***

  Шторм  был  сильным, но, не  очень  долгим  и  быстро  как-то  даже  внезапно  стих. Стих  также  внезапно, как  и  налетел. Всего  день  пробушевала  буря. А к  ночи  стало  тихо. Сразу  в  разрыве  черных  тающих  в  небе  облаков показалась  желтая  Луна. Волны  умерили  свой  дикий  бушующий  нрав, и Тихий  океан  сразу  стал  послушным  и  тихим  как  послушный  ребенок.

  Наступила, наконец  ночь. Часы  показывали  00: 24. Яхта  вся  в  огнях  бортового  и  палубного  света, стояла  в тихой  после  шторма  красивой  песчаной  мелководной  лагуне. И  уже  был  на  корабельных  часах  в  главной  каюте  час  ночи.

  Я  в беседе  с Дэниелом, даже  не  заметил, когда  это  произошло. Был  уже   чвторой  час  ночи, где-то  час  сорок  пять  на  часах  в  главной  каюте «Аrabelle».

  Яхта  перестала  качаться, и  стала  на  ровный  киль  в  сказочно  красивой  атолловой  лагуне, с  белым  серебрящемся  в  лучах  желтой  Луны  песке.

  Послышался  скрип  двери, и  на  пороге  главной  центральной  каюты,

появилась  сама  Джейн. Она, открыв  все  каютные  иллюминаторы  яхты, побывав  на  палубе, вернулась  в  свою  каюту. И  теперь  назад  к  нам  с Дэниелом. Она, снова, стояла  на  пороге  перед  нами.

— Кто-нибудь, хочет  сегодня  окунуться  в  лагуне?! — она  была  уже  в  ином, более  чем  приподнятом  настроении. Ее  черные, как  ночь  за  иллюминатором  главной  каюты  Арабеллы  девичьи  глаза, сверкали лукавством  и  соблазном.