мог дать ответ на любой, даже очень глупый вопрос, которые так часто задавала она.

Их дружба продолжалась из года в год, из лета в лето. Они разъезжались по своим школам, но продолжали переписываться. За все учебные месяцы ребята отвыкали друг от друга. Но каждое лето их дружба возрождалась с новой силой. Так происходило до последнего учебного года Маруси.

Перед отъездом в школу, Ян пришел к ним в гости и долго о чем-то разговаривал с ее отцом. Потом Маруся узнала, что молодой человек просил ее руки, а отец отказал ему.  

Может уже тогда отец почувствовал не ладное. Почему-то Ян ему не нравился. Однажды он как-то между прочем сказал дочке, что ее друг не такой, каким хочет казаться. Но Маруся проигнорировала слова отца.

В этот вечер Ян не пришел в сад. Всю ночь Маруся не спала, ожидая, что вот-вот стукнет камушек в окно. Каждый час она жадно высматривала его во дворе дома. Но Яна не было. Утром Маруся снова отправилась в школу.

Шли месяцы. Оставшись без объяснений, девушка жила в недоумении. Отправленные домой письма оставались без ответа. Так продолжалось, пока однажды отец не ответил ей. В том письме он рассказал обо всем.

Перед возвращением домой Маруся вспомнила об этом, но решила, что все уладится при встрече.

И вот, этот момент настал. Что ему сказать? Наша дружба потеряна? Звонкий голос мамы вернул девушку в реальность. 

– Маруся, Марусь, ты меня слышишь? – повторяла она.

– Да, мама, слышу, – ответила девушка, понимая, что пропустила большую часть разговора. Надо завязывать с размышлениями, иначе они меня так замуж выдадут, а узнаю я об этом только перед алтарем. Маруся улыбнулась своим же глупостям. Маме это понравилось, и она улыбнулась в ответ, расценив улыбку дочери как знак согласия с ее словами.

Мама продолжала рассказывать, как украсят зал, что подадут на стол и, конечно, каким будет главный наряд. Маруся одобрительно кивала головой, попивая чай. Мама взахлеб рассуждала о предстоящем событии, ее глаза блестели, а речь заплеталась от того, что мысли бежали вперед языка. Из всего, что выдала матушка, Маруся поняла далеко не все, но самое главное она уловила: гостей, цветов и закусок будет много.

Вечер уходил в ночь, чай заканчивался и глаза потихоньку слипались. Но мама не думала останавливаться и желала обсудить мельчайшие детали торжества. Девочку спас отец и гости. Они вышли из кабинета с явным довольствием на лицах. Мама переключилась на них. Маруся воспользовалась моментом, пожелала всем спокойной ночи и удалилась в свою комнату.

Ночь опустилась на поселок, окутав все своим спокойствием. Маруся уснула быстро уснула. Ей снился бал, о котором обычно мечтают все принцессы, – с множеством цветов и гостей. Маруся была в пышном платье. Она кружилась и кружилась, пока не… проснулась.

Утро было не совсем добрым.  Грустный моросящий дождик заливал сад. В воздухе слышались еле уловимые запахи травы и цветов. В такую погоду всегда хочется долго нежиться в постели, потягиваться и глубоко зевать. Маруся замечталась. Она вспомнила сон и детский восторг овладел ей уже наяву. Какой же все-таки она ребенок, раз все еще мечтает о сказке. Вставать не хотелось, но часы звонко пробили 9 утра и спугнули негу. Девочка оделась и вышла в коридор. Уже на лестнице ее застали крики прислуги и запах чего–то очень вкусного. Вспомнив о празднике, Маруся сжалась. Завтрак ожидал ее на том же месте, что и вчера. Но сегодня не было той благословенной тишины. Все просто носились вокруг нее. Мужчины приносили стулья, расставляли столы, а женщины, как птички, порхали с лентами и цветами. Это многообразие красок компенсировало серость утра.

Дальнейший план действий Маруся получила от одной из девушек. Марусе надлежало помыться, причесаться и одобрить платье. Хотя смысла в этом не было. Ведь его сшили на заказ по желанию мамы. И что-то изменить уже было невозможно.

Все происходящее не вызывало ни малейшего восторга. Именно поэтому Маруся не торопилась доедать свой завтрак. Она медленно и тщательно пережевывала каждый кусочек, чем очень сильно раздражала прислугу. Та несколько раз поторапливала Марусю, но девочка отвечала, что завтракает и не готова собираться. Маруся тянула время как могла, но отсрочила свои мучения не на долго. В дверях показалась мама, а за ней и девушка помощница. Суровый вид мамы заставил Марусю сдаться.

– Маруся, доченька, – сурово сказала она, – почему ты еще не начала собираться? Разве ты не понимаешь, что сегодня ты должна выглядеть наилучшим образом? Да и платье надо примерить. Мало ли что! – мама была настолько озабочена происходящим, что казалось, от этого бала зависит дальнейшая жизнь. Марусе бы долю ее энтузиазма.

– Мама, ну что ты, в самом деле? До праздника еще 3 часа. Я все успею. Ты так волнуешься, будто выдаешь меня замуж. – Маруся дала волю чувствам и немного улыбнулась.

– Нет, милая, когда ты будешь выходить замуж, я буду спокойна, ведь производить впечатление уже будет не нужно. Ты и так будешь у алтаря. А сейчас самое время блеснуть перед гостями. И поверь маме, тебе будет перед кем это сделать.

Мне показалось, или мама на что-то намекает? Не уже ли она говорит о Яне? Они что, сговорились?!

– Я тебя не понимаю.

Думаю, на празднике будет достаточно и других красивых девушек. Так что выделиться мне не получится. Думаю, и платье этого не изменит, – но вслух она этого не сказала. Поцеловав маму в щеку, Маруся смиренно удалилась в комнату на пытки, где ее уже ждали изрядно уставшие девушки помощницы.

Ее мучения начались постепенно. Сначала Марусю опустили в ванную с разными маслами и лепестками, так сказать, для общего омовения, хотя она и так была чистенькая. В ванной Маруся задремала, а когда пришло время вылезать, она заартачилась.

– Можно я останусь здесь? Тут так тепло. Ну его, этот праздник. – Взмолилась Маруся. Служанки переглянулись в недоумении, и кто-то предложил позвать маму. Маруся испугалась.

– Не надо маму, все, вылезаю. – Ехидные взгляды девочек явно дали понять, что они нашли на Марусю управу. Дальше дело пошло быстрее. Они взялись за волосы и лицо. Волосы намазали маслом и бальзамами, потом смыли и снова намазали. Так продолжалось энное количество раз. Маруся даже стала переживать, не останется ли она лысая после такой экзекуции. Может, они ей мстят за ее капризы? Когда волосы высохли, а лицо перестало щепать, ей наложили крем на руки. Пощипали брови и оставили сидеть. Маруся чувствовала себя манекеном, на котором ставят опыты. Сидела Маруся не долго. В комнату вошла элегантная женщина средних лет. В руках она держала платье. Марусино платье. Женщина нежно улыбнулась, глядя на нее. Наверное, Маруся и правда выглядела глупо, сидя полуголой в центре комнаты на стуле.

– Меня зовут Нина, – ласково и достаточно тихо произнесла женщина, – я шила тебе платье и теперь принесла его для примерки. – она тихим шагом прошла к окну и бережно повесила платье на стул. Только теперь Маруся заметила, что платье в чехле. Жаль, что она не увидела его сразу, теперь придется гадать, как оно выглядит. Она так не любит загадки. Тем временем часы пробили тринадцать часов, и Маруся с ужасом поняла, что до праздника остался один час. Один час спокойствия. А потом?

Ее самые страшные подозрения не сбылись. Платье оказалось очень нежным и простым. Нина бережно достала его из чехла. И на свет появилось чудо светло-кремового цвета. Фасон платья показался Марусе очень знакомым, но она не смогла вспомнить, где видела его раньше. Маруся аккуратно надела платье, боясь порвать тонкую ткань. Она и не думала, что какая-то вещь может так преобразить ее. В зеркале была другая Маруся. Длинное платье закрывало ноги, но эффектно подчеркивало грудь, делая ее чуть-чуть больше, что очень смущало Марусю. Ей так и хотелось закрыть руками свое декольте. Лента под грудью туго сдавливала грудную клетку. Она заканчивалась на спине переходя в очаровательный бант. Если честно, она себе очень понравилась. Туфли прибавили ей рост, а волосы, спадающие волнами на плечи, удлиняли лицо и закрывали щеки. Маруся удивилась, как девочкам удалось придать такую пышность волосам. Нина смотрела на Марусю как на куклу. Глаза ее блестели, наверное, любовалась своим творением. И только бой часов вывел их из ступора.

– Ну, все, тебе пора спускаться, – сказала Нина, поправляя Марусе бант. – Сейчас будут приходить гости, а ты, как виновница праздника, должна их встречать, – В ответ Маруся опустила глаза.

– Не переживай, все пройдет хорошо. Ладно, иди – она легонько подтолкнула Марусю в спину. Маруся по инерции сделала два шага вперед и остановилась в нерешительности. Щеки загорелись, и грудь сжалась, но пути назад уже не было, в дверь постучали.

Глава 3

Коридор Маруся миновала спокойно. А вот лестница далась ей с трудом. Длинное платье и каблуки не давали ей свободно спускаться. Одной рукой она держалась за перила, а другой – держала подол платья, чтобы не упасть на радость гостям. Но даже такие меры предосторожности не придавали ногам уверенности. Зато пока Маруся спускалась, ей удалось разглядеть зал. Он был раскошен. Цветы были везде: на перилах, на столах и на полу в вазах. Неужели мама обрезала весь свой сад? Если так, то эта была огромная жертва. Мама очень любила свой сад. Она не позволяла трогать цветы руками и очень расстраивалась, если находила сломанным хоть один цветок. Мама была убеждена, что в цветах есть душа, и они все чувствуют. А если уметь с ними разговаривать, то они еще и отвечают. Маруся, конечно, не верила в это, но старалась не обижать маму и ходила в сад аккуратно. Но такое количество цветов в зале не поддавалось объяснению.

По мере того как Маруся спускалась, она могла разглядеть все больше деталей. Вдалеке стояло несколько длинных столов с едой, но стульев не было. Наверное, папа решил, что есть можно и стоя, на манер фуршета. Маруся улыбнулась. Папа очень любил традиции из прошлого. Он часто рассказывал о минувших днях, как ему, когда–то рассказывал его отец и дед.

Может это и к лучшему. Быстрее устанут, нечего засиживаться. Внизу Марусю уже поджидал отец. Вид у него был вышколенный. Сегодня он не выглядел усталым. Чисто выбритым он казался на несколько лет моложе. А черный костюм подчеркивал его статус.

Он стоял внизу лестницы и подавал дочери руку. Осторожно, боясь упасть, она вытянула свою руку и только сейчас поняла, как трясутся пальцы от волнения. Руки ходили ходуном, что же подумают о ней гости. Внимание ее рассеялось, и она оступилась. В ту же секунду сильная отцовская рука схватила ее и так быстро прижала к себе, что Маруся не успела даже испугаться.

– Дорогие гости, – громко сказал отец, – хочу представить вам мою дочь. – Весь зал обернулся на Марусю и каждый впился взглядом в нее, прижатую к отцу.

– Как вы все знаете, – не унимался отец, – этот роскошный вечер посвящен ее окончанию школы и получению отличного аттестата. – Все зааплодировали. Марусе стало неловко от такого проявления внимания. Она не получала его с начальной школы, после того как рассказала стих на празднике весны и ей все аплодировали. Но тогда она была ребенком, а сейчас все смотрели на нее как на повод развлечься и поесть. Тем временем в зале показалась мама. Вот кто по праву заслуживал внимания. Она выглядела безукоризненно, как будто все в ней застыло четко на своих местах. Даже локоны волос лежали каждый на своем месте и боялись пошевелиться.

Она шла по залу, улыбалась и изредка останавливалась для коротких разговоров с гостями. Ее платье колыхалось в такт движениям, будто танцуя, а вырез подчеркивал длинную шею и изящные плечи. Каждый мужчина хотел поцеловать ею в щеку и сказать комплимент.

– А мама у нас красавица, – сказала Маруся на ушко папе. Тот нахмурил брови, видно было, что ему не нравится такое внимание к его жене. Не ревнует ли он ее? Они двинулись навстречу маме. Она перехватила Марусину руку, и скомандовала: «прошу всех к столу».

Гости подошли к столам и начали праздник. Тосты, поздравления и смех сменялись звоном бокалов. Маруся медленно прошла по столам и положила немного еды, чтобы не привлекать к себе ещё большего внимания. Тело ее всё также было напряжено, сердце билось в такт музыке, а глаза бегали по залу всматриваясь в гостей, ища кого–то.

А этот кто-то стоял в дверях зала с букетом прекрасных роз. Маруся выдохнула — это был Ян. Как часто она представляла себе их встречу. И вот теперь он шёл в ее сторону слегка небрежной походкой. От неё до дверей зала довольно большое расстояние, так что она успела хорошо разглядеть Яна. Он почти не изменился, разве что стал ещё взрослее, а его тело – мощнее. С каждым его шагом Марусе становилось всё труднее и труднее сдерживать волнение. Грудь поглощала воздух через раз, а губы сжались в тугую щель. Ян подошёл, протянул ей цветы и улыбнулся.

 – Поздравляю, – сказал он, – Рад снова тебя увидеть.

Маруся стояла не в силах ответить ему. Ее язык прилип к небу, и она могла только улыбнуться. Ян смотрел на Марусю явно выжидающе. Его глаза то раскрывались, то превращались в узенькие щелочки. На его лоб спадала небрежная чёлка цвета мокрого песка, прикрывая чуть видные морщинки. Его зеленоватые глаза завладели Марусей. Четкий контур губ то растягивался в улыбке, то становились серьёзно сжатыми. Всё это великолепие завершал волевой подбородок. Их молчание затянулось. Маруся попыталась оторвать взгляд от его лица и опустила глаза вниз. Одет он был в чёрный костюм, который с трудом застегивался у него на груди. А в лацкане торчала розы, явно из ее букета.

 – Ян? – только и смогла выдавить она. Молодой человек улыбнулся так широко, что почти ослепил ее.

 – Я рад, что ты узнала меня.

 – Нет, нет, я не… – замялась она, – я сразу узнала тебя. Просто не ожидала увидеть здесь.

Они замолчали, каждый задумался о своём. Цветы в руках Маруси издавали такой аромат, что она поспешила положить их на стол. Чтобы избежать головокружения. Тишину нарушил Ян.

 – Пойдем, потанцуем, – он протянул свою руку Марусе. Она подала ему свою, и Ян закружил неё в танце. Разговор у них не клеился. Односложные «да» и «нет» не давали беседе разойтись и понять, что происходит. Да и о чём им разговаривать, они оба изменились.  После танца Яна увела хозяйка дома с подругами и не отпускала, пока он не перетанцевал со всеми. Маруся так и простояла в углу, наслаждаясь запахом цветов.  Наступил вечер, гости начали расходиться по домам, унося с собой радушие их дома. Ее разговор с Яном так и не начался, хотя Маруся столько раз проигрывала его у себя в голове. Может это к лучшему и не стоит ворошить прошлое? Провожать гостей оказалось еще мучительнее, чем встречать. Эти поцелуи и рукопожатия вывели Марусю из себя. Она решила сослаться на здоровье и покинуть церемонию прощания. Как поднялась к себе, – она не помнила. Комната была душной и давила на вески. Распахнув окно, Маруся наполнила ее свежестью вечернего сумрака. Сбросив с себя платье и переодевшись, она с грохотом упала на кровать. Поскорее бы забыть этот вечер. И Яна. Сон пришёл гораздо быстрее, чем она предполагала.

Глава 4

Марусю разбудил шум. Взглянув на часы, освещенные слабым сиянием луны, она поняла, что теперь не выспится. На часах было около двух ночи. Шум повторился. Маруся потерла глаза и встала. И снова, «бум, бум,» – что-то стучало в окно. Она накинула на плечи плед и побрела на звук. Окно было чуть приоткрыто, и ночная прохлада обожгла Марусины щеки. С непривычки глазам было трудно разглядеть происходящее внизу. Долго всматриваясь в заросли сада, она все же увидела одиноко стоящий силуэт. Кто он? Открыв окно еще больше, Маруся впустила холод в комнату, и миллионы ночных звуков разлетелись по ней, пробуждая каждый ее сонный уголок. Темная фигура, подняв обе руки, помахала ей.

– Спускайся! – крикнул он, слабый, но очень похожий на Яна голос.

Маруся улыбнулась. Ее шепот разорвал тишину.

– Ты что, с ума сошел? Зачем ты здесь? – крикнула Маруся и вздрогнула, боясь разбудить весь дом.

– Спускайся, нам надо поговорить.

– Глупец, ты всех разбудишь, и отец прогонит тебя, – возмутилась Маруся, – приходи утром! – Маруся развернулась и закрыла окно. Сердце билось во всем теле, даже на кончиках пальцев она чувствовала его пульсацию. Или это от холода?

Стук в окне повторился. «Это безумие», думала Маруся, надевая штаны и кофту. «Это безумие», повторяла она, тихонько спускаясь по лестнице. «Это безумие», – случайно задела стул, оставленный посередине гостиной. «Это ПРОСТО безумие», – и Маруся уже поворачивала ручку двери. Огибая дом, она не могла понять, что же ее гонит к нему в ночь? – дружба или недосказанность в их отношениях. «Любопытство простое, любопытство», – решила она. Сад встретил ее прохладой и порывами ветра, которые растрепали ее и без того взъерошенные волосы.

– Ян, – тихо позвала Маруся, – ты где? – Силуэт вынырнул из-за кустов. Его крепкие руки заключили Марусю в объятия и сжимали пока она не начала издавать хриплые стоны.

– Ой, извини, перестарался, – сказал он, разжимая руки. Ее глаза не до конца привыкли к темноте, но Яна Маруся видела четко. Большая фигура в пиджаке стояла около нее, неловко переминаясь с ноги на ногу. Наверное, он и не уходил, подумала Маруся. Опять неловкое молчание.

– Ты напугал меня. Что ты тут делаешь так поздно? – набралась храбрости Маруся. Она немного отошла от парня, обхватив себя руками.

– Я не мог уйти, не поговорив с тобой. – Ян сделал шаг к ней на встречу и накинул пиджак ей на плечи. Как мило с его стороны.

– Что случилось? Ты же не хотел со мной общаться не отвечал на письма, а теперь, что изменилось? – в ее голосе звучала грубость и обида. Она надула губы как маленькая. Ян стоял не подвижно, явно подбирая слова.

– Прости, – тихо сказал он.

– Прости? И это все что ты можешь мне сказать. Я ждала писем весь год, не знала, что и думать пока отец не рассказал мне про вашу встречу. – Марусю прорвало, упреки так и сыпались из ее рта. – Ты просто ушел, оставив меня в неведении, бросил из-за маленькой проблемы…

– Маленькой проблемы? Так ты это называешь? – он усмехнулся. – Я просил твоей руки у Александра Владимировича. Ты хоть понимаешь, как это было важно для меня? Марусе стало неловко от его слов. Отказ ее отца задел самолюбие Яна? Получается, что он ее любил. Но почему она узнала об этом так поздно?

– Почему ты не сказал мне это раньше?

Ян не ответил. Что-то екнуло у нее в груди, и от этого стало еще холоднее. Маруся съежилась. Его крупные руки тихонько легли ей на плечи. Она повернулась. Глаза Яна смотрели на нее с такой болью и обидой, что Марусе стало стыдно за свои слова.

– Объясни мне, Ян, я не понимаю. Почему ты не пришел ко мне раньше и не сказал о своих чувствах? И, черт возьми, почему не спросил меня хочу ли я выйти замуж? – Маруся перешла на крик, совсем позабыв о позднем времени. Ян оцепенел как будто и не думал об этом.

– Я думал, что ты будешь не против, – замялся он. – И вообще, разве не родители решают такие вопросы? – он явно не понимал возмущения Маруси. Она была разочарованна. Получается, что ему было неважно ее мнение, ему было нужно только согласие отца. А если бы папа сказал «да», что потом? Ее бы просто заставили? Маруся была в шоке. Она скинула пиджак Яна.

– Знаешь, я очень рада, что отец отказал тебе. Я не хочу замуж, тем более за мужчину, которому плевать на мое мнение. Ты был мне другом, лучшим и единственным другом, а теперь… – она замолчала, понимая, что обидела его и задела за живое. Но было уже поздно. Ян подошел к ней так близко, что она почувствовала его теплое дыхание. Его руки больно обняли ее, губы тихо прошептали:

– Я люблю тебя и сейчас. Знай, Маруся, ты будешь моей, чего бы мне это не стоило. – Он поднял пиджак и быстро пошел к воротам сада, оставив ее одну в диком оцепенении.

Вернувшись в постель, Маруся еще долго думала о прощальных словах Яна. Что он хотел сказать?

Глава 5

Утро встретило Марусю головной болью. Она жутко не выспалась из-за вчерашней поздней прогулки. После разговора с Яном Маруся еще долго стояла в ночи и думала о его последних словах. Что он хотел сказать? Сон долго не шел, Маруся мучилась мыслями, а как уснула и не поняла.  Вставать совсем не хотелось. Ночной разговор не выходил из головы. Часы пробили десять, заполнив комнату звоном, который набатом раздался в ее больной голове. В дверь постучали.

– Маруся, ты проснулась? – мама аккуратно выглядывала из-за двери. – Ты, случайно, не заболела? – она вошла в комнату и присела на край кровати. Ее нежные руки потрогали лоб Маруси и погладили девочку по волосам. Мама нежно поцеловала дочь и от удовольствия Маруся прикрыла глаза.

– Мама, а ты папу любишь? – спросила Маруся, не открывая глаз. Мама убрала руку и встала. Ее молчание насторожило дочку.

– А чего это ты интересуешься? Сон какой-то приснился? – ее голос был четким, но нежным.

– Мам, просто я хотела узнать, как он сделал тебе предложение, и любила ли ты его тогда? – Маруся открыла глаза. Мама стояла около окна и смотрела вглубь сада.

– Он был молод и красив, когда пришёл к моему отцу помощником, – начала она. – Наш посёлок тогда ещё строился, а твой отец вернулся из армии и ему нужна была работа. Он был очень силен, поэтому и пришел на помощь твоему деду. Так мы и познакомились. Долго дружили, гуляли, – она улыбнулась чему-то своему, из прошлого, и продолжила, – я тогда еще и не думала о свадьбе. Но однажды его отправили с поручением в другой посёлок, очень далеко от нас, – мама вздохнула и вышла на балкон, воспоминания давались ей нелегко. Маруся подошла к ней, обняла маму за плечи и прижалась.

– Что было дальше?

– А дальше… Шло время, я ждала, а его всё не было. Мой отец был вне себя от злости. Он поручил Александру важное дело и надеялся, что тот поскорее его выполнит и вернется. Потом пришла бумага с известием, что на твоего отца по дороге напали бандиты, и он в тяжелом состоянии лежит у одного из жителей посёлка. Я договорилась с торговцем, который смог бы меня отвезти к нему, и ночью того же дня я убежала из дома. Понимаешь, я была уверена, что это мой долг. Через несколько дней мы добрались до отца, – мама развернулась и обняла Марусю. Дочь умоляюще посмотрела на неё в надежде на продолжение рассказа. Они ещё сильнее обнялись. – Когда я увидела его, лежащего на кровати и избитого, тогда и поняла, как твой отец мне дорог. Шло время, я долго ухаживала за ним. Когда же он начал поправляться, местный священник обвенчал нас. Твой дед был в ярости, когда узнал про это, но он так любил меня, что признал зятя, – мама улыбнулась и вошла в комнату. – Вот и всё. Ты довольна? А теперь одевайся и спускайся вниз.

Завтрак ждал Марусю на том же месте, но сегодня она была не голодна. Хотя чай она решила выпить, должно же что-то попасть к ней в желудок? Время тянулось, но она так и не могла осознать всё происходящее этой ночью. Что теперь я должна сделать? Может надо поговорить с отцом? Ее мысли беспорядочно прыгали. А что скажет отец? Вдруг он согласится и отдаст меня за Яна? Могу ли я выйти за него, ведь не так давно он мне нравился, а теперь? Маруся затрясла головой боль не уходила. Надо погулять, – решила она. Это должно помочь.

Оставив завтрак, Маруся вышла во двор. Посёлок был пуст, наверное, все были на работе. Ноги сами двинулись вперед. Как же я соскучилась по дому, – думала Маруся, проходя по улице. Природа в это время года зачаровывала, хотелось танцевать под дождём из тополиного пуха, который так и норовил попасть Марусе в рот и глаза.

Находясь в этой неге, она не заметила, как дошла до конца дороги. Ее взору предстали дома, а точнее все, что от них осталось. Стройные ряды головешек издали смотрелись пугающе. Сколько их? Сколько же семей осталось без дома? Девочка была в ужасе. Почему люди способны на такое? Почему они так не любят друг друга? Старейшины посёлка ведь помогают всем потерявшим дом, дают им продукты и медикаменты. Почему же они в свою очередь не хотят даже немного поработать, помочь на полях или на строительстве? За что такая злость? Мысли Маруси плавно ушли от Яна. Она стояла и смотрела вдаль. Где-то там они – те, кто устроил всё это. Еще недавно здесь были благоухающие сады. Речка за лесом притягивала прохладой. Как часто она бегала сюда купаться.

Позже ее мысли о друге снова вернулись. Решив всё-таки поговорить с отцом, Маруся пошла домой. Дорога назад заняла меньше времени, может из-за того, что она уже не обращала внимания на прелести природы. На улице стали встречаться соседи, которые учтиво здоровались с ней. Рабочие спешили по домам на обед. Проходя мимо конюшни, она увидела лошадей. Те яростно ржали, и Маруся решила подойти поближе. Александр Владимирович, отец Маруси, славился любовью к лошадям, поэтому у него была самая большая конюшня. Пятнадцать породистых лошадей, которых сумели отыскать. Маруся начала ласкать лошадок, вспоминая, что когда–то она была маленькой и очень любила кататься с папой по полям. Она очень любила их прогулки. Надо их возобновить. Вдали показался мужичок средних лет. Наверное, конюх, подумала Маруся. Может это сын того конюха, который увез, когда–то ее маму навстречу к отцу. Маруся улыбнулась.

– Федор? – Маруся немного склонила голову набок в знак приветствия. Федор подошёл чуть поближе к Марусе.

– Оседлать вам лошадку? – Фёдор немного приобнял лошадь за шею, – она у нас самая спокойная, – сказал он. Ее зовут Звёздочка, – он показал на лошадь в рыжих пятнышках, – ваш отец специально выбрал ее для вас.

Маруся подошла ближе к лошадке.

– Нет, Федор, я просто зашла посмотреть.

– Ну, зовите, если что. Я всегда здесь, – Фёдор развернулся и неспешной походкой вышел из конюшни.

Теперь Маруся осталась совсем одна. Она ещё немного постояла около лошадей и отправилась домой.

Дом жил своей жизнью: прислуга бегала и суетилась, на кухне всё трещало и шкварчало – готовился обед, мама Маруси, как всегда, была в саду. Маруся не стала подходить к ней, а прямиком направилась в кабинет отца. Около дверей Маруся немного потопталась, потом тихонько приоткрыла дверь. Отец сидел за столом и разбирал какие–то бумаги. Вид у него был грозный, а на лбу притаились морщинки. Сердце екнуло ноги стали ватными. Может не стоит его тревожить? – шепнул ей здравый смысл, но Маруся решительно вошла в кабинет.

– Доченька, – лицо отца преобразилась. Его нежные глаза смотрели на дочку с такой любовью, что ей сразу расхотелось его разочаровывать.

– Проходи, родная, – он поманил её рукой, – я как раз хотел с тобой поговорить.

Вот это новость, это значит не я к нему с разговором, а он ко мне. Маруся медленно прошла по кабинету и села рядом с отцом. Какое–то время он ещё перебирал бумаги, не обращая на неё внимания. Маруся огляделась. Как давно меня тут не было? Кабинет отца был довольно большим, едва ли не самой большой комнатой в доме. Здесь Маруся всегда чувствовала себя неуютно. Холодные стены, выкрашенные в бежевый цвет, хранили на себе только портреты её родственников. Деревянные полы предательски скрипели, выдавая каждого входящего без стука. Окна всегда были занавешены плотной шторой и не пропускали даже маленького солнечного луча. Папа всегда работал при свечах. Это была его пещера, в которой он отдыхал, работал, а иногда и запирался от мамы. Ему здесь нравилось.

– Папа, – она решила оторвать его от бумаг, – ты хотел поговорить, я жду.

– Ах, да, солнце моё, – он отложил документы в сторону и встал.

– Сегодня утром ко мне приходил отец Яна. Ты его видела у нас за ужином несколько дней назад. Так вот, – отец подошел к окну и приоткрыл штору. Сразу комната наполнилась солнечным светом. Он хотел прорваться через эту маленькую лазейку. – Так вот, – повторил Александр Владимирович, пытаясь подобрать слова, – Антон Павлович согласился стать моим помощником. Мы хотим возобновить все сгоревшие дома и передать их людям, нуждающимся. Пусть пытаются жить как все. Но… – Отец замолчал, его дыхание стало тяжелым, он все смотрел через щель в окне куда–то в даль, – …но взамен я дал ему слово, что мы породнимся. – Отец вздохнул, – Маруся, ты выходишь замуж за Яна.

Она резко встала, весь ее разговор был уже бессмысленным.

Отец продолжал:

– Подумай только, Ян хороший человек и любит тебя. У него знатная семья и отличные манеры. Ты будешь счастлива. Отец произносил это так как будто продает ей породистого жеребца, – этот договор даст надежду другим семьям стать нормальными. – Он замолчал. Слезы сильно кусанули веки Маруси.

– А как же я, меня почему ты не спросил? Может я не хочу…

Отец развернулся и быстрым движением зашторил окно. Луч света исчез.

– Так надо, – повторил он. – Поверь мне, все будет хорошо. Александр Владимирович сел за стол и опять начал возится с бумагами, давая понять дочке, что разговор закончен.

Маруся тихонько встала и начала продвигаться к выходу. Ноги не слушались ее и лишь когда она открыла дверь, то услышала голос отца:

– А что ты хотела мне сказать? – Маруся повернулась, – ничего, – и дверь захлопнулась.

Глава 6

Глаза застилали слезы, а в голове крутилось «так надо!», но кому? Только не ей. Не так, не по принуждению. Мысль о замужестве сидела в ее голове, не давая прорваться другим. Маруся остановилась около входной двери. Что же делать? Надо найти место и хорошенько все обдумать. На речке! – мелькнула мысль. Там всегда царило спокойствие, а тихое журчание способствовало размышлению. Ноги сами унесли ее из дома. Вот, – она у калитки, мгновение, – и Маруся уже пробегает конюшню, и длинные ряды домов остаются позади. Она бежит, не замечая домашних животных, которые так и норовят попасть ей под ноги. Вот она и добежала до окраины. И кинулась дальше. Что-то гнало ее вперед. Какая-то невидимая сила помогала ей двигаться. Только около леса Маруся остановилась. Она не могла отдышаться, голова кружилась. Лес надвинулся на нее всей своей мощью. Адреналин сковал ее легкие и все тело. Лес закружился вокруг беглянки. В глазах потемнело. Маруся упала.

Прошло не так много времени, как ей показалось. Она лежала на чем-то мягком. На траве, – первым делом подумала Маруся. Сознание приходило к ней постепенно, теперь она понимала, что лежит не на земле, а на чем-то высоком. Нет прохладного дуновения лесной свежести. Наоборот воздух был тяжелым и немного влажным. Пахло плохо. Маруся открыла глаза, теплый свет резанул их, и она быстро нашла источник света. Это была небольшая масляная лампа, висевшая рядом с кроватью. Стоп, я лежу на кровати, в каком-то помещении, но не дома. Как это возможно? Маруся четко помнила, что упала в лесу.

Она поднялась с кровати, и тупая боль в руке заставила ее поморщиться. Наверное, ударилась, – подумала она. Комната, в которой она находилась, походила на хлев. Вещи были разбросаны. Стол, который стоял посередине, был уставлен разной посудой. Какие-то чашки, тарелки, миски и банки одним большим пятном сливались на столе. Окна не было, или Маруся его не увидела. В тусклом свете она успела заметить только то, что ее окружали стены дома, явно построенного наспех: щели так и сияли от лунного света. Кровать занимала всю стену и была укрыта тулупами и шкурой неизвестного ей животного. О ужас, вместо пола – земля! Страх подобрался к девушке незаметно. В голове одна за другой возникали мысли. Маруся запаниковала. Вдруг я у тех бандитов, что жгут дома? Эта мысль пронзила ее на сквозь. Жаром обдало все тело, а мелкая дрожь побежала по рукам и ногам. Надо бежать, но куда? В лес! Маруся встала, еле держась на ватных ногах. Холод стал подниматься с земли на тело, впиваясь иголками в кожу. Тяжело шагая, держась за стены и стоящие предметы, она пробралась к двери. Крепко сжимая ручку, Маруся стала дергать дверь, но она не поддавалась. Навалившись всем весом на дверь, девочка толкнула ее. Но сил не было. Маруся снова упала на землю. Дверь распахнулась, и холодный порыв ветра целиком обдал ее тело и затушил огонек в лампе.

На пороге стоял человек. Темный силуэт прошел в комнату и зажег лампу. Тени побежали по стенам и потолку, ужасно пугая Марусю, которая от страха залезла под стол. Человек подошел к кровати. Не увидев на ней девушку, он выругался. Маруся сидела тихо, стараясь не шевелиться. Незнакомец ходил по маленькой комнате большими шагами и что-то собирал. Маруся следила за ним, боясь себя выдать.

– Привет, – грубоватый голос заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. Маруся ударилась головой об стол. – Ты что туда залезла? Или тебе нравится валяться на земле? – в голосе незнакомца появились веселые нотки.

Маруся не дышала. Перед глазами появились круги, и она опять рухнула на землю. Сон, это какой–то странный сон, – подумала Маруся, приходя в себя. Вот сейчас она откроет глаза и окажется в своей комнате. Но что-то ей подсказывало, что это не так. То ли кровать была жестче, чем дома, то ли запах гнилого дерева вернул ее к реальности.

Маруся открыла глаза. Перед ней стоял парень лет двадцати. Его волосы были растрепаны, а сам он был практически голый. Капельки воды медленно стекали по его телу. Его бедра прикрывало небольшое полотенце. Оно держалось из последних сил и пыталось соскользнуть. Марусины щеки залились румянцем. Раньше она не видела так близко полураздетого мужчину. Хотя, чего скрывать, они с подружками часто подглядывали за Яном и его приятелями на речке. Тогда они долго смеялись над обнаженными торсами ребят. Но сейчас Маруся смутилась и потупила глаза. Парню это явно доставляло удовольствие.

Не поднимая глаз, Маруся начала оценивать ситуацию, в которую попала. Она одна, Бог знает где, да и еще с полуголым мужчиной. Не известно, что ему от нее нужно. Маруся задрожала, хотя в доме было тепло, от разожженного огня в печи. Что со мной будет? Попрошу о пощаде, может быть он отпустит меня. Интересно, меня уже спохватились дома? Отец начал меня искать?

– Пожалуйста, не убивайте меня! – не поднимая глаз, взмолилась она. – Мой отец богат, он даст вам много денег, если вы меня отпустите, – она осторожно приподняла голову. Незнакомец все так же неподвижно стоял, но что-то изменилось в его лице. Брови нахмурились, взгляд стал строже, все его тело напряглось.

Маруся посмотрела ему в глаза и начала изучать слишком щетинистое лицо. Не справившись со своим любопытством, ее взгляд скользнул вниз, пробежался по шее, плечам и опустился на упругий торс. Тело было идеальным, хоть и покрытым многочисленными шрамами. Маруся с трудом заставила глаза вернуться к изучению лица.

– Пожалуйста, отпустите меня, – снова запищала она, поднимаясь с кровати. – И вообще, – ее голос стал громче, – мой отец ищет меня.

– А с чего ты взяла, что я тебя держу, глупая девчонка. Лучше бы сказала спасибо, что не оставил тебя лежать в лесу, и тебя не съели волки, – он развернулся, – вон там дверь, иди. – Незнакомец подошел к столу и начал перебирать какие-то тряпки.

Маруся встала с кровати, нащупала свои ботинки и быстро натянула их. Ее платье, к счастью и вопреки опасениям, осталось целым. Придерживая себя здоровой рукой, она направилась к выходу. Дверь была приоткрыта, и беглянка выскочила наружу.

Теплое утро встретило ее радостным пением птиц и шуршанием листвы. Верхушки деревьев аккуратно покачивались на ветру. Вокруг стоял лес.

Глава 7

Голова Маруси опять закружилась. Держась за стенку дома, она присела на бревно, лежавшее вдоль стены и служившее хозяину скамейкой. Куда же мне идти? В какой стороне дом, Маруся не знала. Плутать по лесу до ночи ей не хотелось. И какая вероятность того, что отец найдет ее быстрее волков? Слезы встали комом в горле, но расплакаться она не успела.

В дверях появился незнакомец. Он уже успел надеть штаны и рубаху. Вещи были не новыми и довольно застиранными: небесно-голубой цвет рубашки местами отдавала серым, а на штанах сияли дыры. Он смотрел на девушку с интересом и не понимал, почему она до сих пор здесь.

– Почему не уходишь, что с тобой? – спросил он, раскрывая дверь на полную. – Твой дом там, за лесом, – парень указал чуть левее от дома. – Если выйдешь сейчас, то к вечеру доберешься. – Он взял топор, валявшийся около ее ног, и с деловым видом кинул его в стопку аккуратно сложенных дров. Топор свистнул и вонзился в колоду. Маруся дернулась. Почему-то этот парень не вызывал у нее страха, хотя очень пытался.

– Покажи мне дорогу, – сказала Маруся чуть дыша. – Ты же знаешь, куда идти, а я одна заблужусь в лесу. Если ты не хочешь мне зла, то сделай одолжение отведи меня домой. Мой отец богат, он отблагодарит тебя.

Парень задумался, прикидывая все за и против. Ему, конечно же, нужны были деньги, но тащиться через весь лес с этой девчонкой ему не хотелось. Однако мысль о приближающейся зиме заставила его передумать.

– Три золотых монеты, – сказал он, повернувшись к Марусе, – и не монетой меньше.

– Ты с ума сошел! – вскрикнула Маруся от возмущения. Цена была высока, но это было единственным спасением. – Это же большие деньги. На одну золотую можно неплохо жить целый месяц, а уж три, – это целое богатство!

Парень усмехнулся, но решил не отступать:

– Зима длинная, а я не богат, – он показал на себя руками. – Неужели твой отец не заплатит такие деньги за спасение дочурки?

– Сомнительное спасение, – огрызнулась Маруся, – сам украл, сам же и спас. Может это ты так зарабатываешь?

– Я тебя не крал, – фыркнул парень, подбирая щепки с земли, – я нашел тебя лежавшую на окраине леса за рекой и не знал, что с тобой делать вот и принес домой. И, знаешь ли, ты не очень-то легкая, – с равнодушным лицом произнес он.

Слезы большими каплями покатились из глаз Маруси, она так долго их держала, что теперь этот поток было не остановить.

– Эй, не реви, ты устроишь мне здесь наводнение, – парень подошел ближе не решаясь, дотронутся до девчонки. Он сел рядом и положил свою сильную руку ей на плечо, от чего рыдания Маруси стали еще надрывистей. Он никогда не любил ревущих девчонок, они заставляли его чувствовать себя виноватым, как и сейчас.

– Меня зовут Макс, – он подсел ближе к ревущему созданию. – Ладно, уговорила, – одна золотая монета и ты не ревешь. Макс встал и медленными шагами пошел в дом. Уже на пороге он услышал жалобный голосок девчонки.

– Меня зовут Маруся.

Он улыбнулся и скрылся за дверью. Маруся еще долго сидела на бревне, вытирая слезы руками. Она четко слышала, как в доме собирался Макс: гремела посуда, падали вещи и он чертыхался. Маруся сидела и смотрела в даль. Где-то там за лесом ее дом и скоро она увидит родных. Что она им скажет и как посмотрит в глаза? Ей стало грустно. Солнце уже поднялось высоко и стало согревать все живое. Лучи пробегали по верхушкам деревьев, пробираясь в толщу леса, пытаясь дать ему хоть чуточку тепла и света. Но он был не приклонен и стоял темным пугающим пятном. От его вида Марусе стало не по себе. Погрузившись в раздумья, она не сразу заметила Макса. Он стоял в дверях и разглядывал ее. Как долго он смотрит на меня? Маруся покраснела. Розовый девичий румянец залил ее щеки. Макс вышел и закрыл деревянную дверь, подперев ее небольшим бревном.

– В доме нечего брать, – как бы между прочим сказал он. – Пошли, – бросил он и, не дожидаясь, когда девушка встанет, пошел по направлению к лесу. Маруся двинулась следом.

Со спины он казался взрослее. Не большой рюкзак, висевший на плече Макса мешал ей разглядеть его получше. Он шел быстро, и Маруся еле успевала за ним, спотыкаясь и постоянно падая. Около самой кромки леса Макс остановился.

– А вот теперь не отставай, – сказал он, – пойдем быстро, чтобы к вечеру успеть. Пить, есть, и отдыхать будешь дома. Макс с какой-то быстротой оглядел Марусю, как будто оценивая ее шансы доползти до дома, ведь выглядела она так, будто не в состоянии на своих двоих добраться до места. Легкая улыбка коснулась уголков его губ. Маруся сразу поняла, что ее провожатого веселит вся эта ситуация. Она огляделась, встряхнулась и гордой походкой вошла в лес. За спиной послышался смешок. Ну и пусть смеется, – обиделась Маруся. Она ему еще докажет, что сильная и выносливая. Но через пару часов «прогулки» по лесу, ее энтузиазм иссяк. Горло драло от жажды, а ноги были так поцарапаны и болели, что она не понимала, как заставляет себя их переставлять. Макс шел, не снижая темп, с легкостью зверя перепрыгивая поваленные деревья и пробираясь через кусты. Весь путь Маруся наблюдала за ним и от части именно поэтому спотыкалась чаще, чем могла бы. Он был ловок и силен. Было в нем, что-то дикое, что так стало привлекать Марусю. В раздумьях, она и не заметила, как стало смеркаться. Сумрак начал накрывать лес постепенно. Сначала верхушки деревьев покрылось плотным одеялом, потом мрак сошел и к ее ногам. Стало прохладно и страшно. Ее усталые ноги отказывались идти. В этой темноте она почти перестала видеть Макса. Только хруст веток давал ей представление о его местонахождении.

Шаг, и она уже лежит на земле. Болью отозвалось все тело.

– Макс, – робко позвала она, но вдалеке было тихо. – Макс! – громче и от этого более хрипло крикнула Маруся от вечернего холода язык предал ее. Страх стал подступать к ее сознанию. Волна ужаса нахлынула на нее теплой волной жар побежал от груди к голове. – Макс! – закричала она из последних сил. Секунда, минута или час прошел с ее мольбы, она не знала. Только хруст веток и мягкие шаги вывели ее из оцепенения.

– И что ты тут разлеглась. – Макс стоял около нее упершись руками в бока. – Я же сказал быстро идем и не отдыхаем. Уже почти вечер, а мы еще не дошли. Он был расстроен, но его глаза выражали сочувствие, их медовый цвет излучал тепло и доброту.

– Я больше не могу идти. Мне больно, и я хочу пить. Маруся показала на поцарапанные ноги. – Я не привыкла лазить по лесам, да еще в таком виде. – Вид у Маруси и, правда, был не подобающим. Легкое платье было испорчено, туфли порваны и голые ноги…. Как будто специально его взгляд и остановился на ее ногах. Щиколотки, еще выше, она следила за ним, вот его глаза задержались на коленях, чуть островатых по ее мнению. Потом бедро, чуть приоткрытое от неловкой позы на земле. Взгляд перескочил на грудь и их глаза встретились.

– Хам, – заявила Маруся, отвернув голову так и не закрыв бедро.

– Ладно, пару минут мы вполне можем отдохнуть. – Макс подошел к ней скинув свой рюкзак он достал бутылку воды и полотенце. Маруся облизнулась. Макс передал бутылку ей, предварительно смочив свое горло и полотенце. Пока Маруся жадно пила воду он начал обтирать ей ноги. Кровавые ссадины так и светились в свете вышедший луны. Он прикасался к ней так нежно и аккуратно, что у Маруси не возникло желания его остановить. К тому же холодное полотенце хорошо утоляло зудящую боль.

Он стирал капли крови с ее ног, не решаясь посмотреть ей в глаза.

– Так будет лучше, – он встал. Не хватало еще грязь занести – мокрое и грязное полотенце отправилось в рюкзак туда же и опустилась бутылка с остатками воды. – Уже поздно. Идти сможешь? – Маруся попыталась встать, но силы покинули ее. Она лишь покачала головой. Секунду, подумав Макс, склонился над ней и взял на руки.

– Не сопротивляйся, так будет не быстро, но зато ты останешься цела. – Он улыбнулся, и его улыбка озарила весь мрак в ее душе. Маруся так крепко прижалась к нему что, смутившись, опустила глаза. От Макса пахло лесом, костром и немного потом. Тишина леса и ритмические движения убаюкивали ее. Так она и не поняла, задремала ли или ей просто показалось, но от громкого шума она пришла в себя. Лес ожил. Он скрипел, шумел со всех сторон. Вдалеке мелькали огоньки факелов. Макс насторожился, Маруся почувствовала, как напряглись его мышцы.

– Это, наверное, тебя ищут. – Его голос звучал с досадой. Огоньки подбирались все ближе и ближе, а Маруся все отчетливей начала различать голоса.

– Маруся, – эхом разлеталось по лесу. Небольшие ветки кустарников задрожали, и то место где они стояли, залил свет факела. Из темноты вышел ее отец.

Глава 8

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, как он устал. Блеск огня тенью ложился на его лицо. Даже в таком скудном освещении Маруся видела его морщинки и усталые глаза. Сердце сжалось, волнение за здоровье отца перебороло все другие чувства в Марусе. Она уже не чувствовала усталость и боль, прохлада ночи не заставляла ее дрожать, лишь безграничная любовь к отцу овладело ее душой. Вторая волна чувств накрыла ее с головой, чувство стыда за свое поведение и сразу укусило ее сердце, а слезы хлынули из глаз. Маруся спрыгнула с рук Макса, не замечая боли в ногах. Отец поймал дочь в свои объятия. Большие крепкие руки сжали ее крепко– крепко, но в тоже время очень бережно. Слезы Маруси водопадом стекали на и без того промокшую от пота рубашку. Когда ее истерика прекратилась Маруся смогла посмотреть в лицо отца.

– Прости меня, – только и вышло у нее. И она опять уткнулась в отцовскую грудь. Их уединение нарушил шум приближающихся шагов. Из темноты леса озаряя весь путь, вышел Ян и еще несколько соседей и папиных друзей. Ян был суров. Его глаза разглядывали рядом стоящего Макса. Только сейчас Маруся вспомнила о нем. Макс сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, она поняла это, ее провожатый устал.

– Ты кто такой? – Ян обогнул рядом стоящую Марусю с отцом и направился к Максу. Он встал и кратко рассказал историю ее спасения отцу, не обращая внимания на грозный вид Яна. Александр Владимирович выслушал его спокойно не выпуская дочь из объятий. Маруся только молча, кивала. Ян не обращал внимания на Марусю, но зато Макс вызывал у него интерес. Ян всем видом показывал, как неприятно ему общение с Максом. Марусю очень удивило, что в своем рассказе Макс не упоминал об их договоренности на счет денег.

– Спасибо, что не оставил мою дочь в беде, отец отошел от Маруси и протянул руку Максу. Тот насторожился, но руку пожал.

– Не стоит благодарности, Макс отступил на шаг назад, ему было не комфортно в окружении знатных людей, да еще и вооруженных. Соседи до этого момента стоявшие как вкопанные стали расходиться, поздравляя отца и желая здоровья всей его семье. Свет факелов постепенно растворился в глуши леса. Поляна опустела. Свет одного факела у Яна озарял пространство около Маруси. Как же она хотела взглянуть в глаза ее путника. Что там, в глубине его души. Почему он не просит денег или он боится ее отца. Наверное, нет в нем нет страха, но что-тогда. Эти вопросы так и сыпались на Марусю.

– Ты можешь идти – раздался голос отца – милая. – Маруся покачала головой. Ян одним быстрым движением схватил Марусю на руки и прижал к себе. Но сделал он это как, то по-свойски и грубо, не так как Макс. Ян был силен, но груб, наверное, сказывалась военная служба. Они развернулись к лесу оставляя Макса позади.

– Папа, – вдруг крикнула Маруся, – Макс спас меня, и я обещала его отблагодарить. Ты можешь… – Маруся взглянула в сторону Макса, который так и стоял около дерева. – Заплатить ему. Смешок Яна разорвал тишину леса. Он перехватил одной рукой Марусю как ребенка, а другой вытащил небольшой мешок с монетами из кармана и кинул к ногам Макса.

– На, владей, здесь намного больше, чем могла пообещать тебе моя невеста, – эти слова были как плевок в сторону парня.

– Большое спасибо, – в голосе Макса чувствовался сарказм. – Я возьму только то, что мне обещали, – он поднял мешок и вытащил оттуда монеты. Убрав их в рюкзак Макс кинул мешок Яну, который ловко его поймал, не опозорившись перед Максом. – Оставь на свадьбу, совет да любовь. – Макс развернулся и нырнул в лес так и не обернувшись на Марусю.

Путь до дома Маруся спала на руках Яна. Усталость взяла вверх над ее размышлениями о Максе. Но во сне она видела его медовые глаза.

Глава 9

Пробуждение было тяжелым. Тело окаменело руки и ноги не желали слушаться, а глаза открываться. Маруся лежала с закрытыми глазами и думала. Как странно, она помнила все что случилось. Лес, хижину Макса, но сон стер из ее памяти события ночи. Все было как в тумане. Дверь скрипнула, легкие шаги раздались по комнате. Кто-то, тихо не желая ее разбудить, хозяйничал в спальне. Но Марусе было все равно она как пазл собирала обрывки памяти в единую картинку. Что-то ее очень тревожило, то чему она раньше не придала значения, а сейчас это щепало ее память.

– Маруся вставай, уже утро вставай соня. – Голос ее служанки Пелагеи звучал сладко и ободряюще. Маруся зажмурила глаза. Пелагея была девчонкой лет 25 с разовыми щеками и длинной косой, а улыбка не сходила с ее губ. Она всегда могла развеселить Марусю, когда ей грустно и вообще она не воспринималась хозяйкой как прислуга. Марусе просто нравилось с ней дружить. Характер Пелагеи был на столько озорной, что не редко втравлял их в неприятности. Пелагея была молода и задорна чем так привлекала к себе людей.

– Маруся, – притворщица вставай, – я вижу у тебя веки дергаются. Маруся открыла глаза и улыбнулась, было трудно не улыбнуться, глядя на веселую Пелагею. Служанка села рядом с Марусей на кровать.

– Ох, как же ты нас напугала, а как матушка твоя извилась вся, уж мы ей и доктора, и отвары, а она все причитала. Где моя дочка, где моя Маруся. И отец твой как шальной всех собрал на поиски. Все мы перепугались.

Марусе стало стыдно, что она доставила столько хлопот.

– Ну, давай рассказывай кто он – служанка помогла Марусе сесть на кровать – этот парень, который тебя нес. Глаза Пелагеи так искрились любопытством. Марусе было не удобно рассказывать про личное, но раздираемая желанием поделиться с кем то, рассказала Пелагеи все что было.

– Вот это да – Пелагея взмахнула руками. – А Ян то тоже хорош. Ишь невестой тебя назвал вот нахал без твоего то согласия.

– Что ты сказала? Повтори. – Маруся вскочила с кровати. Бедная служанка перепугано замялась. Теперь-то у Маруси все сложилось все что она упустила. Ян и правда назвал ее невестой. Но она не понимала, что ее смутило больше, –что без ее согласия уже все решили или то, что это услышал Макс.

-Знаешь, Пелагея давай одеваться, а то я ужасно проголодалась, да и маму хочу поведать.

– Да, милая, давай, – служанка еще дрожащими руками поднесла ей чистую одежду. Штаны были слишком широки или это она так похудела за последние дни. Кофточка небесного цвета легла на Марусю идеально и хорошо сочеталась со штанами цвета морской волны.

– А ты не переживай, тебя отец не выдаст за Яна без твоего согласия. Хотя Ян хорош, умен и красив – Пелагея подняла к потолку глаза от восхищения.

– Замолчи! Я не хочу ничего слышать о нем. Он, он дурак… – сказала Маруся и топнула ногой, как маленькая девочка. Пелагея не смогла сдержать смех, и они расхохотались. В приподнятом настроении они вошли в гостиную. Увидев маму, Маруся со всех ног пустилась ее обнимать. Теплота и нежность ее рук окончательно убедили Марусю в том, что все хорошо и она дома. Мама заплакала, причитая как же сильно она волновалась за дочь, и что Марусю следовало бы наказать, но она ее так безгранично любит, что не будет этого делать.

– Что с тобой случилось, доченька, почему ты сбежала из дома?

– Ну что ты, мама, я не убегала, я просто пошла к речке и было так жарко, что я упала в обморок, а тот парень меня нашел и принес к себе домой, а потом… – Маруся не успела договорить.

– Какой парень? – мама резко отстранилась от объятий дочки. – Домой? Он тебя трогал? – ее лицо побледнело. Напрасно Маруся пыталась успокоить ее. Доктора все-таки пришлось позвать. Через 30 минут в гостиную вошел седобородый мужчина лет 50. Он медленно шел, держа тяжелый чемоданчик в руках. Доктор поклонился и направился к хозяйке дома, которая уже лежала на диване.

– Ну что же вы себя так не бережете, Анна Васильевна. Ведь уже все хорошо, и дочка ваша нашлась. – Он укоризненно посмотрел на Марусю и махнул на нее рукой, – а вы… – доктор достал из портфеля пузырек с каплями и дал их хозяйке, – через пару минут вы успокоитесь, и все пройдет. И впредь не надо так волноваться.

– Но как же не волноваться, моя дочь в лесу с мужчиной. Что теперь подумают люди, а вдруг он ее… – мама опять не договорила, казалась, что сама мысль о том, что с дочкой могли, что-то сделать причиняла ей боль. И она опять заплакала.

– Ну, будет, будет… – доктор похлопал Анну Васильевну по руке и обернулся к Марусе.

– Он тебя трогал? – его вопрос заставил Марусю покраснеть.

– Ох! Нет же, – запротестовала она, – он не трогал меня, он помог мне. Он хороший, – вырвалось у нее.

– Ну, вот и ладненько, – довольный ответом доктор опять повернулся к больной. – А вы так за переживали! Не трогал он ее, или вы ей не верите? – он заглянул в заплаканные глаза хозяйки, – а люди всегда что-то болтают. Не стоит принимать это близко к сердцу. Мама лишь только моргнула.

– Вот и хорошо, а теперь ложитесь и поспите немного. Доктор укрыл ее пледом и подошел к Марусе.

– Отец твой, Александр Владимирович, специально не стал говорить ей про твои приключения, – он покачал головой – что же ты так не жалеешь мать, – в его голосе слышалась укоризна, как будто ее мама была ему не безразлична. – Она, после того как тебя не нашли вечером, совсем расклеилась. Поэтому твой отец и решил избавить ее от подробностей.

– Я же не знала, – пискнула Маруся в свое оправдание и заплакала.

– Ну вот, еще и ты, – доктор отвел ее к двери подальше от кровати, где уже спала ее мама. – Не плачь, – он похлопал ее по плечу. – Вот, – он протянул ей пузырек с лекарством, – попей немного, тебе тоже надо успокоится, – доктор зажал пузырек в ее ладони. – А теперь, до свидания. Передавайте привет Александру Владимировичу. – Доктор еще раз поклонился и вышел в дверь.

Маруся подошла к дивану посмотреть на спящую мать. Как же она так не обдуманно могла расстроить ее. Маруся сделала глоток из пузырька, поставила его на столик около дивана и вышла во двор.

Погода стояла жаркая, – лето было в самом разгаре. Утренний зной окутал Марусю с ног до головы. Дышать было трудно. Маруся направилась в глубь сада, туда, где росли многолетние яблони, еще помнившие ее деда. Только там она смогла укрыться от палящего солнца. Слабый прохладный ветерок облегчил ее дыхание. Сад жил своей жизнью шумели листья как будто переговаривались между собой. Потрескивали деревья, пели птицы. Дойдя почти до конца сада, Маруся остановилась, услышав речь. Вдалеке стоял ее отец и Ян. Они мило разговаривали, но, увидев Марусю, разговор был прерван.

– Доченька моя милая, ты проснулась? Как ты себя чувствуешь, – Александр Владимирович обнял дочь так крепко, что слова застряли у Маруси внутри.

– Все хорошо папочка – Маруся высвободилась из его сильных объятий. – Только маме опять стало плохо, я ей рассказала обо всем, а она сразу плакать. Мы позвали доктора, Он передавал тебе привет.

– как она сейчас – отец встревожился – мы не стали рассказывать ей подробности, но раз уж ты все ей рассказала сама может так и лучше – Александр Владимирович посмотрел на Яна, как будто ища у него одобрения. Ян покачал головой в знак согласия. Подойдя ближе к Марусе Ян взял ее за руку.

– Мы все очень за тебя испугались. Не делай так больше.

Маруся выдернула свою руку из рук Яна. Отец явно почувствовал себя не удобно и начал переминаться с ноги на ногу.

– О чем вы разговаривали? – спросила Маруся.

– О делах, ничего особенного.

Посмотрев на отца и его выражения лица Маруся поняла, он лжет, и разговор был о другом.

– Все еще никак не поймаете бандитов, которые разоряют землю? – Маруся решила им подыграть.

– О, девочка, не беспокойся об этом. Нас это не коснется, а бандитов поймают, я тебе это обещаю. Ян и его друзья этим занимаются. И вообще, он молодец. Ян поднял всю деревню на твои поиски, а потом нес всю дорогу домой. Я ему очень благодарен.

– Так благодарен, – не выдержала Маруся, – что благословил на свадьбу без моего согласия.

– О чем ты дорогая? Я не мог без тебя…

– Маруся, ты не так все поняла, – Ян подошел ближе к ней, – я назвал тебя невестой, только чтобы тот парень не смел тебя обидеть.

– Он не обижал меня, он нес меня домой, а ты обидел его. И он теперь думает… – Маруся замолчала.

– Почему тебя так беспокоит, что думает этот бродяга? – Ян нахмурился. – Я до сих пор прошу твоего отца твоей руки и надеюсь на его благосклонность, – он кивнул в сторону Александра Владимировича, – и я не позволю, кому-то касаться тебя, – Ян побледнел, вспоминая события минувшей ночи. – Я люблю тебя, Маруся, и прошу принять мое предложение.

Александр Владимирович явно был не доволен сложившимся разговором. Он нервно похрипывал и ломал ветки куста.

– Я уже дала тебе ответ.

– Маруся, давай не будем спешить, – отец наконец-то вставил свое слово. – Давай ты хорошенько подумаешь, и мы решим этот вопрос в более подходящее время, – Александр Владимирович приобнял дочь и повел к дому, оставив Яна в саду.

Время шло к вечеру. С отцом Маруся больше не разговаривала, хотя и видела его в течение дня. Он как будто специально избегал встречи с дочерью, чтобы ни возобновлять разговор о свадьбе. Анна Васильевна весь день спала, лекарство хорошо подействовало и когда вечером она встала, то была полна сил и не желала больше ничего знать о прошедших днях. Отвлекаясь от дум, она занялась ужином. Бесцельно проведенный день оставил Марусю в плохом расположении духа и полном размышлении. Сначала она бродила по дому мешая его обитателям, которые не понимали ее тревоги и одобрительно кивали головой, как только речь заходила о свадьбе. Пелагея тоже расхваливала Яна, со всех сторон описывая его в очень выгодном свете.

– Маруся, но почему ты не соглашаешься, – пела ей Пелагея за стиркой, – если б я была на твоем месте, – она с удовольствием причмокнула, как будто пытаясь распробовать эту ситуацию на вкус, – я бы не упустила его. Он богатый наследник. За ним ты будешь как за стеной. А главное, – он тебя любит.

Маруся не могла ответить служанке. А что можно возразить на правду? Ведь раньше она и сама так думала. А сейчас что-то изменилось.

Оставив служанку, Маруся вышла в сад, уже стемнело. В голове кружили мысли, она была тяжелая и болела, а Марусе хотелось легкости. На улице было прохладно, тени деревьев скакали по земле, изображая причудливые формы. Шелест листьев заставил сердце Маруси биться быстрее, напоминая прогулку по лесу. А адреналин согрел ее тело. Мысли как кони скакали в голове девчонки так быстро, что она не поспевала за ними. Треск веток прервал ее размышления. Маруся насторожилась. Звук повторился в тишине сада он был пугающим.

– Папа это ты? – ее голос повис в глубине пустого сада. Хруст повторился и теперь Маруся отчетливо разбирала шаги. Только природное любопытство не погнало ее в страхе домой. Маруся прислушалась, кто– то остановился в шаге от нее.

– Ты кто? Выходи я не боюсь и сейчас позову отца. Шаги послышались вновь и из-за деревьев вышел он, тот о ком как оказалось, и были все последние мысли. Только теперь этот скач остановился и все пришло в норму.

– не кричи глупая тише – сказал он, прикладывая палец к губам. – Это я Макс. – Он тихонько как охотник, который боится спугнуть лань стал подходить к Марусе.

–Макс как ты здесь оказался? Забор высок, а двери на замке. Сейчас прибегут слуги и поймают тебя.

– не кто не прибежит, если ты, конечно, не начнешь кричать. А двери мне не нужны. – С иронией заявил он.

– Тише говори тише – шикала Маруся. – Но все же, как, же ты здесь оказался и для чего?

– Я просто шел за вами, вчера хотел узнать все ли с тобой хорошо. Я же обещал проводить тебя до дома. – Он улыбнулся. Маруся смутилась. Макс подошел ближе, неловкое молчание зависло в ночном воздухе.

– Я не успела сказать тебе спасибо – она опустила глаза.

– это сделка – резко сказал Макс как будто вспомнил что-то.

– Если тебе все равно, зачем пришел?

– Я дал слово, и обещание не нарушаю.

– Вот и молодец. Все посмотрел, что я в порядке и уходи. Мне не нужны неприятности. – Маруся повернулась к нему спиной так жалея о своей грубости. Но он стоял не шевелясь. Его рука немного грубоватая взяла ее за руку и повернула. От неожиданного прикосновения Маруся вздрогнула, а по телу побежали мурашки. Приятные жучки забрались к ней в сердце, заставляя его то замирать, то биться в ускоренном темпе. Так они и стояли, держась за руки пока Макс не заговорил.

–Я и сам не знаю, зачем пришел, мне просто показалось что …– он замолчал, тщательно подбирая слова – что между нами осталась какая – то недоговоренность. А этот выскочка не дал нам, … Конечно, я понимаю, он переживал за невесту. – Макс выпустил ее руку. – Спасибо, это хороший конец.

«Невеста» — это слово так сильно укололо Марусю, что она отступила назад. Значит, ему не все равно подумала она. Вот что так волновало ее сегодня весь день.

– Я рад, что с тобой все хорошо – он развернулся и пошел в глубь сада.

– Свадьбы не будет – тихо сказала Маруся. Шаги остановились.

– Свадьбы не будет – крикнула она громче. Макс развернулся. В ночи она увидела, как уголки его губ растянулись в улыбке.

– Я еще приду – только губами сказал он, ныряя в ночь.

А Маруся стояла одна по середине сада и еще долго смотрела в след ее призраку.

Глава 10

В течение нескольких дней Маруся ложилась и вставала с одной только мыслью. Встреча в саду не давала ей спокойно жить. Она все время ждала его. Вечерняя прогулка по саду стала для нее просто ритуалом. Но он не приходил. Маруся начала сомневаться, а был ли он вообще и не плод ли — это ее воображения. Люди приходили в их дом и уходили. Отец решал дела, мама вела хозяйство, и жизнь вошла в привычный ритм. Разговор о свадьбе отец не заводил, только постоянные визиты Яна не давали забыть о случившимся. Как-то, гуляя в саду они встретились.

– О, Маруся, наконец-то мы с тобой встретились и можем поговорить, – Ян неловко развернул ее и прислонил к дереву – уже прошло, столько, времени, а ты все еще избегаешь меня. Не уже ли ты обижена.

– С чего ты взял, что я тебя избегаю?

– Я давно ищу с тобой встречи, а ты постоянно ускользаешь от меня. – Марусе льстило такое настойчивое поведение Яна, и девичье кокетство взяло над ней верх.

– Все это глупости, – улыбнулась она, – я просто очень занята в последнее время, разве ты не слышал, что моя мама не важно себя чувствует? Я ей помогаю.

– Странно, – Ян приблизился ближе к Марусе, – я недавно спрашивал Анну Васильевну о здоровье и оказывается, она превосходно себя чувствует.

– Врет, – твердо заявила Маруся, – она не хочет, чтоб ее жалели. А вот ты что-то зачастил к нам. Отец ведет с тобой какие-то дела?

– О да! Мы пытаемся наладить торговлю в других поселках. Да еще и бандитов ловим, которые теперь и поля начали жечь.

Маруся насторожилась.

– А что, были еще поджоги? Я думала, что тех людей отец поймал.

– Появились еще, – лицо Яна изменилось, – у нас много завистников, которые сами не хотят работать. Им легче забрать чужое, а человеческая жизнь для них пустяк. – Ян ударил кулаком об ствол. Костяшки его руки покрылись красными царапинами. Значит, кто-то погиб, – решила Маруся и перевела разговор.

– А ты сам как?

– Я? А тебе интересно как мои дела? Ооо, это что-то новое! – глаза Яна потеплели, но ярость в лице еще присутствовала. Иногда Маруся побаивалась его.

– Мы же друзья и я просто хотела быть учтивой.

– Все еще может измениться. – Ян положил руку на дерево и еще приблизился к Марусе. Кора впилась ей в спину, а его дыхание обожгло ухо.

– Я все еще прошу твоей руки и надеюсь, что ты будешь благоразумна и не пойдешь против отца. Дай же свое согласие, и я готов сделать все для тебя. Ты будешь королевой.

– Его губы стали спускаться вниз по шее, а рука нежно, но настойчиво приближалась к ее груди. Маруся напряглась, ее дыхание сбилось, и теплота побежала по телу. Она забыла, что когда-то так этого хотела, но разум напомнил об обратном. – Ян, перестань, нас увидят и неправильно поймут, – Маруся попыталась высвободиться из его объятий. Но настойчивость его только сильнее прижала ее к дереву.

– Ты просто сводишь меня с ума, – он целовал ее плечо, – я и подумать не мог, что так могу полюбить. Его рука сжала грудь Маруси, а его губы впились в ее уста с такой силой, что ей стало больно. Другая рука скользнула по ее бедрам, страх и желание переплелись в ней, ведь первые чувства не проходят так быстро, и только она закрыла глаза, чтобы погрузиться в это чувство, как глаза цвета меда возникли из темноты. Она резко оттолкнула Яна. Он еще тяжело дышал, задыхаясь от желания. Тяжелая пощечина звонко обрушалась на его щеку. Он с силой схватил Марусю, пылая от ярости. Она испугалась.

– Я же люблю тебя и сделаю все, чтобы ты была моя. Я не привык отступать.

– Время ушло, Ян, я не люблю тебя и не дам свое согласие, – только увидев медовые глаза она поняла это. Ян побелел.

– Маруся ты где? – голос Пелагеи послышался вдалеке. – Маруся ты, где? Твоя мама волнуется. – Шаги служанки приближались.

– Пелагея, Пелагея я здесь! – Маруся вырвалась из рук Яна.

– А, вот вы где, – смущенным голосом сказала служанка, ей было не по себе, застукав Марусю с Яном вместе, – Мама велела вас позвать.

– Спасибо тебе, – Маруся была рада своему спасению.

– Ты будешь моя, – Ян еще раз поцеловал Марусю и ушел.

– Нет! – крикнула ему вслед Маруся и ушла в дом.

Дома было полно народу, к отцу пришли друзья. Он всегда собирал их на праздничный обед, посвященный открытию охоты. Это был ритуал их семьи. Ее дед тоже праздновал начало сезона, и ее отец делает так же. Как же она могла забыть. Соседи ходили туда-сюда, кто-то стоял группами обсуждая дела, и все ждали приглашения к столу. Александр Владимирович вышел из кабинета с отцом Яна. Оба были в одушевлении.

– Дорогие друзья, извините, что заставил вас ждать, прошу к столу, – он указал в сторону длинного стола.

Служанки так и порхали около гостей, приглашая их сесть. Маруся тоже села за стол рядом с мамой. Анна Васильевна была великолепна как всегда, только усталость в глазах выдавала ее недавнее недомогание. Стол ломился от яств, но Маруся не хотела есть, ее аппетит был безнадежно испорчен. Она разглядывала друзей отца. По правую руку от него сидел Антон Павлович, отец Яна, – мужчина средних лет с усами и бородой, как носили в далекие времена; цвет костюма гармонировал с цветом волос темно-коричневого цвета; красный платок в нагрудном кармане привлекал взгляд женщин. Ян сидел по левую сторону от отца, что поразило Марусю, с этой стороны стола испокон веков сидели наследники. Значит, отец уже договорился о свадьбе, но почему это так важно для него? По другую сторону от отца сидел доктор, который с недавних пор стал вхож к ним в семью.

Обед прошел незаметно. Маруся, что-то клевала со стола не решаясь уйти. Гости шептались и переговаривались, от чего гостиная была похожа на жужжащий улей. Еда со стола исчезала быстро, служанки едва успевали подносить добавку. Ближе к вечеру, когда стол совсем опустел, а обед плавно перешел в ужин, Маруся осмелилась встать из-за стола. Но только она встала, как слово опять взял хозяин дома.

– Дорогие друзья, вам всем хорошо известна моя дочь Маруся, – он показал в ее сторону. Все обратили внимание на стоящую девочку. – Она совсем недавно вернулась домой, закончив школу. И как ни странно, в ее возрасте она хочет продолжать учиться, осваивать профессию медика и помогать в нашей больнице, – доктор от радости всплеснул руками.

– О! Александр Владимирович, какая прелесть. Мне давно нужны помощники. Я так рад и готов помочь ей.

– Я хочу разочаровать вас, милый доктор, судьба распоряжается по-другому, – Александр Владимирович таинственно улыбнулся. Хочу сообщить вам, что руку моей дочери официально попросил Ян Антонович и его отец, – все разом заговорили. – Я же со своей стороны не вижу преград для брака и даю свое согласие. Гости встали и зааплодировали. Ян тоже встал и приобняв Александра Владимировича направился в сторону Маруси. Она озиралась по сторонам как загнанная в угол лань. Все что-то кричали, мама утирала слезы радости, а Ян неумолимо приближался к ней.

–Дорогая моя Маруся. Я хочу, чтоб ты стала моей женой. Клянусь любить тебя вечно – он взял ее руку, которая была ватной, и надел на палец кольцо. Нежно поцеловав ее в щеку, он улыбнулся всем присутствующим самой обворожительной улыбкой. Гул стих все смотрели на них и ждали от Маруси хоть слово. А она загнанная в угол не знала, что делать. Устроить скандал, значит опозорить семью нет, она не могла пойти на это. Надо было более цивилизованно выходить из этой ситуации. Она повернулась к Яну.

–Благодарю вас за оказанную мне честь. Для меня это неожиданно и лестно. Но я бы хотела подумать, прежде чем опрометчиво дать ответ. – Голос ее дрожал. Она вышла из-за стола. – Прошу меня извинить – и ушла, прямо не оборачиваясь. Оставляя за собой шепот и негодование соседей. Заскочив к отцу в кабинет, она упала на пол. Слезы бешено стекали по щекам. Как он мог все решить без нее. Что ей теперь делать. Ведь столько народу слышали признание Яна, что теперь каждый будет ждать приглашения на свадьбу или большого скандала и еще не известно, чего больше. Маруся сидела на полу и плакала, за дверью постепенно смолкли голоса. Стало совсем тихо. Маруся понимала, что разговора с отцом не избежать, но она не знала, что ему сказать. Она крутила подаренное кольцо и не знала, что делать. Дверь распахнулась, и в кабинет вошел отец. Он был возбужден. Маруся поняла это сразу, от доброго и любимого отца веяло холодом.

– Что ты там устроила? – отец прошел к столу и сел.

– А что не так? Я имею право подумать. Я была очень учтива, – Маруся смахнула слезинки со щеки. Отец молчал, и это молчание давило на Марусю. Александр Владимирович думал, как бы все объяснить дочери.

– Маруся, доченька, как же ты не понимаешь, как важна эта свадьба для нас.

– Для вас или для меня?

– И для тебя в том числе. Я мог бы тебе все объяснить, но думаю, ты не поймешь всех тонкостей, – он переложил документы со стола в ящик, – ты поверь мне на слово. Я не желаю тебе зла. Прошу тебя принять предложение Яна. – Отец тихонько встал и подошел к Марусе, помог ей встать и обнял ее – доченька выйди в гостиную там Ян, он ждет твоего ответа. Я в долгу перед его семьей. Помоги мне – отец выглядел очень печальным и усталым. Его потухшие глаза просили о помощи. Маруся так и не поняла, что случилось у ее отца, но ей теперь это было не важно.

– Я все поняла, папа, но дать ответ сейчас я не могу. Ты тоже меня пойми. – Маруся подошла к двери. Обернувшись к отцу, она добавила. – Я люблю тебя…

Она вышла, оставив отца одного. Проходя мимо гостиной, она заметила Яна с его отцом. Маруся прошла мимо, не сказав ни слова. Ей придется принять решение и, скорее всего, самое важное в ее жизни.

Глава 11

Ночь тянулась долго. Маруся не могла сомкнуть глаз. Думать, ей надо было подумать. Об отце, Яне, свадьбе, но мысли ее почему-то убегали далеко в лес. Все ее мысли были о Максе. Почему он не приходит больше? Он так мог ей помочь, но она чувствовала, что-то случилось. Маруся знала, прежде чем принять решение ей надо его увидеть. Мысли пришли сами по себе. Ей надо идти в лес, но одна она туда точно не доберется. Всю ночь Маруся думала, как ей попасть к Максу, и кто сможет ей в этом помочь. Только к утру изрядно измученная, Маруся придумала план действий. Уговорить Пелагею ей не составит труда, служанка была ее подругой и надежным человеком. Потом Пелагея уговорит конюха Федора. Маруся давно знала об их отношениях, и Федя не откажет любимой, даже если ему будет светить наказание. Конечно, это было очень эгоистично с ее стороны. Но другого выхода она не видела. Маруся понимала, что днем это сделать не получится, кто– то их все равно увидит. После ее побега в доме стали все более бдительны. Но даже если ее не хватятся, то Пелагеей или конюха кто-то, да заинтересуется. Именно поэтому надо было идти, вечером тогда до утра они вполне смогут не заметно вернуться. Весь следующий день Маруся провела в подготовке. Пелагею как она и ожидала, уговорить не составило труда. Служанка всегда была готова помочь маленькой хозяйке. Тем более это было захватывающее приключение, доза адреналина, которого так не хватало в буднях простой девушки. А вот договориться с Федором было сложнее. Конюх долго убеждал Марусю в глупом поведении и что она подвергает опасности не только себя, но и Пелагею. Но согласился, поняв, что решение Маруси окончательно и в лес она пойдет с ним или без него. День прошел быстро. Вечером Маруся поужинала с родителями и, сославшись на головную боль, ушла к себе. Подождав немного, она вышла в сад и аккуратно пробралась в конюшню, где ее ждали Пелагея и Федор.

– Лошадей я запряг, хозяйка. Сумку с едой и водой взял. – Федор показал на двух стоящих неподалеку лошадей. – Мы поедем на одной, – конюх ответил на немой вопрос Маруси. – Пелагея плохо держится в седле – объяснил он.

– Давайте выдвигаться, а то уже смеркается, а нам бы хоть пол пути пройти засветло. Федор посадил Пелагею в седло и ловко заскочил сам. Маруся оседлала лошадь и двинулась вперед.

Федор ты знаешь дорогу к другой стороне леса? – Федор лишь кивнул.

– Поедем, хозяйка.

Дорога заняла довольно много времени. Лес они проехали уже изрядно стемнело. Было холодно, лошади спотыкались и местами не хотели идти.

Дом Макса Маруся увидела первой. Он стоял темный и на вид не обитаемый. Сердце Маруси забилось в груди с такой силой, что в тишине леса оно звучало как набат. Что-то случилось она предчувствовала это. Не дожидаясь попутчиков, она рванула вперед. Около дома она помедлила, боясь войти и увидеть что-то страшное, но в самый последний момент, взяв себя в руки, она вошла в дом.

– Макс, Макс, – сначала тихо позвала она. Делая шаг за шагом Маруся пробиралась в глубь дома. Пол предательски скрипел, откликаясь эхом со всех сторон.

– Макс, Макс – громче позвала она. Помнив, расположение мебели она на ощупь двинулась к кровати. Дверь озарилась светом. Маруся дернулась, от испуга уронив стул и что-то со стола. В двери стоял Федор с лампой в руках.

–Иди сюда Федя, посвети мне. – Свет лампы начал потихоньку освещать комнату. Как будто вор, конюх крался по дому, освещая себе путь. А тусклый свет лампы воровал тьму у хозяина дома. Когда Федор добрался до Маруси уже была видна кровать. Контуры расплывались, но уже было видно, что на кровати что-то или кто-то лежал. Маруся бросилась туда. Нащупав тело, она потрясла его.

– Макс, Макс очнись. Что с тобой? – тело застонало. Маруся наклонилась еще ближе.

– У него жар, он весь мокрый и дрожит. Федор оставь свет и сходи во двор. Там вода, а я пока разведу огонь. И пусть Пелагея придет, мне нужна ее помощь.

Конюх немедля не минуты, вышел на улицу. Света лампы было достаточно, чтобы не упасть в темном доме. Маруся нашла камин и паленья около него. Дерево было немного сыровато, но ждать и искать другие не было времени. Маруся покидала поленья в топку запихнула туда щепки, кору, ветки, от какой– то метлы и бумагу. Принадлежностей для розжига она не нашла. Она взяла бумажку и аккуратно засунула ее в лампу. Медленно чтоб не спалить дом она кинула огонек в устье печи. Мысленно молясь, чтоб все получилось, ведь она столько раз видела, как это делает Пелагея.

– Пелагея! – позвала Маруся. Служанка оказалась рядом.

– Здесь я, хозяйка, – Пелагея склонилась у печи и аккуратно подула на тлеющий огонек. Маруся замерла. Огонь не разгорался. Пелагея пошурудила в топке палкой и подула еще раз. Маленький огонек появился из неоткуда. Он как ребенок колыхался из стороны в сторону, то гас, то опять занимался. Потом появился еще и еще один и через некоторое время они слились в большой единый костер. Жар пламени охватил Марусю, ее щеки сразу налились румянцем. Теперь печка немного освещала пространство у двери и им не надо таскать лампу. Федор зашел с ведрами воды и поставил их у печи.

– Хозяйка, я пойду лошадей напою и сена дам, притомились с дороги, а вы, если что зовите. – Он крутанулся и вышел вон. Маруся отправилась к кровати.

– Пелагея осмотри дом может, найдешь, что-то полезное – а сама начала разгребать одеяла и еще какие– то вещи на кровати. Под ними лежал Макс. Он стонал и был холоден. Маруся, аккуратно стараясь не причинить вреда, приподняла его. Макс открыл глаза.

– Кто здесь? – в полутьме он не мог разобрать лица Маруси.

– Максим, это я Маруся, – нежно как ребенку чтобы не напугать сказала она.

– Нет, нет, – замотал головой он – этого не может быть. Ты далеко – и он опять провалился в сон.

– Пелагея помоги мне, его надо переодеть в сухое. Маруся с трудом отыскала в куче белья на стуле сухую рубаху и полотенце.

– Я нашла еще лампу и немного хлеба – Пелагея подошла ближе. Служанка зажгла лампу и поставила ее на стол. В комнате стало гораздо светлее, и теперь она могла видеть капельки пота у Макса на лице. Пелагея поставила греться воду и подошла к кровати. Девочки с трудом стащили с больного мокрую рубаху. Маруся начала обтирать Макса сухим полотенцем. Пальцы немного соскользнули на его тело. Она водила ими по груди, плечам и торсу, понимая, что ей нравится прикасаться к нему. Тело было напряжено, и Маруся ощущала каждый выступ его мышц и каждый изгиб.

– Маруся хватит – с понимающей улыбкой прервала ее служанка. – Он сухой давай сюда рубаху. Пелагея одела Макса и подтянула его на подушки. Маруся как завороженная смотрела на него. Макс застонал.

– Ему нужны лекарства и еда, а лучше доктор. Мы не знаем, что с ним. – Сказала Пелагея.

– Нет, нет, ты что? – испугалась Маруся – если узнают, что мы здесь были. Ох, я даже не хочу думать, что будет. – Маруся укрыла Макса одеялом. – Мы придем сюда завтра. Возьмем еды и лекарств. Оставим ему огонь и воды, изба прогреется ему станет легче. – Тем временем в дверях оказался Федор.

– Хозяйка, если мы сейчас не уедем, то не успеем вернуться к утру.

– Да, Федор, поехали, – Пелагея встала с кровати и вышла на улицу с Федором, давая Марусе попрощаться.

– Я вернусь, я обязательно вернусь, – она склонилась к лицу Макса – я помогу тебе слышишь – шептала она. Ее губы как бы случайно скользнули по его щеке.

– Маруся, – в бреду застонал Макс.

– Спи, – прошептала она и вышла к друзьям.

Добрались они до дома быстро. Все мысли были только о больном Максе. Маруся еще не знала, что она будет делать и сможет ли она еще приехать к Максу, но точно знала, что не бросит его.

Солнце чуть показалось над горизонтом, когда они въехали на двор. Петухи, молча, ходили, перебирая землю и ждали, когда они смогут разбудить природу.

И вот первый еще совсем робкий лучик коснулся двора, а петухи запели свою утреннюю песню. Путники расстались около ворот сада. Федор отправился кормить лошадей, а Маруся, со служанкой попытались, пробраться в дом. К счастью их отсутствие не кто не заметил.

Изо дня в день Маруся ездила в дом к Максу. Доставала ему еду и лекарства. С каждым новым днем Максу становилось все лучше и лучше.  Маруся была измотана, каждый день она ждала вечера, почти не спала и постоянно дергалась, боясь, что их отсутствие заметят. С отцом она почти не виделась, мама не гласно готовилась к свадьбе. Она затеяла генеральную уборку всего дома. Из-за этого Пелагеи приходилось не легко. От недосыпания ее руки не слушались, и сама она спала стоя, а ездила с Федором, который за несколько дней так освоил дорогу, что добираться до Макса они стали за пару тройку часов.

А вот Ян приходил часто, запирался с Александром Владимировичем в кабинете и часами не выходил оттуда. Маруся очень старалась не попадаться ему на глаза, так как дать ответ она не могла, а любезничать ей не хотелось. Тем более все ее мысли были заняты другим человеком, которому она хотела рассказать все и потом только принять решение.

– Где ты? – как-то спросил ее Макс. Он уже сидел и выглядел довольно бодро. Макс с удовольствием уплетал бульон, который Маруся привезла с собой, и был розовощекий и в приподнятом настроении.

– Я здесь, – улыбнулась Маруся – она выпрыгнула из своих мыслей обратно к нему. – Ну как тебе нравится?

– О, да, ничего вкуснее не ел. – Он улыбнулся. Маруся думала, что-только его улыбка озаряет дом и нет, никаких ламп и костра. Как она может сказать ему, что выйдет замуж и не увидит его. От одной этой мысли мурашки бежали по ее телу. Каждый вечер она вспоминала его глаза и губы, и то случайное прикосновение к его щеке. Его плечи и торс. Нет, она не могла его потерять. Она влюбилась.

– Эй, – подергал ее за рукав Макс, – вернись ко мне.

– Да, да я тут – опомнилась Маруся.

Забрав пустую чашку от бульона, она протянула ему порошок.

– Вот выпей и ты совсем поправишься – как-то разочарованно произнесла она, Макс насторожился он давно заметил, что Маруся сама не своя. В постоянных раздумьях, где-то глубоко в своих мыслях. А когда смотрит на него, то глаза наполняются такой печалью, что Максу невольно самому становилось больно. Все попытки ее разговорить обращались к односложным ответам. Макс понимал, что эта девушка ему не безразлична, он понял это еще в тот первый день, когда она плакала сидя на бревне. Тогда что-то екнуло у него там глубоко в груди. А когда он заболел и уже долго лежал в бреду, она приходила к нему во снах и этих снов он ждал. Потом оказалось, что это было на яву и она правда приходила к нему, но это было потом. И это ее неловкие поцелуй уже тогда вселил в него силу жить и любить. Да он полюбил, полюбил так сильно, как только можно любить саму жизнь. Он смотрел в ее опечаленные глаза и очень хотел ей помочь.

– У тебя, что-то случилось?

– Нет с чего ты взял? Как ты себя чувствуешь – перевела разговор Маруся она подсела к нему поближе и поправила подушку. Ее голова наклонилась так близко, что Макс почувствовал ее дыхание. Волосы упали на его плечо, а шея оголилась. Макс так захотел поцеловать ее. Он едва прислонился к шее Маруси губами. Она напряглась, но не отпрянула, как будто ждала продолжения. Но вдруг она отстранилась.

– Я должна тебе сказать, – решилась она. Ты только пойми дело не в тебе. Ты мне очень…, но – она мямлила не решаясь. Макс, боясь услышать что-то, что не сможет понять, так сильно прижал ее к себе и поцеловал, что она смогла только охнуть и раствориться в его объятьях. Поцелуй был такой сильный, что Маруся начала задыхаться, но не отстранилась от Макса. Маруся хотела, чтоб все проблемы ушли и только теплота его рук была рядом. В дверь вошли. Тяжелые шаги прошли к столу. Маруся не отстранилась от объятий сказала – Федор мы уже должны ехать? Ответа не последовало. Мускулы Макса напряглись, и он сильнее прижал свою любовь. Как бы говоря «не отдам это теперь мое». Чем– то страшным запахло в воздухе. Это пахло гневом. Маруся обернулась, и испуг сжал ей сердце. Около стола стоял Ян с друзьями. Странно, подумала Маруся, она слышала топот только одних ног. Ян смотрел на них с такой злостью, что от такой энергии мог бы рухнуть целый дом. Макс вскочил с кровати и загородил собой ее. Он еле держался на ногах, но вида не показывал, недельная болезнь ослабила его. Макс смотрел на Яна, равнодушно, но какая, то гордость присутствовала в его взгляде. Их немая дуэль тревожила Марусю.

– Ян, ты здесь? – Маруся поднялась с кровати и встала рядом с Максом. – Как ты?..

– Как я тебя нашел? – Ян усмехнулся. Ты что думала я не узнал где живет твой спаситель. – Он кивнул на Макса. Ян сделал шаг к ним. – А я-то думаю где моя любимая? – слово любимая он выделил особо громко. – Вот посмотрите – Ян обратился к спутникам. – Она здесь целуется с другим мужчиной – Мы все перепугались думали она опять убежала. Отец места себе не находит, матери опять плохо, а она здесь ей хорошо. – С каждым, словом он все ближе и ближе подходил к ним и с каждым шагом у Маруси останавливалось сердце. – Я, дурак, жду ее ответа, а она целуется или уже нет? – Ян подошел так близко, что схватил Марусю за руку так больно, что она вскрикнула. Макс со скоростью ветра преградил сопернику путь, освобождая девушку. Ян отшатнулся и сделал шаг назад.

– Отойди в сторону урод, она пойдет со мной. – Ян опять схватил Марусю за руку и схватил еще крепче. Макс дернулся, его кулак хоть и слабо, но уверенно настиг Яна. Он опять пошатнулся, вытерев каплю, крови с губ и сплюнул. – Ты что немой и бьешь как девка. Что она в тебе нашла?

–Я не общаюсь с мерзавцами – коротко ответил Макс. – его голос дрожал и был слабее, чем раньше. Маруся понимала, что он после такой сильной болезни не одолеет Яна. От этого ей стало страшно еще больше.

– Ян не трогай его, он болен, поедим домой я все там объясню. – Маруся дернула Яна за руку. Тот даже не шелохнулся.

– Заберите ее и увезите домой я догоню. – Он толкнул Марусю в руки одного из друзей. Тот ловко поймал ее и запрокинул себе на плечо. Маруся закричала. Макс рванул к ним, он уже сильные руки Яна схватили его. – Уходите быстро, а я пока объясню этому, кто тут жених. Она моя невеста – обратился он к Максу – тебе ничего не светит, ее отец дал согласие на свадьбу. Понял она моя. Ян держал Макса так сильно, что костяшки его пальцев побелели. В такой ярости она еще не видела Яна. Макс пытался вырваться, руша все вокруг.

– Она моя! – и с этими словами он врезал Максу по лицу. Это последнее что увидела Маруся. Ее оттащили к лошади и как мешок запрокинули на бедное животное. Обидчик вскочил в седло. Один удар, и лошадь рванула с места. Федора Маруся не увидела.

Ян догнал их на пол пути. Даже в темноте Маруся видела его изуродованное лицо. Видно Макс был не таким уж слабым и дал Яну достойный отпор. Ян ехал рядом, и она хорошо видела разбитые кулаки и подтеки под глазами. Ян дрожал.

– Что… Что ты с ним сделал? – пискнула она, вися на лошади.

– Посадите ее ровно, – кривясь от боли, приказал Ян. – Каждое слово ему давалось с трудом. В глубине души Марусе нравилось осознавать, что Ян тоже получил от Макса. Ее посадили на лошадь и дали попить. Голова Маруси закружилась.

– Я еще раз спрашиваю, что ты с ним сделал? Ты же понимаешь, что я с тобой не буду после всего этого.

– Он жив и этого достаточно. Я ему просто объяснил, где его место, а где твое и уехал.

Маруся повернулась к Яну, на его лице была улыбка. И только сейчас Маруся увидела небольшое огненное зарево вдалеке там, где стоя его дом. Начинался пожар.

Глава 12

У дома стояли люди. Маруся видела это из далека. Факела светили так ярко, что слепили глаза девушки. В свете она увидела отца, который как загнанный ходил туда суда. Ей было стыдно, но большой беды она не видела в своих поступках. Ведь помолвки еще не объявлена и «да» она не сказала и вообще ей уже 18 лет и, и, ….

Они подъехали ближе. Ян спрыгнул с лошади и снял Марусю. К ним уже бежали. Маруся стояла, не зная, что ей делать, что говорить и как оправдываться. Бравада ее испарилась. Отец побежал первым, тяжелой рукой на щеку Маруси обрушилась пощечина. Больно не было, было обидно. Это был первый раз, когда Марусю ударил отец. Она смотрела на него с широко открытыми глазами полными непонимания. Щека горела. Александр Владимирович дрожал то ли от холода, то ли от злости.

– Как ты могла? – твердил он – ты моя дочь, опозорила меня и всю семью.

– Я ничего не сделала, я хотела помочь ему, он заболел, а ведь он меня спас. – Сбивчиво пыталась оправдаться Маруся.

– Ты ушла ночью из дома, одна к какому – то бандиту, что он мог с тобой сделать одному Богу известно, а ты же уже невеста, что подумают люди. А Ян, что думать ему?

Маруся не ответила, а зачем, она понимала, что отца не переубедить и может быть только хуже. Опустив голову, она молчала.

– Кто тебе помогал? Ты не могла добраться до окраины леса одна, – отец не унимался. От его криков проснулись все дома рядом. Люди повылезали в окна и, переглядываясь, шушукались. Все не спали.

– Я была одна, – тихо почти шепотом сказала Маруся.

– Александр Владимирович, может пора перейти в дом, а то не хватало еще соседей развлекать. – Ян подошел ближе к Марусе подталкивая ее ближе к дому.

– Что с тобой, сын мой, у тебя кровь. Этот наглец еще и напал на тебя? Завтра же я отправлю туда людей.

Маруся напряглась, рыпнулась, но, не понятно откуда возникшие ребята, подхватили ее под руки и понесли по направлению к дому, оставляя отца и Яна позади.  Она больше не могла слышать, о чем они говорили.

– Заприте ее и сторожите – крикнул Александр Владимирович – я разберусь с этим после охоты, а до моего возращения глаз с нее не спускать. Ян, милый, я надеюсь, твоя травма не повлияет на нашу охоту.

– О нет, Александр Владимирович, все в полном порядке, не беспокойтесь обо мне. И не нужно посылать к этому сброду людей он больше не побеспокоит нас. Уверяю. И прошу, не будьте так строги к Марусе, она очень добра и просто хотела помочь этому человеку. Ее легко обмануть. А тот урод просто воспользовался ее добротой. Я уверяю вас, она не причем, – с лукавой улыбкой сказал Ян.

– Ох, спасибо тебе. Если б не ты, не известно к чему это могло привезти. Другой отказался бы от… – Александр Владимирович.

– Я люблю ее и все эти предрассудки не для меня.

Александр Владимирович вздохнул, за разговором они подошли к дому. Все стихло. – Это хорошо. Ты останешься у нас?

Нет, Александр Владимирович поеду домой надо привести себя в порядок, и подготовится к охоте.

– И то правда. Сегодня будет долгая ночь. – Он зашел в дверь, оставляя собеседника.

– До свидания. – Ян развернулся и медленно пошел к лошади. Дверь громко хлопнула.

Глава 13

Ночь стояла теплой. Сверчки на редкость были спокойны. Легкое дуновение ветерка трепало занавеску. Было очень тихо, как будто вся природа была в ожидании, но чего? Маруся знала, что это не к добру, но гнала от себя все эти предчувствия. Она сидела у открытого окна и смотрела в даль туда, где еще до сих пор струился дымок. Ее сердце болело, что, что случилось с Максом она не знала. С неба упала звезда, длинный ее хвост озарил окно. Маруся зажмурилась, загадывая желание. «Все будет хорошо, все будет хорошо» повторяла она. Нежный луч восходящего солнца коснулся ее щеки. Как первый поцелуй, первый луч был нежен. Маруся открыла глаза немного, но она поспала. Солнце переливалось всеми цветами радуги. Как говорила ее бабушка в первые секунды солнце не щиплет глаза. Маруся пристально вглядывалась в светило. Глазам и, правда, не было больно. Вдалеке чернел лес. Начинался новый день, что он может принести ей.

Далекое ржание лошадей всколыхнуло ее. Сегодня начало охоты. Маруся встала, накинув на плечи шаль ее прабабушки, такую ветхую, что она вряд ли могла уже кого– то согреть, но Марусе она нравилась. Это был тот кусочек прошлого, который знал еще былые таинственные времена. Это память. От долгого сидения у нее онемели ноги. Неловкими движениями она добралась до двери. Рывок, еще один, заперто. Дверь была закрыта. Из-за двери раздавались тихие шептания.

– Кто там? – Маруся постучалась.

– Извините, хозяйка, вас не велено отпускать до прибытия Александра Владимировича с охоты. – Если вам что, то необходимо скажите.

Пусть придет Пелагея принесет воды и завтрак. И скажите маме, что я хочу с ней поговорить.

– Извините хозяйка вашей маме не велено к вам приходить. Вы наказаны и находитесь под домашним арестом. Это распоряжение Александра Владимировича.

Маруся в бешенстве выбежала на балкон, шаль упала с ее плеч оголив их для холодного утреннего ветра. Все поле около дома было занято людьми. Конные, пешие и много собак, которых специально привозили для охоты. Сколько дней не будет отца? Он даже не зашел попрощаться, первый раз за столько лет Маруся не провожает его в путь и не желает ему счастливой охоты. Сердце екнуло. На поле все смешалось. Она силилась разглядеть силуэт отца, но, увы, зрение ее подвело. Затрубил горн, собак спустили с привези и они, подняв такой лай, кинулись к лесу. Уже не кто не спал. Конные рванулись следом, пешие нехотя двинулись за ними.

– Счастливой охоты папочка – сорвалось у нее с губ, а ветер унес к адресату.

В дверь постучались, не дожидаясь разрешения войти в комнату вошла Пелагея с подносом в руках.

–Эх, милая моя девочка, – она подошла к Марусе и накинула на ее озябшее тело шаль и вывела с балкона. Маруся села на кровать.

– Эх, ты моя горемыка, – причитала служанка, разбирая поднос и готовя воду для умывания.

– Пелагея, где Федор, что с ним? Что тут случилось?

– А случилось то, что твой Ян пришел к тебе в комнату вечером, чтобы попрощаться перед охотой, не найдя тебя, пошел в сад. Потом поднял на уши весь дом. Ох, крику то было. – Пелагея намочила полотенце и дала его Марусе.

– А потом что?

– Отец твой поднял людей на поиски, а Ян сказал, что знает, где тебя искать, взял ребят покрепче и ускакал. Я тем делом все в саду вас караулила – Пелагея разложила еду на столе и ждала, когда Маруся переоденется. За стол Маруся села с неохотой, но голод взял свое.

– Ну, Пелагеюшка, рассказывай.

– А ты ешь. Ну вот, ускакал Ян с людьми, папа твой в кабинете заперся с наливкой. К маме врача позвали и стали ждать. – Пелагея тяжело вздохнула. А я вас ждала. – Служанка все подкладывала, да подливала Марусе еды. – Потом слышу лошадь вдалеке ржет, я-то уже так замерзла, что думала, послышалось мне, но за забор вышла. Смотрю, Федор идет и ругается по чем зря. Ну, думаю все… – Служанка села рядом с Марусей и быстрым движением закинула в рот маленькую печеньку. Марусе пришлось ждать продолжение рассказа, пока Пелагея не прожует. – Я у Федора расспросила, что и как – с набитым ртом продолжала служанка, видя не терпение хозяйки. – Он мне рассказал, что Ян в хижину наведался и тебя там нашел, а его не заметил, так как в ярости был, вот Федор, чтоб избежать наказания тебя там и оставил, а сам побыстрее домой вернулся, чтоб не заметили. – Пелагея выдала это все на одном дыхании, отхлебывая из Марусиной чашки.

– Пелагея, что же мне теперь делать? – Маруся отставила еду в сторону. – Ян же, наверное, убил его. – Только сказав это в слух Маруся поняла, что она так боится. Она боится потерять, то, что за такое короткое время стало ей таким дорогим. Это любовь к Максу. А вдруг его теперь нет. Слезы потекли ручьем, страх сковал грудь и воздух стал таким тяжелым. – Пелагея его, наверное, нет. Ян поджег дом, и я не знаю, жив он или нет. – Маруся ревела в голос. Служанка перепугалась и стала успокаивать хозяйку. – Маруся немного успокоилась.

Не плачь, Федор сегодня с утра ездил к Максу, – эти слова как пощечина привели Марусю в сознание. Она встрепенулась и кинулась в ноги Пелагеи.

– Что с ним, скажи, ну говори же быстрее не тяни. – Пелагея подняла Маруся и усадила на кровать.

– Федор не нашел его, – с грустью сообщила служанка. – Дом сожжен, а Макса в нем нет. Он ушел, наверное, – как-то неуверенно сказала она.

Он ушел только, и услышала Маруся. Слезы как-то сразу высохли и уверенность в том, что он жив, поселилась в ее душе.

– Он жив, Пелагея, он жив. – Маруся вскочила на ноги. – Надо его найти. Маруся побежала к двери и тогда поняла, что все кончено. Обернувшись к подруге, она увидела, как крупные слезы скатываются у нее по лицу.

С этого времени начались унылые будни. Маруся спала, ела, и все дни не отходила от окна. Общение с Пелагеей не приносило ей радости. О Максе не было вестей. Федор ездил на пепелище, но четно. Прошло уже пять дней с момента событий, а охотники не возвращались и не приходил Макс. Было тихо, птицы не пели или это так казалось Марусе, что природа застыла, застыла вместе с ней. Только одно вселяло в нее надежду, смотря в окно каждый вечер, она видела или ей казалось, что видит. Он всегда стоял в гуще веток и смотрел в ее окно. Она хотела крикнуть «это я, Маруся, спаси меня», но сон всегда рассеивался и в тени веток никого не было. Маруся знала, что это был призрак Макса, он не оставит ее. Изо дня в день она встречалась с призраком в тени и всегда тихо почти шепотом рассказывала ему как ей плохо и как она тоскует, а он стоял и слушал, слушал до глубокой ночи. И лишь однажды утром Маруся поверила в своего призрака. Ярко красный мак лежал у нее на столе, возвращая Марусю из пелены ее сонных дней.

Глава 14

Как-то резко похолодало в этот год. Последний летний месяц был дождливым, как будто осень решила прийти в гости раньше. Кое где зелень сдавала свои права в руки оранжевой осени. Сады потихоньку пустели. Люди пытались спасти остатки урожая, ожидая лютой зимы. Маруся видела все это с высоты своего балкона, дождливые дни заставляли ее грустить еще больше. Она давно не выходила из своей комнаты, почти не общалась с Пелагеей. Все ее развлечение было читать книги и смотреть в окно в ожидании ночного гостя. Он как верный пес стоял в тени сада, в холод и дождь, слушал ее рассказы. За это время Маруся поведала ему многое, у нее не было от него секретов ведь он просто плод ее воображения. Она рассказала про детские годы и школу, про любовь и обиды. Она, не стесняясь, рассказывала ему самое сокровенное не боясь, что он расскажет кому-то. Это же был призрак – ее призрак. Она пела ему и танцевала, читала в слух и потихоньку сходила сума. Стены давили на нее со страшной силой, однажды она хотела сбежать через балкон, но на ее беду рабочий поймал ее у самой земли, когда она слезала по простыне вниз. Как же она его уговаривала, но нет. Маруся была передана в руки слугам, которые заперли ее в комнате, пригрозив запереть балкон, чего Маруся не хотела и клятвенно пообещала своей матери не делать глупостей до приезда отца. Но отца все не было. Охота затянулась. Такое было в первый раз.

Наконец, одним ранним утром, спустя три недели ожиданий, Маруся проснулась от ржания лошадей. Выскочив на балкон, она увидела людей дружным строем шагавшие к их двору. Собаки плелись в стороне, лошади с трудом шли под грузом разделанных туш. Маруся заулыбалась, наконец- то она сможет увидеть отца, объяснить ему все, рассказать, как соскучилась. Не желая тянуть время, Маруся умылась, оделась и встала около двери, ожидая свободы. Но никто не приходил и не звал ее встретить отца. Она, как верная дочь, приняла его наказание, а теперь готова к прощению.

– Эй, кто там? – она начала барабанить в дверь рукой. Та подалась и тихонько приоткрылась. Сомнения зародились в Марусе. Она открыла дверь, никого не было. Дом был пуст. Не было криков, смеха и не пахло едой. Она сбежала в низ по лестнице в зал. Быстрыми движениями обогнула стоящие стулья и выбежала в сад. Она бежала вперед по пустынным дорожкам сада. Где-то вдалеке слышались голоса. За оградой столпились люди. Вот где все они, встречают ее отца, но почему так тихо. Пробираясь через толпу слуг и соседей, она выбежала в центр круга. Маруся не понимала, что не так почему все молчат и где ее … В центре стоял Ян, что-то сбивчиво рассказывая ее матери, которая напоминала ей статую смертельно белого цвета. Анна Васильевна стояла тихо, не говоря не слово лишь изредка кивая. Где-то скулила собака. Маруся огляделась посередине почти в центре лежало, что-то завернутое в тряпку. Сначала она подумала, что это туша зверя, пойманного на охоте. Лишь при длительном осмотре она поняла, что ошибалась. Все в голове сложилось. Кинувшись к кульку, она резким движением отбросила уголки тряпки, воздух вышел из ее груди, глаза застыли и отказывались видеть. Она очень хотела, чтоб глаза ее подвели. Маруся упала на колени, перед ней лежал отец. Слезы хлынули из ее глаз, рот открывался и закрывался как у рыбы, руки щупали тело отца, а потом пришла пустота. Маруся помнила все. Как кричала мама, кляня судьбу. Она помнила сбивчивые рассказы слуг и Яна, как все это произошло. Лошадь, галоп, упал, ударился. Все. Потом была суета, похороны последний взгляд, последние слова, все последнее. Слезы. И вот теперь стол в их гостиной и очередной эпос о ее отце. Глаза болели от слез или от черноты, которая ее окружала. Боль навсегда поселилась в ее сердце и зря говорят, что время лечит, они врут не одно лекарство в мире даже такое сильное как время не сможет исцелить ее душу. Но может она ошибается. Слезы опять покатились из ее глаз. Ян не оставлял ее, чему она была благодарна. Мама была под присмотром врача и многочисленных служанок, которые не отходили от нее. Ян не оставлял Марусю не на минуту, он следовал за ней везде, боясь за ее самочувствие. Безмолвная она ходила по дому, не понимая до конца, что произошло. Она на долго запиралась в кабинете отца, а иногда он находил ее плачущую на могиле. Время шло, а для обитателей их дома оно просто тянулось. Маруся выпала из этого времени. Тогда, когда она сидела одна в комнате у нее был призрак, а теперь она сама стала призраком. Несколько раз мама пыталась поговорить с ней, но Маруся не слышала ее. Маруся была в трауре.

Странно, как люди первый раз приходят в церковь. Всех их ведет печаль и только редких в церковь приводит радость. Так и Маруся пришла в церковь только потому, что ей надо было, куда-то идти. Слуги и соседи шарахались от безликого существа, бесцельно бродившего по окрестным дворам. И как-то само собой ноги ее завели в деревянный дом с колокольней. Раньше Маруся ходила туда, когда была маленькой, бабушка водила ее в выходные и рассказывала ей о Боге. Для Маруси все ее рассказы были одной большой сказкой о добре и зле. Она с упованием слушала бабушку и послушно повторяла за ней стихи. Но потом Маруся уехала учиться, а зимой бабушки не стало. Весть о ее кончине потрясла маленькую девочку, но одно Маруся помнила точно, что не плакала и не грустила, она знала, что бабушка ушла в сказку. Но время стерло из памяти эти сказки. И вот теперь она стояла в церкви и смотрела на иконы. Было тепло и уютно, а главное ее здесь никто не трогал, лишь изредка приходили люди о чем-то разговаривали с батюшкой и уходили. Церковь стала для нее пристанищем. А батюшка целителем, который пытался излечить ее душу. Она просто приходила и стояла ни думая не о чем, а наслаждалась теплотой, которая согревала ее. Так со временем память стала по крупицам отдавать ей все то, что спрятало, когда-то. Бабушкины сказки вернулись, вернулись и стихи. Только сейчас Маруся поняла глубокий смысл добра и зла. Проводя больше времени в церкви, Маруся познакомилась с батюшкой поближе и полюбила его семью. С ними она могла разговаривать часами. Со временем Маруся ожила. Однажды выйдя из церкви, она поняла, что проснулась. Она ощущала холод поздней осени, она увидела лес, который уже подготовился к зиме. Маруся первый раз набрала воздух полной грудью. Подняв глаза к небу, она увидела снежинку, летевшую к земле. Пошел первый снег.

Глава 15

Зима наступила рано. Дом с утра до ночи был в делах и заботах. Запах свежего хлеба разлетался по нему, наполняя своим ароматом все уголки. Слуги солили, коптили, вялили одним словом готовились к зиме. Маруся пчелкой порхала по дому в первые, ощущая себя живой. Лишь пробегая кабинет отца ее сердце сжималось.

– Маруся, – голос Яна показался ей чужим. – Маруся, я так рад тебя видеть. Ты сегодня чудесно выглядишь – он стоял в дверях кабинета ее отца и улыбался.

– Что ты тут делаешь? – Маруся подошла ближе.

– Я прихожу сюда почти каждый день и разбираю документы Александра Владимировича. Твоя мама хочет, чтобы я помог разобраться с делами – он указал на стол, заваленный бумагами. – Маруся у нас с тобой тоже есть дело, которое в виду событий не требует отлагательства.

– Ян, не сейчас прошло слишком мало времени. – Сколько же она уже не видела Макса. – Я не могу сейчас думать…

– Прошло уже больше двух месяцев, и я понимаю всю боль твоей утраты. Я не трогал тебя, но сейчас время пришло поговорить. – Он нежно, но требовательно взял ее за руку и завел в кабинет. Маруся встала как вкопанная, она очень давно не заходила в кабинет отца. Все там ей напоминало о нем. Она стояла, не шевелясь, боясь спугнуть даже пылинку, которая еще помнила ее отца.

– Маруся, я не буду тебе врать. – Ян сел за стол. – Дела вашего дома очень плохи. Твой отец при жизни задолжал очень крупную сумму денег, и я не хочу тебя пугать, но теперь вы остались без средств к существованию. Все остатки средств ушло на похороны и подготовку к зиме. Вы даже не сможете выплатить жалование слугам. – Ян встал, держа в руках какие-то бумажки и подошел к Марусе.

– Как так? мы ничего не знали. Он не говорил нам, мы же… – Маруся начала заикаться. – Кому он должен? Можно же попросить или продать что-то. А мама знает? – мысли Маруси путались, как же так могло все случиться.

– Анна Васильевна знает, я сказал ей сразу же после похорон. Тебе же не стали говорить ты была вообще не в состоянии, что-то понять, и мы всерьез опасались за твое здоровье.

– Я и сейчас не понимаю. Что нам делать. – Маруся села на диван. Ян сел рядом.

– Ну, есть два варианта. Вы должны отдать деньги, которые задолжал твой отец или у вас отберут дом…

Маруся зажмурилась, она прекрасно понимала все последствия, она с мамой останутся на улице зимой. И единственное что их спасет, если кто, то возьмет их на работу.

– Или есть еще вариант – продолжал Ян. Он протянул Марусе бумаги. Она взяла, и начала судорожно их просматривать. Расписки посыпались на пол. Маруся поняла все, ее отец был должен семье Яна. Большую сумму денег давал в долг Антон Павлович.

– Ты знал, ты все знал! – не сдерживая своих чувств, Маруся кинулась на Яна. Она колотила его в грудь не чувствуя боли, а когда выбилась из сил заплакала. Ян достойно вынес истерику любимой. Усадив ее на диван, он продолжил – он задолжал за долго до твоего приезда и не только моему отцу. Учеба в последние годы подорожала, а он не хотел, что ты бросила школу. Только потом мой отец договорился с Александром Владимировичем простить ему долг в замен на невестку. Породниться с родом основателей это очень престижно и открывает большие возможности моему отцу. А я всего лишь люблю тебя и хочу сделать все, лишь бы тебе было хорошо. Ян подсел ближе и приобнял рыдающую Марусю. Она не отстранилась, нет. Она понимала, что судьба ее больной мамы и других людей, которые верой и правдой служили им столько лет и которые так же останутся на улице в ее руках. Она вспомнила Пелагею и Федора, бабу Соню, которая готовила им еду. Маруся в ответе за них за всех. Но только маленькое чувство любви к другому, обожгло ее сердце. Эта любовь навсегда останется с ней. Маруся встала, тишина упала к ней под ноги. Сделав несколько шагов к двери, она обернулась.

– Да, Ян, я выйду за тебя.

Ян вскочил, не понимая, правильно ли он услышал.

– Ты не ослышался, я даю тебе ответ. Ведь этого так ждешь ты и хотел мой отец. Одно тебя попрошу не тяни со свадьбой пусть все закончится до нового года. Ян подошел ближе к Маруси сильными руками обнял ее.

– Ты не пожалеешь. Сегодня же вечером объявим о свадьбе. Маруся освободилась из объятий и подошла к двери. – Велю готовить праздничный ужин – сказала она. А за ее спиной послышался звук, разрывающийся бумаги.

Вечер наступил быстро. Стол был скромным, по сравнению с их прошлыми застольями. Но и теперь на нем было мясо и птица, овощей было в избытке, да и вина нагнали вдоволь. Теперь во главе стола сидел Ян. Его отец сидел по правую руку от сына и чему-то улыбался. Маруся с мамой сидели поодаль. Гости ждали.

– Дорогие друзья, – Ян встал и поднял бокал. – Наконец то в этот дом пришла радость. Как вы все знаете, я сделал предложение Марусе, и она решила подумать, но сегодня она дала мне свой ответ. – Ян подошел к Марусе, приподняв ее со стула, он встал на одно колено и преподнес ей кольцо.

– Милая моя девочка я знаю, как тяжело было тебе в последние месяцы. Я обещаю тебе стать самым любящим и нежным человеком. Я огражу тебя от всех неприятностей и бед, потому что люблю тебя. И теперь я хочу снова задать тебе вопрос, – Ты выйдешь за меня?

Маруся молчала, она принимала решение и все, затаив дыхание ждали. Десятки глаз смотрели на нее.

– Да, Ян я выйду за тебя, – произнесла она на одном дыхании, поняв, что назад дороги нет. Все зааплодировали, мама всплакнула. Ян встал и надел кольцо Марусе на палец. Оно сдавило ее, как ошейник сдавливает горло непослушной собаки, теперь она в его власти. Ян улыбался, приблизился к ней и поцеловал ее так сильно, как будто этим поцелуем, он ставил на ней клеймо. «Ты моя». Гости радовались, вино лилось весь вечер, все поздравляли пару и кричали «ура» как будто не было печали в этом доме. О беде все забыли. Только Маруся понимала, что вся ее дальнейшая жизнь это печаль без любви и любимого. Изрядно выпив, Маруся отпросилась к себе в комнату. Шатаясь из стороны в сторону, как тростинка на ветру Маруся подошла к окну. Как же она боялась увидеть его, что она теперь скажет своему призраку. То, что Маруся предательница, но это же единственно правильное решение. Никто не сможет помочь ее семье. Она взглянула в глубь сада. В глазах немного двоилось. Мысли путались. Никого не было видно, только глаза цвета меда смотрели на нее из темноты.

Снег уже плотно лежал на полях. Река замерзла, и теперь было легче добираться до соседней деревни. Жители сокращали путь. Марусе нравилась зима. Она очищала природу от грязи, покрывая все белоснежным снегом. Солнечные дни Маруся старалась проводить на улице, мороз не пугал ее. В доме было тяжко, там до сих пор эхом раздавалось ее «Да». Все дни Маруся помогала Федору в конюшне, лошади помогали ей пережить душевные переживания. Она чесала им гривы, забывая обо всем. Помогала в церкви, ей не доставляло не мало радости играть с приходскими детками. Маруся рассказывала им о природе и старалась научить разным наукам. Она по долгу сидели в церковные пристройки, а дети не отпускали ее.

– Маруся! – как-то окликнула ее Пелагея, когда та резвилась на улице с детками. – Маруся, ты как ребенок, – возмутилась Пелагея. – Посмотри на себя ты вся мокрая, – служанка по-хозяйски отряхнула Марусю от снега. – Ты совсем не занимаешься свадьбой, тебе уже не подобает бегать по дворам. Ты невеста, – клубок пара изо рта окутал Марусю, такое это слово было большое.

– А что свадьба? – округлила глаза Маруся, – мама сама все сделает, а Ян оплатит, – ей показалось это смешным, и она рассмеялась. Пелагея вздохнула.

– Я еду с Федором, в соседнюю деревню, – щеки ее покраснели. – Там ярмарка, веселье. Надо прикупить ткани к свадьбе. Поехали с нами? Развеешься. Да и мама тебя не будет пилить, что участие не принимаешь в подготовке. – Пелагея лукаво улыбнулась.

– Хорошо, ждите меня на конюшне, я только переоденусь.

Показавшись на глаза маме и переодев мокрую одежду на сухую, Маруся прибежала в конюшню. Она влетела во внутрь, как вихрь, напугав целующихся Федора и Пелагею.

– Вот шельма! – вскрикнула служанка, облизывая губы.

– Вам бы пожениться, а не прятаться по углам.

– Знаешь, как сейчас сложно с этим? – отозвался Федор, выводя лошадей из стойла. – Да и Пелагея не хочет, – он усмехнулся.

– Не говори глупости, ты мне и не предлагал, – обиделась Пелагея. – Вон, как Ян добивался руки Маруси. Аж сердце сжималось. А от тебя слова хорошего не услышишь. Мужик ты, одним словом! – крикнула Пелагея в пустоту.

Маруся сразу помрачнела. Она пыталась гнать мысли о предстоящей свадьбе, но кольцо на пальце не давало ей забыться. В лучах солнца оно блестело так, что Марусе приходилось жмуриться, а ночью оно отдавало ей весь холод, накопленный за день. Она не любила, просто не любила.

Федор вернул ее из размышления.

– Девочки, садитесь, все готово.

Маруся с Пелагеей вышли из конюшни и быстренько залезли в сани.

– Держитесь, побежим быстро! До ночи надо вернуться! – крикнул Федор рванул вперед.

До деревни ехали молча. То ли из-за холода, то ли просто каждый был глубоко в своих мыслях. Деревню Маруся увидела издалека: много столбов дыма поднимались в верх. Будут морозы, – подумала Маруся.

В деревню же въехали спокойно. Вся основная масса народа была на площади. Ярмарка была в самом разгаре. Девочки слезли с саней и побежали в гущу событий, оставляя Федора одного искать стойло для транспорта. Ярмарка — это всегда праздник. Яркие палатки, ткани и ленты будоражили воображение, а запах хлеба и булочек заставлял желудок сворачиваться в клубочек. Маруся очень пожалела, что не поела дома. Купив себе и Пелагее по калачу, она наслаждалась красотой праздника. Пелагея ходила по пятам за Марусей по рядам ища то за чем приехали. Федор нагнал их на пол пути. Маруся уже несла с собой несколько тюков с вещами.

Люди бегали туда-сюда, кто-то торговался, кто-то менялся, ярмарка жила. Шум и крики перебивали голоса. Пелагея торговалась за ткани, Федор носил не подъемные сумки, а Маруся застыла около клетки с животными. Козочки и курочки бегали по клетке, ища укрытия от этого переполоха. Толпа не пугала Марусю ей было все равно, она хотела лишь уйти от действительности, а в толпе на ярмарке это было проще всего. Подобрав ткани для платьев, закупив еды для праздника и искусственных цветов для украшения Федор снарядил всех домой. Маруся тянула время, ей так не хотелось возвращаться.

Увидев вдалеке актеров, которые за монеты развлекали людей, Маруся побежала к ним. Пробираясь средь толпы, она увидела его. Она, не помня себя, рванула к тем деревьям, где стоял он. Встретились глаза, с ветки снег упал, кончиками пальцев она стряхнула его с плеча. Сердце замерло. Там недалеко от всеобщего веселья стоял Макс. Маруся еле узнала его тусклые глаза, уже не выражавшие ничего. Он просто смотрел, как человек, смирившийся со своей долей. Щетина покрывала его лицо, от чего оно становилось мужественным. Маруся отметила для себя, что таким он нравится ей еще больше. Медленным, но уверенным шагом она подходила к нему все ближе и ближе. Макс стоял, боясь спугнуть тот шанс, который так благосклонно подарила ему судьба. Маруся, не замечая толпы, подошла к нему так близко, будто хотела раствориться в нем. Потом ее руки обхватили его лицо, как слепец она трогала его такое родное лицо. Сердце билось, заглушая все звуки вокруг.

– Ты живой, – ее слезы упали на мужское плечо, – ты живой, – причитала она, вороша его волосы и крепко прижимаясь к его груди. Она слышала, как бьется его сердце. Их дыхания вошли в такт.

– Я живой, живой, – крепко обнимая Марусю, успокаивал ее Макс. Их жаркий поцелуй мог бы растопить весь снег в округе. Они не замечали никого, ни людей, сновавших взад-вперед, ни Пелагею с Федором, стоявших поодаль от них. Весь мир перестал существовать.

– Как же ты смог уйти от Яна, как же дом? – Маруся начала задавать вопросы так давно ее волновавшие. – Почему ты не пришел ко мне? Я же знаю, что там в саду, – это был ты.

Макс усмехнулся, не выпуская ее из рук.

– А что Ян? Разговор был коротким. А после, когда он понял, что не в силах меня одолеть, – он просто ушел, подло кинув спичку в сено. Я успел выбраться, но дома теперь нет. А не пришел я к тебе из-за охраны, и чтобы не сделать тебе хуже. Но быть без тебя я уже не мог. Я понял это, когда тебя увезли. Поэтому тайком и лазил в сад, чтобы хоть чуть-чуть посмотреть на тебя и знать, что с тобой все хорошо. А потом, твой отец… – он замолчал, боясь ранить Марусю. – И не до меня тебе тогда было. Ян крутился вокруг, как коршун, не оставляя тебя одну надолго. Был бы опять скандал, а тебе это не нужно пока. Ты и так много чего пережила. – Макс еще сильнее прижал ее к себе.

– Ну как же так? Где ты теперь? – Маруся согревалась в объятьях Макса.

– Я жил в лесу, построил себе шалашик, – засмеялся Макс. Его звонкий смех громом прокатился по улочкам деревни. – Потом я устроился здесь, недалеко, на отшибе деревни. Там заброшенный дом, и люди любезно разрешили мне там остаться. – Макс показал в даль под горку, где виднелась дорога к одиноко стоявшим домам. Пойдем, я покажу.

Только теперь Маруся отстранилась от него. Постепенно к ней стали возвращаться звуки ярмарки, свет солнца падал ей прямо в глаза. Девушка вернулась в действительность. Она – невеста и этого не изменить. Глупо врать. Маруся отступила на шаг. Она смотрела в эти глаза и не знала, что делать. Я должна ему сказать. Я сделаю ему больно, но так будет честно. Он должен узнать это от меня.

– Я не могу, – потупив глаза, Маруся сделала еще один шаг назад. – И нам не надо больше видеться. Я очень рада, что с тобой все хорошо. – Маруся улыбнулась, вытирая капельки слез с лица, или это был снег. Маруся снова умирала, умирала от любви и боли, которую причиняет тому, кто стал для нее всем. Каждый ее шаг назад, причинял невероятную боль Максу, и она чувствовала это. Лицо его менялось, глаза становились все злее, а руки сжимались в кулак.

– Почему?! – крикнул он хрипящим голосом, – что не так? – Макс попытался сделать шаг в ее сторону, – если это все из-за Яна, то это пустяк. Я придумаю, как нам быть вместе. Он не сделает тебе больно, я смогу защитить тебя. Пойми, ты теперь все для меня. – Он упал на колени перед ней, согнувшись как от удара. Его руки сжимали снег. Маруся рванулась к нему как мотылек и подняла его с колен. Она лишь на секунду посмотрела в его глаза. Вытянув вперед руку, она выдохнула.

– Нет, – сказала она, – я не могу. – Сейчас и не секундой позже, она больше не может терпеть этой пытки. Он все поймет, когда-нибудь, но поймет. Она не может пожертвовать всеми ради своей любви. Маруся закрыла глаза, собираясь с силами.

– Я выхожу замуж за Яна. Свадьба состоится в конце месяца. Извини.

Его глаза полыхнули яростью, как будто огонь загорелся внутри него. Лицо перекосило от боли, он пошатнулся. Но твердость в ногах не позволила ему упасть. Снег падал ему на лицо, оставляя большие капли, или это были слезы. Он открыл рот, но из него не вышло ничего кроме звериного рычания. Маруся не могла на это смотреть. Она развернулась и побежала к телеге, оставляя вдали свою любовь.

Глава 16

Декабрь был на редкость теплым. Снег выпадал за ночь густой шапкой, тут же таял в течение дня. Солнце светило, не давая морозам отвоевать свое время. Дни шли. Все ближе и ближе становился день свадьбы. Макса Маруся больше не видела. Хотя во снах он исправно приходил к ней. Во снах они были вместе, но приходило утро и сон таял, с первыми лучами солнца. Зато с наступлением утра приходила действительность и Ян. Он практически жил у них в доме. Что-то решал с бумагами раздавал указания и полностью вжился в роль молодого хозяина. Маме это очень нравилось, она не когда не разбиралась в бумагах и не лезла в дела отца. Сейчас она занималась самым приятным делом, которое доставляло ей массу удовольствия. Она готовила свадьбу. Многочисленные ее подруги сновали по дому взад-вперед. Одни помогали выбирать цвет лент для зала, другие дегустировали вина из погребов отца так тщательно, что вечером выползали из дверей. Сама Маруся ходила тенью по дому, не участвуя в этом переполохе, только изредка кивая и улыбаясь на вопрос «нравится ли это ей». За три дня до свадьбы дом сиял от чистоты и красоты. Меню было согласовано, цветы расставлены, гости приглашены. Все было готово кроме платья. К нему Маруся упорно не хотела подходить. Швея замучилась бегать за ней, но, увы, платье так и лежало не дошитое. Маруся думала, что свадебное платье — это последняя грань между ее снами и реальностью. Одев его, она перейдет только в одну реальность, которая ей не нравилась. И вот в очередной раз, убегая от швеи, она наткнулась на маму.

– Маруся, стой, – со всей строгостью крикнула Анна Васильевна – как же тебе не стыдно. Раиса ищет тебя по всему дому. О чем ты думаешь? Через три дня свадьба, твоя свадьба – для чего-то уточнила мама – а платье лежит и покрывается пылью. Раиса и так сшила его на глаз и теперь бегает как девочка за тобой. Мы все уже с ног падаем, а ты… – мама многозначительно покачала головой, пытаясь пристыдить неразумную дочь. Маруся видела, как важно эта церемония для мамы. Она прям, расцвела, погрузившись в мир торжества и праздника. Хотя Маруся видела, как доктор приносит ее маме пузырьки с настойкой, от которой ей становится лучше.

– Твой отец так хотел этого – мама закрыла глаза, как бы вспоминая – он так мечтал увидеть тебя в свадебном платье, а ты – мама открыла глаза и грозно топнула – быстро к Раисе.

Маруся, испугавшись маминого гнева, побежала вверх по лестнице, хотя она знала, что мама не в серьез и гнев ее не настоящий. Но делать было нечего ей все равно надо сделать этот шаг и увидеть платье. До комнаты где шила Раиса Маруся шла медленно, ноги не слушались ее, а душа кричала беги. И только разум прерывал все ее терзания. Около двери в мастерскую Маруся топталась долго, то подходя ближе, то отступая на несколько шагов. Из комнаты доносился рокот швейных машин и песенка, которую напевали работницы. В очередной раз, когда Маруся подошла к двери она открылась и на пороге стояла Раиса. Тучная женщина закрывала собой весь проем. Она была большой и передвигалась с помощью палочки. Но сидя за машинкой, она была настолько ловка и виртуозна, что не кто не мог подумать о ее недостатке. Схватив Марусю за руку, Раиса затянула ее в комнату.

– Попалась паршивка. Издеваться над старой и больной женщиной, как не стыдно. – Раиса прошла к столу и, запыхавшись, села. Молодые подмастерья захихикали.

– Ну-ка, цыц! – грозно крикнула Раиса и все смешки стихли. Для их свадьбы Ян нанял работников, чтобы все выглядело хорошо. Хотя Маруся думала, что и их портниха бы не плохо справилась, но Раиса и ее люди были очень профессиональны и их приглашали только обшивать праздники и торжества. Комнату для них мама выделила самую большую и светлую, солнце светило здесь постоянно. Во всем доме таких комнат было две, эта и спальня родителей. Вспомнив, об отце Маруся взгрустнула. Много воспоминаний было связано с их спальней, а теперь она туда и не заходила. Даже мама спала в комнате для гостей, оправдываясь тем, что очень устает и не может подниматься на верх. Маруся догадывалась, что дело не в этом, ей просто там было плохо без мужа. И комната как их гнездышко потеряла свою значимость. Оглядевшись по сторонам, Маруся поняла, что попала в сказку ткани и лоскутков. Все играло разными красками. Ленты свисали с потолка и со стен. Цветы из ткани стояли в вазах и ждали своего время. Ими украсят дом утром в день свадьбы. Так было все красиво и, наверное, при других обстоятельствах Маруся бы смотрела на это с восхищением, а не со страхом. И вот ее взгляд упал на белое пятно на стене. Платье сразу поняла Маруся. С виду оно показалось огромным как будь то сшито не по ней. Глаза заболели от долгова созерцания творения Раисы, посмотрев на которую Маруся изумилась еще больше. Та тоже заворожено смотрела на платье и улыбалась. Творец восхищался творением.

– Давай-ка не стой, – кивнула Раиса на платье. – Девочки, помогите ей одеть это чудо. Подмастерья как по команде поднялись и побежали в разные стороны. Кто-то схватил Марусю и потащил к ширме другие девочки уже снимали платье с «гвоздя». Не успев раздеться, как на Марусю обрушилась вся тяжесть ее решения. Помощницы что-то еще подтянули, и ширма была сдвинута. Марусе пододвинули зеркало. Оттуда на нее смотрела девушка в белом. Платье и, правда, было шикарным. Декольте подчеркивало грудь. Было не много не ловко. Пышната юбки сковывало движения. Длинный шлейф лежал сзади. Раиса постаралась платье было почти в пору. Оставалось только затянуть ленту на поясе и завязать бант. Маруся себе нравилась. Ее грудь казалась больше, гипюр покрывал ее не всю, плечи были приоткрыты, а рукав аккуратно спадал. Талия казалась тоньше и вообще Маруся казалась старше. Раиса смотрела с восхищением.

– Ну, вот платье и готово. Ты такая красивая. Яну обязательно понравится. Останется лишь только подобрать туфли и сделать прическу под фату. – Она говорила это, как будто примеривая каждое слово на нее. Вот и все подумала Маруся, раздвигая ширму. Где-то в глубине сердца она думала, что это сон, и она сейчас проснется. Но проснуться не получилось. День свадьбы все-таки пришел.

Утром открывать глаза совсем не хотелось. Они болели от слез, пролитых на кануне вечером. С обеда она убежала туда, где ей было спокойно. В церкви как раз никого не было, и она могла спокойно собраться с мыслями. Маруся сидела, разглядывая многочисленные узоры на стенах, а слезы непрерывным потоком текли у нее из глаз, не давая возможность сосредоточить зрение. Священник, проходя мимо, не мог не остановиться около ревущего чада. Вся деревня знала, что Маруся готовится к свадьбе и сам Ян приходил к священнику договориться о церемонии венчания.

– Маруся, что с тобой, почему ты плачешь? Завтра свадьба, а ты в печали. Батюшка сел рядом с Марусей и обнял ее. Та уткнулась в его грудь.

– Почему так все не справедливо? Я не хочу, я не хочу эту свадьбу – плечи ее содрогались от плача. Батюшка поглаживал ее по спине, не говоря не слово, как будто понимал, какая печаль терзает ее душу. Постепенно Маруся успокоилась. Заплаканные глаза чесались, а во рту пересохло. Батюшка смотрел на нее с такой любовью и теплотой в глазах, что Маруся невольно улыбнулась. Но столько грусти было в этой улыбки.

– Ну, успокаивайся милая, – сказал батюшка, протягивая жестяную, маленькую кружку с водой. – На попей. – Маруся жадно вцепилась в кружку и начала глоток за глотком поглощать воду. Воды было не много, как показалось Марусе с первого раза. Напившись, она отдала кружку батюшка и тихонько всхлипнула. Батюшка что же мне делать – взмолилась она. – Поймите, я не люблю Яна – слезы опять начинали течь по лицу. Лицо священника насторожилось, стало немного серьезней – от чего же ты милое дитя идешь на такой шаг? Тебя принуждают?

– Нет, – потупив глаза, Маруся встала – я делаю этот шаг добровольно. – И Маруся рассказала батюшке все то, что так долго терзало ее душу. Она ходила туда–сюда, как будто львица, загнанная в клетку. Слова нескончаемым потоком бежали из ее уст. Она то плакала, то смеялась как сумасшедшая, то останавливалась и долго смотрела в даль, как будто вспоминая все подробности. Маруся без утайки рассказала все, начиная с первого знакомства с Яном о любви и школе. Бал и разговор о свадьбе. Как убежала и о Максе. Все без утайки. Все, как любила, как лечила и как предала. Боль об отце, которая не давала спать, и их последний разговор. И глаза такие печальные, они так часто приходят к ней во снах. О чувстве вины, которая гложет ее с утра до ночи. И о свадьбе.

– Умом я понимаю, что должна поступить именно так, а вот сердце…– она села и только теперь посмотрела на священника. Он плакал. Такая реакция батюшки смутила ее. – Ну что вы что вы – растерялась она.

– Теперь ты меня утешаешь, улыбнулся батюшка. – Они долго сидели, за окном уже стемнело, и тишина окутала все вокруг. Каждый думал о своем.

– Знаешь. – Голос священника прогремел трубой по пустой церкви.

– Я думаю, что у каждого из нас свой путь. Ты жертвуешь собой, своими чувствами для людей. И я надеюсь, что Бог вознаградит тебя за эту жертву. – Он опять задумался – А вот Максу ты должна была все объяснить. – Батюшка обнял Марусю. – Иногда нам кажется, что земля уходит из-под ног и хуже уже не будет. А потом Бог все устраивает, так как надо и мы благодарны ему за это. Надейся на Бога. Он не оставит тебя. – Священник утер платком почти высохшие Марусины слезы и приобнял ее.

– Иди домой, все наладится верь в это. – он проводил ее до ворот – А я помолюсь за тебя.

И вот теперь стоя в своей комнате почти голышом она повторяла » все будет хорошо». Служанки порхали возле нее как птички и напевали песенку. Она была унылая и очень злила Марусю.

– Все хватит – крикнула она – меня раздражают ваши завывания. Голоса смокли. Пелагея улыбнулась.

– Ой, Маруся ни как у тебя свадебный мандраж – и все засмеялись.

Маруся стояла по середине комнаты почти голая и слушала хохот служанок. Они то и дело ее намазывали маслом, чесали волосы и обливали водой. Потом начинали все заново. Только когда, по мнению Пелагеи, Маруся пахла, как весенняя сирень пытка была остановлена. Это утро было как-то морозней, снег шел мелкий ветра не было, но мелкий холодок пробирался по телу Маруси. Она постоянно просила подбросить дров в камин. Пелагея говорила, что это нервное. После всех омовений Марусю накормили. Время не укротимо бежало в перед. И как бы Маруся не тянула его, но к 11 утра она была готова. Она стояла на пороге своего дома в свадебном платье. Фата тонкой вуалью спускалась ей на лицо, задняя часть стелилась по полу так далеко, что Маруся опасалась, как бы кто не наступил на нее. На плечи ей набросили салоп, теплую накидку, чтобы не замерзла. Хотя вряд ли Маруся замерзла бы, ее сердце билось так сильно, а кровь бежала с такой скоростью, что она могла бы и голышом в сугроб.

Маруся ждала, перебирая лепестки цветов в руках. Свежие – думала она и в такую пору. Их запах немного успокаивал ее.

И вот во дворе послышался топот коней. Их ржание эхом пронеслось по дому. Все забеспокоились, засуетились. Даже дети, бегавшие по залу, разбежались по углам и тихонько притаились. Только Маруся стояла как вкопанная и ждала своей участи. Дверь распахнулась. Зимнее солнце упало к ногам Маруси, Ян вошел и вместе с ним прилетел холод. Дверь закрылась, и исчезло солнышко, а холод остался. Ян стоял в дверях, как будто робея, Маруся не когда не видела его таким. Всегда серьезный и уверенный в себе. Сейчас, казался Марусе взволнованным и даже лицо на мгновение стало добрым и нежным, но лишь на мгновение. А ведь когда-то она любила его. Ян был похож на принца из сказки. Красив, холён и мужествен. Его запах окутывал все в округе, забивая запах цветов. Любая бы душу продала бы дьяволу за один миг в его объятьях, но «приз» выпал ей. Ян подошел к Марусе, опустился на колено и протянул ей руку. Секунда, минута молчания Маруся стояла. Сзади послышался шепот мамы «дай ему руку», а бедная Пелагея тихонько подталкивала Марусю к нему. Она опомнилась, вложила правую руку в его. Тот вздохнул встал и улыбнулся. Вздохнули все. Дети опять побежали по своим делам, а слуги расступились, давая пройти молодым.

– Дорогие мои Ян и Маруся – мама вышла вперед, немного с заплаканными глазами под руку ее держал врач, последнее время зачастивший к ним в дом и явно не справится о здоровья мамы.

– Я благословляю вас дети мои, – и перекрестив, отошла в сторону заплакав. Ян крепко взял Марусю за руку, как будто боясь, что она убежит и поклонился.

– Спасибо, я надеюсь, что вашей дочке будет хорошо со мной. Я сделаю все для этого.

И они отправились к дверям. На улице их ждали соседи. Люди улыбались и кричали им поздравления. Ян провел Марусю к саням и усадил ее на подушки. Сам вскочил в седло и поскакал в церковь. За ним ускакали все его друзья и гости. Сани Маруси тронулись самыми последними. На облучке сидел Федор.

– Не трусь, – подбодрил он хозяйку. – Ян мужик хороший и богатый, не то, что-тот из леса, с ним ты будешь как за каменной стеной. Сердце Маруси сжалось.

– Да, Федор, ты прав. Все будет хорошо. – Выдавила она.

На горизонте показалась церковь. Еще не доехав до нее, Маруся могла разглядеть народ, столпившийся около нее. Там были гости и просто зеваки, которые хотели посмотреть на церемонию и получить угощение. Все около церкви было украшено лентами и искусственными цветами. Они развивались на ветру, как будто приветствуя невесту.  Федор остановил коней. Он помог выйти Марусе из телеги и передал в руки матери. Та обняла ее, поцеловала, поправила фату и повела к воротам. Марусины ноги ступали по ковровой дорожке, как по льду. Аккуратно, боясь упасть. Она прошла этот путь на одном дыхании. Толпа ликовала. Маруся замерла. Лица мелькали перед ней с быстротой молнии. Она искала, искала то одно так важное для нее сейчас. Какая-то надежда зародилась внутри. Дети, соседи, слуги все пели и веселились, но его не было. Тут жесткая мужская рука, перехватила Марусю, отрывая ее из теплых рук матери. Это был отец Яна. Он не уступал своему сыну, военная выправка, жесткое лицо и глаза полные холода.

– Я поведу тебя к алтарю, – сказал он, дергая ее за руку. Взяв его под руку, Маруся сделала еще один шаг на встречу судьбе. Зазвонили колокола оповещая, что невеста приехала. И все гости ринулись в церковь. Маруся же и Антон Павлович пошли последними.

Глава 17

Запах воска и ладана наполнил легкие. Полумрак церкви окутал как одеяло. Мягкие ковры тянулись длинной дорогой до самого алтаря. Впереди там, где-то стоял Ян. Он ждал. Маруся закрыла глаза, собираясь с духом «все будет хорошо», как мантру твердила она. В тишине церкви слышно было потрескивание свечей и дыхание. Шаг еще шаг. Вот она уже видит Яна. Тот стоит спиной к ней, но она точно знает, что это он. Батюшка стоял по середине, его лицо все так же излучало тепло и доброту.  Антон Павлович подвел Марусю к жениху и оставил, незаметно растворившись в толпе гостей. Хор запел. Батюшка подошел к паре с венчальными свечами и вручил их жениху и невесте. Рука Маруси дрожала. Священник, что-то говорил, но Маруся не слышала его. Хождение по кругу, чтение молитв и клятвы она совершала как во сне.

– А теперь приклоните головы свои пред Господом, – сказал батюшка и начал читать молитву.

После этого священник взял кольца со святого престола и надел сначала кольцо жениху, трижды осенив его крестом.

– Обручается раб Божий Ян, рабе Божий Марии во имя Отца и Сына, и Святого Духа.

Батюшка взял кольцо Маруси. Она протянула трясущуюся руку, как вдруг ей показалось, что кто-то позвал ее.

– Маруся, – раздался крик с наружи. Она узнала этот голос. Ноги подкосились, ее звал Макс.

– Маруся я люблю тебя, – раздался уже хриплый голос.

Она повернулась к двери. Первой мыслью ее было – Беги, беги к нему. Маруся дернулась, пламя свечи в ее руке пошатнулось и погасло. Все вокруг засуетились. Она сделала еще шаг к двери такой маленький, что почти никто не заметил. Она повернулась, сердце ее разрывалось. В толпе она увидела глаза мамы, она была напугана. Пелагея не сильно качала головой » не надо этого делать». Батюшка ждал, покорно ждал ее решения. Его глаза всегда такие добрые сейчас говорили ей «решай». Пробежавшись глазами по всей толпе, она взглянула на Яна. Он стоял невозмутимый, смотря на нее в упор. Друзей, которые стояли у него за спиной уже не было. Ян, не отрываясь, смотрел на нее. Крик повторился, но это был лишь крик. Маруся упала на колени. Гости ахнули, но остались стоять. Она, тяжело дыша покорно протянула руку священнику.

– Продолжайте, Святой отец, – сказал Ян. И кольцо холодом стали укусило Марусю. Она заплакала. Остальное время церемонии прошло быстро. Маруся так и не встала с пола. В конце церемонии Ян подошел к ней и взял на руки.

– А теперь жених может поцеловать невесту, – сказал священник.

Ян страстно впился в соленые от слез губы Маруси. Толпа проснулась. Полуживую невесту Ян понес к выходу. Солнце резало глаза Марусе. Со всех сторон на них сыпались цветы, зерна риса, конфеты и мелкие деньги. Ребятишки мешались под ногами Яна, собирая щедро разбросанные угощения и распихивая их по карманам. Тот, кто постарше подбирал монеты. Все кричали поздравления жениху и невесте. Ян шел медленно, боясь уронить свое сокровище. Во дворе церкви он остановился. Опустив Марусю на землю, он сплюнул. Она сначала не поняла в чем дело, но развернувшись к воротам ужаснулась. Весь дух вышел из нее. На земле на коленях стоял Макс. Несколько человек держали его за руки. Его голова безжизненно свисала, кровь капала на белоснежный покров земли. Снег окрашивался в красный цвет. Одежда была изорвана, глаза закрыты. Маруся кинулась к нему. Никто не остановил ее. Она схватила Макса за лицо, пытаясь привести его в чувства.

– Прости, прости меня, – шептала она – Я тоже… – он кивал, как будто понимал ее.

Ян подошел незаметно. Схватив Макса за волосы, он поднял его обезображенное лицо.

– Вот это ты полюбила? – с пренебрежением спросил он и поднял голову Макса еще выше.

– Отпусти его! – закричала Маруся. – Прошу, отпусти. Все уже закончилось, я твоя, прошу, – взмолилась Маруся.

Ян обошел Макса кругом, присел рядом с Марусей долго смотрел на парня.

– Ты слышишь меня? Я знаю, слышишь. Она, теперь моя жена, и ты этого не изменишь. – Ян встал и поднял сидевшую на земле Марусю.

– Отпустите его, – ребята рывком бросили тело Макса к ногам невесты. Кровь брызнула с лица Макса, и красные капельки опустились на белое платье Маруси. Ян схватил невесту в охапку и понес к лошадям. Толпа как будто и не заметила всей драмы. Она ликовала и веселилась. Все гости расселись по своим местам, и кортеж жениха и невесты тронулся, оставляя лежать на снегу парня.

Глава 18

Праздник был безупречный. Мама превзошла все ожидания.  Дом был украшен цветами. Все столы в доме были собраны в зале. Арка из искусственных цветов украшала место, где сидели молодожены. Музыканты наигрывали мелодию, а гости с аппетитом поедали все то, что было наготовлено за несколько дней. Стол, украшенный бантами и лентами, ломился от яств.  Украшали столы и поросенок и гусь, и огромная рыба, которую Маруся не узнала. Щедрость стола была в свежих овощах и фруктах, которые так сложно было достать в зимнее время. Ян не поскупился на праздник. Вино, брага, квас вообще лились рекой. Все запасы погребов были сегодня на столе. Гости наслаждались застольем. Маруся обводила их взглядом. Все они были ей ненавистны. Им было плевать на нее, им просто хотелось праздника. Крики «горько» возвращали ее из глубины размышлений. Маруся вставала и автоматически целовала Яна, на которого не могла даже смотреть. Каждый раз она видела перед собой окровавленное лицо Макса. А гости чем больше пили, тем чаще и громче кричали «горько» продолжая из раза в раз эту пытку. Музыканты играли все веселее, танцы становились все задорнее. Мама танцевала с доктором, отец Яна тоже не упускал возможности пококетничать со слабым полом. Эта карусель праздника становилась все быстрее, крики громче, а поцелуи все жёстче и требовательней. К вечеру Ян был довольно сильно пьян. Каждый раз он все сильнее и сильней прижимал Марусю к себе.

– Я больше не могу ждать, – прошептал он ей на ухо. – Гости могут веселиться хоть до утра. – Ян встал, вышел из-за стола.

– Дорогие наши гости, близкие и друзья, – музыка смолка, люди замолчали, – спасибо вам всем, – Ян поклонился, – спасибо, что разделили с нами этот праздник. Ваш визит был очень важен для нас. Спасибо Анна Васильевна за то, что вырастили и воспитали такую дочку. Спасибо дорогие гости за теплые слова и пожелания за подарки и уделенное время. – Ян еще раз поклонился.

– А теперь, я прошу отпустить меня с женой отдыхать. Вы же можете продолжать веселиться. – Гости поняли, о чем говорит Ян, громкий смех, пронеся по людям, музыка заиграла вновь. Маруся тоже догадалась речь шла о первой ночи. Ян подошел к ней. Предложив руку, он взял Марусю на руки и понес по лестнице вверх в спальню под аплодисменты гостей. Дверь в комнату он открыл с ноги. Страсть и желание слились в нем. В спальне было темно. Он занес Марусю в внутрь и положил на кровать. Она вся дрожала. Страх и отвращение переросли в панику. Она лежала, боясь пошевелиться. Ее муж прошел по комнате в полном молчании, подошел к окну и одним рывком сдернул шторы.

– Я хочу видеть тебя, – немного задыхаясь, сказал он. Открыв окно, он впустил в комнату свежий воздух. Морозец пробежался по телу Маруси. Яну же было жарко от выпитого алкоголя. Он подошел к кровати. Маруся сжалась.

– Не бойся, я могу быть нежным. – Его рука упала на ногу Маруси. Он поднимал ее все выше и выше. Вот уже он близко и Маруся чувствовала его дыхание. Ян навис над ней, – не бойся, я люблю тебя и не обижу.

– Ян не надо, прошептала Маруся я….– он закрыл ей рот страстным поцелуем. Схватив ее бедра, он притянул ее к себе так близко, что она почувствовала боль. Его поцелуи становились все требовательней. Он целовал ее шею, поцелуи спадали на плечи, руки сильно сжимали бедра и грудь. Но платье не давало ему возможность полностью насладиться своим статусом мужа. Ян вскочил. Свет луны сверкнул в капельках пота у него на лице. Он подошел к Марусе и одним рывком разорвал ленты на ее платье. Она вскрикнула. Ян потянул за платье, и оно поддалось настойчивости и само поползло вниз со своей хозяйки. Маруся пыталась задержать его, заерзала, прикрывая себя руками. Ян был доволен.

– Не стесняйся, я муж твой, и теперь ты моя. Он швырнул платье на пол. Сам же сняв с себя одежду, остался только в трусах. Он стоял как гора в свете луны. Медленно, как будто смакуя каждую секунду, он целовал ее ноги, бедра и живот, добравшись до груди, он задрал Марусины руки, которые прикрывали их и начал целовать ее. Марусе было больно.

– Я не хочу, отпусти, – взмолилась она, – мне больно. – Маруся начала сопротивляться. Как будто выпав из сна она ожила. – Я не хочу этого, уйди – закричала она. Но Ян становился все злей, его раззадорил отпор девчонки. Он как разъяренный лев хватал ее с такой силой, что от каждого прикосновения Маруся вскрикивала. Слезы застилали ей глаза. Она сопротивлялась, брыкалась, кусалась, но силы были не ровны. Его руки были сильнее, он как зверь жаждал ее. После непродолжительного отпора Маруся сдалась, ей оставалось только рыдать, от боли и страха. Ее руки были заломлены, а бедра открыты для него. В эту последнюю секунду, что- то откинуло Яна в сторону.

– Убери от нее руки! – Эхом пронеслось по холодной комнате. Голос звучал громко и властно, но в глубине его Маруся услышала родные нотки. Небольшой плед упал на нее.

 – Накройся, – приказал голос, и Маруся подчинилась. Укутавшись в плед, она встала. Темный силуэт стоял у стены, Ян медленно поднимался, запутавшись в платье, валявшемся на полу.

– А, это опять ты, щенок. Как ты сюда попал? – Ян взглянул на открытое окно, – ну и живуч же ты! – Ян замахнулся и ударил силуэт. Завязалась драка. В темноте комнаты Маруся не могла отличить сплетенные в один комок фигуры. Мужчины дрались, громя все на своем пути. Они что-то кричали друг другу. В шуме драки Маруся не могла различить ни слова. Забившись в угол, она ждала, что вот сейчас на крики прибегут гости и этот кошмар закончится, но музыка играла громко, а гости и подумать не могли что в комнате молодоженов нелюбовь. Маруся то закрывала, то открывала глаза, мысленно молясь. Во рту пересохло, и она не могла даже крикнуть. Время остановилось. Шум и ругательства немного смолкли, и Маруся открыла глаза. Ян нависал над Максом, как коршун над добычей. Его руки крепко сжимали горло соперника. Слабые хрипы вырывались из груди Макса. Нащупав на полу что-то твердое, Маруся встала. Прикрываясь пледом и в страхе бросилась к Яну. Свет из окна упал на лицо Макса. Она замахнулась. Тупой стук, – и Ян упал на пол к ее ногам. Через секунду опомнившись, она кинулась к Максу. Он, откашливаясь, вставал. Маруся прижалась к нему.

– Все, все кончилось, – крепко прижимая ее к себе шептал Макс, – успокойся, все будет хорошо. – Он подвел ее к двери и поцеловал. – Прости меня, но я не мог тебя отпустить. Я, наверное, самый большой дурак, но я люблю тебя. – Он еще раз поцеловал ее. В комнате стало тихо. Маруся слышала дыхание и биение сердец, но их было только двое, Ян не дышал.

– Я убила его, – вскрикнула Маруся, – Макс, что мне делать, я убила его? – Макс еще крепче прижал ее к себе.

– Все хорошо, – он как ребенка погладил ее по голове.

– Иди, позови на помощь, а я все сделаю, – он открыл дверь и немного подтолкнул Марусю в коридор. Она сделала несколько шагов в перед и дверь за ней закрылась. Шагнув еще раз она пошатнулась и, зацепившись за перила лестницы упала. Кто-то из гостей услышал шум и посмотрел наверх.

– Смотрите, невеста, ей кажется плохо! – закричал, кто-то из толпы и все посмотрели наверх. Музыка смолкла. Первым к Марусе подбежал доктор. Она, прикрывая свое обнаженное тело пледом и сидела на полу. Доктор, пытаясь понять, что с ней и начал тормошить ее.

– Маруся, девочка, что с тобой? – он оглядел ее: руки и ноги Маруси покрывали огромные синяки, которые успели вылезти на белоснежной коже. Доктор ужаснулся. Пока он приводил Марусю в чувства около нее собралась толпа зевак. Мама принесла теплый халат и укутала дочь.

– Доченька, что случилось?

– Я убила его, – прошептала Маруся и уткнулась в мамину грудь. Толпа ахнула. Шепот и шушуканье побежала по людям от одного человека к другому.

– Да нет же, ты просто испугалась, такое бывает в первую ночь. Все хорошо. – Мама старалась успокоить Марусю и не дать слухам поползти по деревне. Все гости на перебой заговорили. Доктор поднял обессиленную Марусю, и они вместе зашли в комнату. Кто-то принес свет. Несколько подсвечников озарили комнату. Маруся затаила дыхание. По середине комнаты лежал Ян, а около него сидел Макс испачканный кровью и со статуэткой в руках. Больше Маруся ничего не увидела, ее тело обмякло и повисло на руках доктора. Она все поняла.

Глава 19

– Мама, какой ужасный сон… – В полусонном состоянии пробормотала Маруся. Она потянулась на кровати отметив, что все ее тело болело.

– Маруся, как ты себя чувствуешь? Ты спишь уже сутки.

Маруся открыла глаза и быстро вскочила с кровати. Пелагея, одетая во все черное, стояла около стола и перебирала вещи.

– Нет, это не сон! – опомнилась Маруся. Ноги ее задрожали, и она опять села на кровать. – Конечно не сон. Сны такими страшными не бывают.

– Маруся, девочка моя бедненькая, как же ты теперь? – Пелагея заревела в полную силу.

Маруся сидела на кровати пытаясь вспомнить, что было сном, а что реальностью. Голова загудела. Она обхватила ее руками.

– Все, хватит реветь. Сядь и расскажи, что было. Я плохо помню.

Служанка вытерла глаза и села.

– Бедный Ян, такой молодой! – снова начала причитать женщина.

– Я сказала прекрати! – прикрикнула Маруся и сама испугалась своего голоса.

– Я всего не знаю, я с Федором прибежала к тебе в комнату, когда уже все кончилось. Тебя отнесли в твою комнату, а этого убийцу вывели мужчины. Как он мог?! – опять закричала служанка. – А Ян лежал холодный на полу. Доктор всем объявил, что он мертв, – она заплакала. – Бедная ты, как же ты испугалась. Он же и тебя покалечил ирод. – Пелагея встала и подошла к Марусе погладив ее по руке, служанка обнажила багрово-синие синяки на ее руках. Маруся поморщилась. Ей было не больно, она начала вспоминать весь ужас минувшей ночи.

– Макс, где Макс?

– Его отвели в тюрьму и будут судить за убийство. Так ему и надо дикарю. Он же мог и тебя убить. – Пелагея обняла Марусю.

– Нет, нет, он не убивал, – взмолилась Маруся, – это я. Я убила Яна.

Пелагея вскочила.

– Тьфу на тебя! Что же ты говоришь такое! Его застали на месте, а ты бедняжка еле убежала от него. И больше не говори так, а то кто-нибудь услышит, и пойдут слухи. Ты просто в шоке и еще не отошла от той ночи. Тебе надо отдохнуть. – Пелагея подошла к кровати и попыталась уложить Марусю на подушки.

– Нет, ты ничего не понимаешь, – Маруся встала и пошла, одеваться, Пелагея за ней. – Мне надо его увидеть это все из-за меня.

– Конечно из-за тебя, – Пелагея подавала Марусе вещи, – Макс полюбил тебя, а ты вышла за муж за другого, вот он и сошел с ума. Эти бродяги все сумасшедшие.

– Не смей так говорить о Максе! – Маруся просто не узнавала себя. – Он спас меня. А теперь его казнят, я должна его увидеть.

– Но это невозможно, – немного обидевшись, сказала служанка. – Он в тюрьме и к нему никого не пускают. Будет суд, как только похоронят Яна. Его тело забрал отец. Они займутся всеми подготовками, а ты теперь молодая вдова и должна вести себя подобающе.

Маруся, не обращая внимания на Пелагею, уверенно прошла к письменному столу. Открыв его, Маруся достала маленькую шкатулку. Деревянная резная вещица напомнила ей об отце. Он очень любил дарить Марусе, что-то особенное. Когда он уезжал в другие города, он обязательно привозил ей подарок это было секретом. В шкатулке лежало украшения, колечки, цепочки. И самое дорогое для Маруси это был гарнитур, он состоял из сережек, кольца и браслета. Самый дорогой подарок отца из чистого золота и натуральных камней. Это было редкостью. Маруся одевала этот набор несколько раз. А теперь готова была расстаться с ним. Она собрала его в платок и отдала Пелагеи.

– На возьми это и отнеси к ювелиру. Смотри не продешеви. Потом сходи к охраннику тюрьмы и заплати за посещение. Я должна поговорить с Максом. И сделай это все так чтобы не кто не узнал. Ну что стоишь. Иди быстрей. – Маруся опять властно прикрикнула. Пелагея вздрогнула и вышла прочь. Минувшая ночь изменила что-то в Марусе. Она еще сама не могла понять, что именно, но точно знала она теперь другая – взрослая. Приведя себя в порядок, Маруся спустилась в зал. Еще недавно красивое облачение дома было снято, окна были плотно закрыты на немногих зеркалах висела черная ткань. Дом опять погрузился в траур. Никого не было видно, тишина резала слух, только открытая дверь в отцов кабинет плачуще поскрипывала. Маруся зашла во внутрь и села за стол отца.

– Твоей дочке пришлось быстро повзрослеть, – в пустоту сказала Маруся. Теперь ей и только ей придется решать дела и принимать решения, и чем быстрее, тем лучше, если она расскажет все как было и спасет Макса, то ей останется жить не долго. Она погрузилась в документы.

Окна были закрыты плотно, но стремительный луч солнца все-таки упал на стол перед Марусей. Она сидела здесь так долго, что уже потеряла счет времени. Прошел день. Заходили слуги приносили еду и вино. Приходил доктор, справляясь о ее здоровье, дал ей мазь от синяков, пытаясь расспросить ее о той несчастной ночи, но Маруся сказала, что не хочет вспоминать этот ужас и он ушел. Приходила мама долго плакала сидя на диване, причитая как теперь они будут жить. Объявила, что похороны будут сегодня и ушла. Значит сегодня уже третий день с момента убийства. Скоро суд, а Пелагея договорилась со стражей как раз на сегодня.

В 12 часов за Марусей и ее мамой приехал экипаж и увез их на похороны. Маруся как порядочная вдова стояла и пыталась плакать. Было холодно, руки сильно замерзли держать искусственные цветы. Люди подходили плакали и сочувственно смотрели на нее. Маруся же кланялась и говорила спасибо за заботу. Церемония длилась на редкость долго. Маруся еле стояла на ногах, ее шатало то ли от усталости, то ли от ветра. Последний комок земли упал на могилу, все положили цветы и люди стали расходиться. Только она с мамой, доктор и еще некоторые члены семьи Яна поехали в его дом.

Разговор не клеился. Люди сидели тихо, иногда перешептываясь между собой. Маруся молчала эта тишина с ужасной силой давила на нее. С момента как это произошло к ней не кто не подходил и не спрашивал о случившимся. Все винили Макса, но Маруся предполагала, что перешептывание касались и ее. Время близилось к вечеру она нервно смотрела на часы, ожидая встречи с Максом. Она так и не знала, что ему сказать и как он отреагирует на ее появление. Маруся встала из-за стола пытаясь не привлекать к себе внимание, вышла в коридор, где ее уже ждали слуги с вещами. Укутавшись потеплее Маруся готова была уже уйти, как мужской голос окликнул ее.

– Милая, вы решили так рано нас покинуть – отец Яна стоял неподалеку от выхода.

– О да, Антон Павлович, я плохо себя чувствую. Мои переживания так велики. – Она достала платок.

– Я понимаю, что тебе тяжело, но нам надо с тобой поговорить. – Он рукой предложил Марусе пройти в кабинет. Она не могла отказаться и быстрым шагом отправилась в указанном направлении. Зайдя в кабинет, Маруся удивилась, светлая комната без окон напоминала девичью светлицу. Много ковров и цветов украшали полы и стены кабинета. Она не могла даже подумать, что это кабинет такого серьезного человека, как Антон Павлович. Опустившись на стул около стола, Маруся ожидала своего свекра. Тот остановился в дверях и долго смотрел на невестку.

– Знаешь, я знал, что так и будет. Может позже, но… – он закрыл дверь и сел на стул около Маруси. – Он любил тебя. Как не странно, но любил. – Антон Павлович взял Марусю за руку, его руки были холодными и немного влажными. Маруся догадалась, что он волнуется.

– Я передал моему сыну почти все свое состояние, которое по праву должно перейти тебе. Он опять встал и перешел на рабочее место, Маруся поняла, о чем будет разговор.

– Антон Павлович, я все понимаю – сказала она – вы хотите, чтобы я подписала отказ от наследства. Щеки ее покраснели, а сердце забилось сильнее. – Хорошо давайте поговорим на чистоту. Маруся и сама не знала, откуда у нее столько дерзости. – Я не та невеста, которую вы хотели бы видеть, а ваш покойный сын не тот жених, за которого я хотела выйти замуж. – Маруся встала, так она хотела скрыть свой страх, но, увы, руки предательски тряслись, а ноги подкашивались. Антон Павлович смотрел на нее с широко открытыми глазами он не ожидал такой откровенности.

– Я вышла за Яна по принуждению. Мой отец был должен, и Ян согласилась оплатить эти долги. Вы, конечно, знали об этом.

Свекор опустил глаза. Он хотел было, что-то сказать, но Маруся опередила его.

– Нет, не надо ни чего говорить. Я все знаю. И хочу вам сказать одно. Я очень виновата перед вашим сыном и готова подписать бумаги на отказ, но…– это «но» прозвучало громче и четче чем Марусе хотелось. – Но у меня есть условие. Вы будете ежемесячно выплачивать жалования нашим работникам. Я думаю это вам под силу. – Антон Павлович долго думал, перед тем как ответить.

– Хорошо я согласен на твое «но». Бумаги подготовлю к концу месяца и принесу тебе на подпись.

Маруся кивнула. Встав с места, она еще раз посмотрела на свекра и направилась к двери. Там она остановилась.

– Спасибо, вам за все… – и, не дожидаясь ответа, вышла из кабинета.

Наступил вечер, и Маруся поспешила отправится в тюрьму.

До тюрьмы она добралась очень быстро. Охранник не подвел ее. Окольными путями он смог провести Марусю к камере. Ступая по длинному холодному коридору, она вспоминала все то, что так хотела сказать Максу. Но увидев его, сидящего на сыром полу камеры, она забыла все. И теперь хотела только одного прижаться к его груди. Ключи загремели в замке, выводя их обоих из ступора.

– У вас вся ночь, но утром чтоб вас мадам не было, иначе вам обоим – он показал на Макса – не поздоровится. – Охранник открыл дверь и ушел, оставляя влюбленных наедине. Она долго стояла, не решаясь подойти. Макс сидел на полу не в силах подняться. Маруся медленно подошла к нему и сев у его ног, со слезами бросилась Максу на шею. Обессилившими руками он нежно обнял ее. И это время замерло. Она плакала у него на груди, а он нежно целовал ее волосы. Через какое-то время он заговорил.

– Зачем ты здесь? Тебе нельзя сюда. – Он посмотрел в ее заплаканное лицо. Поцеловав каждый ее мокрый глаз Макс, впился губами в ее соленые губы. И в этот момент даже война не смогла бы разлучить их.

– Я так виновата перед тобой – причитала Маруся. – Я не могу все так оставить. – Она опять уткнулась в его широкую и мокрую от ее слез грудь. – На суде я все расскажу, как было, и ты будешь свободен.

– Не смей! – встрепенулся Макс. Его лицо исказилось от боли и испуга за любимую женщину. – Не смей губить свою жизнь – Макс крепко обнял ее – Я знал, на что иду. И нет в моей жизни никого дороже тебя. Я всего лишь нелепый человек, спасенный теплотой и верностью твоей любви.

Маруся смотрела на него, не понимая, как он может жертвовать собой из-за нее. Макс дернулся от пристального взгляда, и крупная мужская слеза упала на руку Маруси, которая бережно обнимала его.

– Прости меня, я должна была все рассказать тебе, там на ярмарке. Все могло бы быть по-другому. Я поступила как, как…– Маруся, так и не смогла подобрать слова характеризующий ее поступок. Мысль о том, что теряет любовь всей ее жизни, повергало ее в шок. Она смотрела в его медовые глаза и не могла насмотреться. Он теребил ее волосы, поочередно целуя ее локоны и вдыхая запах, который хотел унести с собой в вечность. Ночь замерла, давая двоим любимым насладиться друг – другом.

– Я люблю тебя, – чуть слышно промолвила Маруся – Я не смогу жить с таким камнем в душе.

– Ты должна жить ради памяти обо мне. У меня нет никого кроме тебя и ты, девочка моя, должна пронести эти воспоминания о нас. Он склонился над ней и опять еще сильнее поцеловал ее. Маруся прижалась к нему и дала волю своим чувствам. Ее руки потянулись к его груди. Пальцы дрожали, и пуговицы на рубашке не подавались. Он рывком сорвал с себя рубаху, и беззащитные пуговицы разлетелись во все стороны. Маруся прислонила свои ладони к его груди, покрытую синяками. Пальцами она обвела контур каждого синяка, нежно поцеловав их. Его губы сползли по ее шее, руки снимали кофточку, обнажив грудь Маруси. Вереница мурашек побежала по ее телу. Но она не боялась, ей было хорошо. Макс целовал ее, нежно боясь причинить боль. Их дыхание было сбивчивым, а сердца стучали так громко, что могли разбудить других заключенных. Маруся встала на ноги, сдернув с себя последнее препятствие, она обнажила свое тело, давая понять Максу, что готова быть его. Макс тоже с трудом поднялся, не глядя на ее наготу. Их глаза были одним целым, каждый видел себя в отражении этого омута. Макс снял с себя штаны. Теперь они были во власти друг друга. Он опустился перед ней на колени, покрывая каждый сантиметр ее тела поцелуями. Она опустилась на землю, стараясь не думать о своем поступке. Сейчас Марусе хотелось только одного, почувствовать на себе всю любовь, которую готов был дать Макс. Он навис, над ней смотря только в ее глаза.

– Я люблю тебя и боюсь причинить тебе боль. – Он поглаживал ее грудь, периодически целуя каждую.

– Я готова на все – Маруся закрыла глаза в ожидании этой боли, но больно не было. Макс был ласков и нежен. Маруся вспомнила грубость Яна и сжалась. Макс это почувствовал. Остановившись, он испуганно посмотрел на Марусю. Она же чтоб успокоить своего любимого крепко обвила его тело руками и ногами. И они сплелись в один клубок любви. Ей было очень хорошо. Маруся забыла обо всех проблемах и растворилась в нежности и ласки.

Утро сообщило о себе лучами обжигающего солнца. Маруся вернулась из неги. Макс тихо спал рядом, измученный долгой ночью. Она встала, собрала свою разброшенную одежду. Не спеша оделась и вышла, боясь побеспокоить чуткий сон любимого. Ее шаги звоном отражались от стен пустого коридора. Она уходила, оставляя позади свою любовь, но унося как ей казалось гораздо больше. В конце коридора ее встретил охранник, пустивший Марусю сюда вечером. Он, не говоря не слова, открыл ей дверь и понимающе кивнул. Он понимал всю боль, которая осталось в душе девушке. Маруся, немного помедлив, взяв себя в руки чтоб не заплакать спросила

– Уважаемый, а могу ли я поведать судью, который сегодня будет читать приговор этому бедняге. – Солдат подозрительно посмотрел на тоненькое тельце Маруси, оценивая, на что она способна, но предпочел помолчать.

– Отведите меня к нему сейчас же – Маруся достала из кармана монету и презрительно бросила ее на стол около стены.

Охранник улыбнулся.

– Прошу вас, – он указал ей на другой коридор не такой длинный, потому что Маруся видела в конце дверь. Она все поняла, вступив на дорогу к двери, она услышала крик Макса «Маруся». Долго стоять у дверей ей не пришлось. Утро было в самом разгаре и по коридорам стали слышны шаги других работников. Маруся собралась с духом и, открыв дверь, уверена вошла. В небольшой с виду комнате за столом сидел не молодой мужчина. Немного вздрогнув от хлопка двери, он поднял на гостью глаза. Мужчина изрядно был удивлен. Он долго смотрел на Марусю, потирая свою не очень длинную, но изрядно лохматую бороду. Его седые волосы торчали в разные стороны, не подаваясь укладки. Но, в общем, судья производил впечатление умного и спокойного старикашки.

– Да, я вас слушаю юная леди, он опустил глаза, потеряв к ней интерес.

– Я так понимаю, раз вы ворвались так рано и в таком виде – он еще раз оглядел Марусю – в мой кабинет, то у вас очень срочное дело. Я, наверное, даже предполагаю какое.

Судья опустил глаза опять в стопку бумаг. Маруся, не решаясь, молчала. Что она может предложить этому человеку за спасение ее любви. На что она пойдет ради Макса. Готова ли она, признаться. Она не решительно сделала несколько шагов в сторону стола.

– Я, Маруся, дочь покойного Александра Владимировича – тихо промолвила она.

– Дорогая моя, я знаю кто ты. Я с твоим отцом был в хороших отношениях и часто бывал у вас в доме.

– Раз так, – немного повысив голос, – я прошу, нет, я умоляю, в счет вашей дружбы с моим отцом помогите мне.

Маруся с разбегу кинулась в ноги этого почтительного человека. Судья, испугавшись, вскочил со стула оставляя беззащитную девушку лежать на полу.

– Прошу вас помочь, я расскажу вам все и в вашей власти будет решать, что делать, но я не могу, чтоб пострадал не винный человек. Судья, не обращая внимания на истерику, спокойно отошел к окну, которое покрывал всю стенку за его спиной. Уставившись в даль, он промолвил.

– Я слушаю вас, но учтите от меня мало что зависит. Не поднимаясь с холодного пола, Маруся начала свой сбивчивый рассказ. Она говорила быстро, боясь упустить, что-то важное. Задыхаясь, от недостатка воздуха она не останавливалась ни на минуту.

Судья слушал долго. Прервав, на полуслове ее рассказ, он спросил.

– Ты скажи мне, кто убил Яна.

Он развернулся и пристально посмотрел на Марусю.  Она опустила глаза и этого было достаточно для старика.

– Я, я убила, – тихо промолвила она.

Судья налил воды в стакан, стоявший на окне и подошел к плачущей Марусе.

– Я сделаю вид, что этого не слышал, – он протянул воду девушке. – Это будет моя помощь тебе.

Маруся жадно впилась в воду пытаясь потушить пожар в пересохшем горле. Судья подставил стул и сел около нее.

– Послушай меня, девочка, – его глаза выражали заботу, а руки опять трепали непослушную бороду. – Я не могу отпустить твоего Макса, для этого я должен посадить на его место тебя, – он усмехнулся, – а снять с него обвинения я тоже не могу, на празднике все видели его около трупа. – Судья встал и подошел к Марусе поднял ее и приобнял. – Я дам тебе совет: никому не говори этой ужасной правды. Изменить ничего нельзя. Он любит тебя, поэтому пошел на этот шаг, и ты должна ценить это.

Маруся хлюпала, осознавая свою беспомощность. Единственное чем тебе могу помочь я, это попросить, чтоб его убили в камере быстро, а не на виселице. Но как ты понимаешь стоит это не дешево. Маруся встрепенулась, высвободившись из его объятий. Оглядев комнату, как в первый раз. Она подошла к столу. Утерев тыльной стороной ладони слезы, Маруся начала снимать с себя все, что было. Серьги, брошь, кольца и браслеты с грохотом падали на стол судье.

– Этого должно хватить, – сказала она и не спеша вышла в коридор, который в этот раз показался ей длиннее. Она шла медленно, не понимая, что только что стала убийцей второй раз. Вокруг нее разносились голоса и крики, но Маруся ничего не слышала вокруг. Миновав охрану, она обернулась, вдалеке коридора вели заключенного на суд. Уже 12 часов. Маруся бросилась бежать. Как быстро пролетело время. Она бежала по коридорам, открывая двери пытаясь найти зал. Уставшие ноги постоянно спотыкались, грозя повалить свою хозяйку. Маруся остановилась перевести дух. Она должна была попасть на суд. Как на зло, около нее не было ни души. Ее взгляд привлекла дверь неподалеку от нее. Большие створки с резными росписями сразу говорили о своей значимости. Набрав побольше воздуха, она поправила с ночи мятую одежду и уверенно зашагала к ней.

Глава20

Зал был полон. Судили несколько человек. Убитые горем родственники и друзья дружно плакали на весь зал. Маруся, пытаясь оглядеть комнату, встала на цыпочки. Макса нигде не было. Может она ошиблась и это не тот зал. Но как-только она собралась уходить, в другую дверь немного левее и подальше вошел судья. Он был весь в черном, как в трауре. На черном фоне его седая борода выделялась еще сильнее. Маруся сразу его узнала. Нервничая, почему в зале нет Макса она решила подождать, и присела на единственный свободный стул в углу. Вытянув ноги, она начала ждать. Атмосфера накалялась, люди плакали заключенные чередовались. Маруся и представить себе не могла, что нарушителей порядка так много.

 Сначала шли мелкие нарушения. Судили за драки и хулиганства. Судья то и дело вставал и зачитывал приговор. Заключенных выводили охранники под истошные рыдания. Приговоры были суровые, но не смертельные. У них в обществе смертью наказывали только за смерть. Глаза Маруси слипались, она с силами заставляла их смотреть на каждого из них. Зал пустел, а в двери то и дело вводили заключенных. Время шло, нет, время бежало. Маруся боялась, что судья решит не судить Макса, как полагается, так как он один и родственников у него нет его приговор могут зачитать в камере. Мурашки побежали по холодному изнеможденному телу Маруси. Люди расходились. Теперь она была сильно заметна на пустом пятачке. Народ с жалостью поглядывал на вдову, которая пришла на суд убийцы ее мужа вся деревня знала о ее горе и происшествии в ее доме. От этой не законной жалости Марусе было еще хуже. Она хотела вскочить и прокричать всю правду, но что-то остановило ее. В этот момент дверь распахнулась, и в зал ввели Макса. Он был слаб и еле стоял на ногах. Охранники не церемонились с таким безродным как он. Один из охранников ударил его в спину с такой силой, что слабые ноги заключенного не выдержали, и он упал. Маруся вскочила. Но судья резким движением прервал ее попытку подбежать к любимому. А его глаза были наполнены строгости. Маруся присела назад.

– Заключенный прошу вас подняться и сесть на отведенное для вас место.

Он указательным пальцем показал на стул. Макс встал и оперевшись на периллу, которая огорождала зрителей от заключенных, сел на стул. Охрана больше не трогала его. Подняв свою голову Макс, увидел Марусю. Его нежные медовые глаза заблестели, а уголки губ растянулись в улыбке. Маруся не отрывала взгляд от него. В зале было тихо, в разных углах еще сидел народ, который пришел просто посмотреть церемонию наказания.

– Заключенный, вы в курсе, в чем вас обвиняют? – спросил судья.

– Да ваша честь – не отрывая взгляда от любимой ответил Макс.

– Значит вы – судья сделал паузу – подтверждаете, что убили Яна Антоновича?

–Да громко и четко ответил Макс.

– Нет, истошный крик раздался с задних рядов. Маруся вскочила с места и ждала реакцию судьи.

Макс напрягся и тоже встал.

– Уважаемый судья я убил Яна из ревности. – Макс повернулся к судье – а Мария Александровна просто не в себе от горя. И в виду того, что у нее очень доброе сердце она хочет защитить меня, не понимая, чем это ей грозит.

– Сядьте! заключенный! – судья прикрикнул. – А вы, – он обратился к Марусе, – тоже сядьте и, если до конца заседания я услышу, хоть слово, охрана выведет вас из зала.

Маруся села и заплакала. Ее сердце рвалось из груди, а душа расставалась с телом.

– И так, продолжим, – в связи с тем, что вы подтверждаете свое преступление… – Маруся зажмурилась в ожидании страшных слов. Судья встал.

– Подсудимый, вы обвиняетесь в убийстве, – судья опять сделал паузу, как будто размышляя о чем-то. – И по закону учитывая ваше признание и хорошее прежнее поведение я приговариваю вас – опять пауза, судья тянул время и нервы Маруси. Каждая остановка судьи была маленькой смертью для Маруси. Весь зал замер. Маруся смотрела на Макса через пелену слез, а он был, не возмутим. Неслышно лишь только губами, он прошептал ей, «я люблю тебя», а она не могла ответить, рот пересох, а губы отказывались шевелиться. Напряжение нарастало.

– Я приговариваю вас к 7 годам каторжных работ.

Что? Не поняла она? и вдруг что-то больно «укусило» Марусю в живот и она, закрыв глаза, упала на пол.

Глава 21

В тумане она все бежала. Фигура человека все отдалялась от нее. Маруся знала, что это был судья, но догнать не могла. Туман был таким плотным, что, делая шаг, она не видела ничего впереди. Пот тонкой струйкой струился у нее по лицу. Маруся пыталась его стереть, но четно.

– Ваша честь! – кричала она в пустоту, и только эхо ей отвечало «честь, честь». Маруся встала, понимая, что уже не может бежать. Почему судья передумал? – возник у нее вопрос. Какая разница сама себе ответила Маруся. Макс будет жить, а значит, она дождется его и все будет хорошо. В тумане, что-то опять зашевелилось. А будет ли хорошо? Чей-то голос задал ей вопрос. Вернется ли он оттуда. Ведь каторга — это та же смерть, но медленная. И многие не доживают до конца срока, а если и выживают, то возвращаются инвалидами.

– Ну и пусть, – сильно закричала Маруся в туман. – Я знаю, он сильный он выживет, потому что я люблю его. Голос охрип. Только сейчас Маруся поняла, что говорит сама с собой.

– Ну и пусть, – уже тихо повторила она. Опустив голову, Маруся побрела в перед. Не видя, куда ступает она твердила «я дождусь», «я дождусь». Вдруг в тумане она увидела лицо Макса, его глаза были грустные, а уголки рта опущены как у клоуна, печаль покрыла его лицо.

– Прощай, любимая, – молвило лицо и полетело в туман.

– Макс, Макс! – кричала Маруся. Она бежала за лицом падала, поднималась вновь, коленки болели, но она бежала

– Ма-а-акс! – истошный вопль раздался у нее из груди. Маруся открыла глаза.

– Тише, тише, – шептала испуганная Пелагея. – Все хорошо ты дома тише.

– Что, что случилось, где Макс? Что с ним? – Маруся попыталась встать, но тело отозвалось болью в колени они болели.

Пелагея положила мокрое и очень холодное полотенце ей на лоб.

– У тебя лихорадка – сказала служанка. – Маруся ты больна врач сказал, что это нервное. Ты спала три дня и постоянно, что-то говорила. – Пелагея протерла ее пот и унесла полотенце.

– Я плохо помню, – Маруся покрутила головой – что произошло после суда. Маруся немного приподнялась на подушки, чтоб было удобно говорить и видеть Пелагею. Служанка поднесла стакан воды и села рядом с подругой на диван.

– Ты упала в обморок в зале суда. Несколько мужчин вынесли тебя и позвали врача, а уж он то и привез тебя домой. С тех пор ты все спала и кричала. Доктор приходит каждый день дает тебе лекарство, а потом общается с твоей мамой. – Пелагея улыбнулась – знаешь мне кажется, что он влюбился. Ой! – закрыв рот рукой Пелагея испугалась.

–Все нормально улыбнулась Маруся – все уже знают, и я буду только рада, если они сохранят эти чувства и будут жить вместе. – Маруся почувствовала, что устала. Она аккуратно сползла с подушек и легла.

–Может ты хочешь есть?

– Нет, ты мне лучше расскажи. – Маруся задумалась, а может ли Пелагея знать, что случилась с Максом.

– Ты знаешь, что с Максом? – все-таки спросила она. – Пелагея отошла от кровати к окну и раздернула шторы. – Наконец то солнце и хорошая погода, а то последние дни как специально шел снег. – Пелагея уставилась куда–то далеко. – Дороги все замело не проехать не пройти.

И правда солнце светило в окно, ослепляя Марусю, которая еще не привыкла к яркому свету.

– Пелагея, не тяни, скажи ты знаешь, что с Максом? – Маруся с трудом сдерживала рев, который так и рвался у нее из груди. Пелагея все молчала. Стало на секунду тихо–тихо, только старые часы говорили в тишине «тик–так»

– Его увезли. Куда, в какую сторону не известно, но я и не стала выяснять. Судья и так сделал больше того, что мог. Он пошел против закона и еще не известно, чем это ему обернется. – Пелагея повернулась и посмотрела на Марусю, ее взгляд был осуждающим. Маруся понимала, что своим визитом к судье дала повод соседям судачить, но она не могла по-другому.

– Маруся, твой Макс убийца, а судья не казнил его. Вся деревня стоит на ушах, Ян был из благородной семьи, и ты думаешь, что Антон Павлович простит судье такое решение. – Маруся молчала, ах, если бы все знали.

– Знаешь, девочка моя, я понимаю, что ты его любишь и поверь мне я знаю, что такое любовь, но закон есть закон.

– Закон тогда они должны были судить меня – сгоряча вырвалось у Маруси.

– Что, что ты говоришь дуреха – Пелагея села к Марусе и взяла ее за руку. – Не говори так, ты совсем с ума сошла. Ты маленькая невинная дурочка, которая влюбилась не в того человека.

– Нет, Пелагея я не невинная – Маруся заплакала – и к судье я ходила, чтобы сказать ему это. Он все понял он оказался благородней, чем я изначально подумала о нем. Он спас нас и меня и Макса. – Маруся уткнулась в руку Пелагеи. Жаркие слезы намочили ее.

– Я не понимаю, не реви ты. Объясни, что случилось – Пелагею затрясло она нервно ковыряла пальцем пытаясь успокоить разгулявшиеся нервы.

– Это я стукнула Яна, – захлебываясь от слез, пропищала Маруся. – Он делал мне больно, а Макс заступился, и они подрались. Я так испугалось, что просто ударила Яна, а он, он умер. Когда я выбежала из спальни, то не сразу поняла, что сделала. А Макс просто взял мою вину на себя.

Пелагея встала, капельки крови стекали у нее из оторванного заусенца. Она немного постояла.

– Кто еще знает об этом?

– Ты и судья – зареванным голосом сказала Маруся.

– Дура, не говори больше не кому – Макс подарил тебе жизнь и судья сделал для него тоже самое, ты должна ценить эти подарки. Будем считать, я этого тоже не слышала – уже более нежно сказала Пелагея. И как-то быстро увела разговор в сторону.

– Наверное, я лучше принесу тебе бульон, на кухне как раз зарезали курицу. – Пелагея вильнула подолом своей длинной юбки и вышла за дверь, оставляя, заплаканную Марусю наедине со своими мыслями. Только часы говорили с ней «тик–так». Под этот разговор Маруся и заснула.

Глава 22

Дни летели за днями, недели за неделями. Маруся все лежала. Тело ее болело, особенно болело сердце. Желудок отказывался от еды. Вся еда через некоторое время выходила наружу. Пелагея, освобожденная хозяйкой от всех домашних забот, только ухаживала за Марусей. Все были встревожены. Доктор уже и не пытался уезжать домой. Его отношение с Анной Васильевной были настолько заметны, а Марусино состояние здоровья так плохо, что он переехал жить в их дом. Чему сама Маруся была очень рада. Она очень надеялась, что ее мама примет предложение доктора и будет счастлива. Прошло чуть больше месяца с суда над Максом. Люди в поселке успокоились и даже судья не пострадал, но Маруся больше его не видела. Она несколько раз просила Пелагею позвать его в гости или передать записку, но та рвала все бумажки и говорила: – Не гневи Бога девочка. А Маруся так хотела сказать ему: «Спасибо». Доктор заходил к Марусе каждый день, а то и два раза за день. Давая ей лекарства, мило улыбался и уходил, ничего ей не говоря. Однажды он только взял кровь и после этого постоянно ей улыбался. Мама, Пелагея и сама Маруся были встревожены состоянием здоровья. И каждый раз, когда задавали вопрос доктору тот говорил, что это стресс и нервы. И все хорошо. Но Маруся думала, что хорошо не будет. Она чувствовала усталость и ей постоянно хотелось спать. Через два месяца она могла заснуть даже стоя. Через мерный аппетит заканчивался голодовкой, а ноги почти не слушались ее. Даже спуститься в зал ей было трудно, уставала, поэтому она предпочитала сидеть в своей детской комнате. Переехать в комнату, где все случилось она не смогла, хотя ее полностью подготовили для нее. Детская комната теплее и уютней отговаривалась Маруся каждый раз, когда мама заводила разговор о том, что теперь Маруся должна жить и вести себя как взрослая женщина. Долгими вечерами Маруся читала или писала письма Максу. Прятала она их под доской в полу, которую предусмотрительно сама же и оторвала не без помощи Пелагеи.

Служанка же объявила Марусе, что выходит за муж за Федора, чему Маруся была очень рада и обещала, что по весне устроит им свадьбу, какую они пожелают. Зима подходила к концу.

В очередной раз визит доктора разбудил Марусю.

– Вставай, соня, – мама ласково обняла дочь, – как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – заспанным голосом сказала Маруся. – Что случилось?

– Все хорошо, у нас сегодня в гостях твой свекор и мы с доктором решили разбудить тебя и позвать на завтрак. Гость уже ждет.

Оставив лекарства на столе, они вышли. Немедля ни минуты Маруся умылась в тазике с изрядно холодной водой, значит, Пелагея ее принесла рано. Оделась и вышла в коридор. Она не могла понять для чего пришел Антон Павлович, его так давно не было, а теперь вот пришел, да так рано. Маруся спустилась в зал. Стол был накрыт, мама хлопотала, а мужчины разговаривали.

– Доброе утро, – негромко сказала Маруся.

– Доброе, доброе, девочка моя, – отозвался свекор. – Я слышал, ты последнее время плохо себя чувствуешь. Как ты?

– Сегодня лучше, спасибо.

– Не надо лишних разговоров, – вступилась мама, – садитесь за стол, а то пироги остывают.

Все как по команде уселись на свои места.

– Ну, милый наш доктор, я все же хочу узнать повод такого раннего приглашения. Антон Павлович запихивал пирог себе в рот. – Что же случилось?

Маруся посмотрела на маму, та ей улыбалась, значит она уже в курсе событий и в неведении только она и ее родственник. Доктор встал.

– Прошу прощения, но хорошие новости надо сообщать с утра. Я долго молчал, но пришло время, когда вы, – он кивнул на Антона Павловича, – и ты Маруся должны узнать. – Он замолчал, собираясь с силами.

– Маруся, – он повернулся к девочке, – твое плохое здоровье не что иное, как беременность. Поздравляю, ты беременна!

Позади Маруси что-то упало, это Пелагея уронила поднос, а мама захлопала в ладоши.

– Я скоро стану бабушкой, а вы, дорогой сват, – дедом.

Зал погрузился в тишину. Маруся не могла осознать эту новость. Неловкое молчание нарушил доктор.

– По моим подсчетам и осмотру Маруси я сделал вывод, что беременность чуть больше 8 недель. Ее самочувствие считается нормальным на этих сроках. А не говорил я вам этого, чтобы лишний раз не травмировать Марусю, она и так была слаба после похорон. Теперь плод укрепился, и я надеюсь, что при должном уходе беременность пройдет хорошо. – Доктор улыбнулся такой добродушной улыбкой, что следом улыбнулись и все.

– Не волнуйтесь, мы обеспечим ей должный уход. Надеюсь, вы нас не оставите. Пелагея убери осколки, что же ты стоишь. Бедная служанка так и стояла около разбитого подноса, как вкопанная. Маруся, улыбаясь, смотрела на родных. Мама была такая довольная, что уже начинала считать с доктором приблизительные числа для родов. Только Антон Павлович сидел нахмурясь, как будто что-то подозревал.

– Извините меня, – Маруся встала из-за стола, – я пойду в свою комнату.

– Что-то не так? Ты не рада? – встревожилась мама.

– Нет, что ты, я очень рада, но такую замечательную новость надо обдумать, – Маруся улыбнулась.

– Я провожу тебя, – отец Яна приподнялся, – хочу наедине поздравить тебя, Маруся. Вы позволите? – он обратился к Анне Васильевне.

– Да, конечно, мы все понимаем из-за чего-то смутилась хозяйка.

– После разговора спускайтесь к нам.

– Да, конечно, должны же мы выпить за внука, – придерживая Марусю за локоть сказал Антон Павлович.

– Не торопитесь, друг мой, может там прелестная внучка, – довольно улыбнулась мама. Доктор хихикнул.

– Пойдем же, родная, – Антон Павлович подтолкнул Марусю к выходу.

Путь до комнаты они преодолели молча. Впустив Марусю в комнату, Антон Павлович запер дверь. Она знала, какой вопрос задаст свекор. Маруся села у окна. Свекор ходил в зад то в перед, не решаясь произнести ни слова. Как тигр, большими шагами он мерил Марусину комнату. Наконец-то ему надоело, и он встал как вкопанный. Прислонился к стене. Маруся смотрела на него, не отводя глаз. Она ожидала крика возмущения, но не видела зла на его небритом лице. Время будто замерло. Что сказать ему, она не знала. А он все время молчал и странно смотрел на нее. Только спустя какое-то время он спокойно спросил:

– Кто-отец-то? – он кивнул на живот Маруси. – Ты мне скажи, но подумай сперва. – Он отошел от стены и прислонился к окну рядом с Марусей. – Тебе же нужна будет моя помощь? А я за внука все отдам. – Он строго посмотрел на Марусю. Она опустила глаза. Что ему ответить она не знала. Если обмануть, то сохранить репутацию не только свою, но и доброе имя семьи. Ведь Антон Павлович не оставит просто так ее предательство. А правда – очень горька.

По щеке ее побежала слеза. Глядя на Марусю, Антон Павлович все понял, но продолжал выжидающе смотреть.

– Вы простите, но этот ребенок не вашего сына.

На комнату опустилась долгая тишина. Маруся встала, встряхнув тишину.

– Простите, но обманывать вас я не могу. Делайте, что считаете нужным, я этого заслуживаю, но…

– Никаких «но», – оборвал ее свекор. – Значит этот ребенок того убийцы, – утвердительно сказал Антон Павлович. – Я не знаю, как ты будешь жить с этим, но Бог тебе судья. – Он подошел к двери, и не оборачиваясь вышел вон. Ожидая скандала, Маруся прислушалась, но было тихо. Только потом Пелагея рассказала, что Антон Павлович сообщил, что уезжает с семьей в другую деревню из-за того, что все здесь напоминает о сыне. И просил сообщать ему все новости о внуке. Маруся была удивлена таким поведением свекра, но очень обрадовалась, что все так закончилось.

Время побежало по ее линии жизни, неумолимо меняя все на своем пути.

ЭПИЛОГ

Утро выдалось теплым. Цветы в полях старались заполнить все вокруг своим запахом. Дорога была долгой очень долгой. Путник в ободранной рубахе сел на берегу речки. Там, дальше по дороге, он когда-то оставил свою жизнь и любовь. И теперь, как бы не смешно это не звучало, он просто боялся не найти все это там. Он вглядывался в гладь воды, пытаясь отыскать в ней немного храбрости. Хотя там, откуда он вернулся, путник доказал свою храбрость и силу. А вот перед домом испугался. Опустившись к воде, он еще раз умылся и пригладил торчавшие во все стороны волосы. Отражение ему не понравилось, и он с силой ударил по воде ладонью, круги побежали по глади, а рябь исказило его лицо. Он изменился, его изменило время и место, но не прогнуло. Путник все так же любил всем сердцем, хоть и стал более жестче и старше. Глаза не блестели, а голос стал грубее. Но все равно, глубоко в душе он был все тем же. Он это знал, а поймет ли она, примет ли его такого? Путник поднялся и двинулся в деревню, ждать больше не было смысла. Он шел медленно, едва передвигая ноги, поднимая пыль с дороги. Деревня встретила тишиной. Почти ничего не изменилось, – подметил он. Колокола на часовенке зазвонили, приглашая людей к ранней службе. Кое-где начали встречаться люди. Кто-то спешил на работу, а кто-то, крестясь спешил помолиться.

На путника никто не обращал внимания. Еще немного, и он у ворот дома, который так долго снился ему во снах. Тот сад, где он долгими ночами стоял под окнами. Путник втянул освежающий аромат цветов. Он помнил каждый цветочек и каждое деревце. А вспомнят ли они его? Этот вопрос не давал ему покоя. Сколько раз он поворачивал назад, вот и сейчас он был готов уйти, убежать в свой лес, сидеть там, как трусливая собака. Неожиданно калитка скрипнула и приоткрылась. Ветер сам предлагал ему войти, и путник сдался. Он тихонько зашел в тенистую прохладу сада. По привычке ноги сами повели его по тропинке к тем окнам, покой которых он так долго охранял. Вот и беседка. Путник затормозил. В ней кто-то был. Тихий голос и смех ручейком разливался по сторонам. О, как знаком ему этот смех. Сердце вырывалось из груди, теперь он не боялся, он хотел только одного опять увидеть ее. Он сделал шаг и вышел из тени деревьев. В беседке была она – любовь всей его жизни. Маруся стояла к нему спиной и что-то готовила.

– Маруся, – окликнул ее путник. Девушка повернулась. Увидев его, она ахнула, уронив маленькую чашечку на пол.

– Максим, – ее губы еле смогли произнести его имя.

– Да мамочка, ты звала?

Путник вздрогнул. Из-за беседки, в окружении цветов, на него смотрели маленькие глаза цвета меда. Как две капли похожие на его.