Голицын вызвал по телефону к себе Молотова.

— Валентин Михайлович, — начал он, ровным и негромким голосом, — я просмотрел отчёты министерств и поручаю вам провести проверку нашей системы энергоснабжения, я имею в виду атомную энергетику, ГРЭС. Нужно проверить сможем ли мы дистанционно отключить их в случае эпидемии, чтобы не допустить техногенных катастроф. И сможем ли мы компенсировать эту энергию альтернативными источниками.

— Да, я дам поручения.

— И поручи ещё, чтобы проанализировали настроение в массах. И отдельно среди военных, несущих службу на границе.

Молотов кивнул, отодвинул стул и сел напротив Голицына.

— Наши источники сообщают о катастрофическом положении во всех странах мира. Есть мнение, что может произойти несанкционированный ядерный удар.

— По нам?

— В том числе.

— Почему?

— Злость, зависть, ненависть к нам. Кто их знает.

—  Я дам приказ министру обороны, чтобы ПВО были на чеку. Вообще ожидаема такая реакция. Нас и раньше не особо любили, а в нынешней ситуации уж подавно.

5.

1 декабря. Снега в столице ещё не было, но холод и промозглый ветер хозяйничал во всю. Среди ночи в спальне Голицына раздался телефонный звонок. Рукой, нащупав телефон, президент нажал кнопку и поднёс аппарат к уху.

— Михаил Владимирович, — раздался в трубке голос министра здравоохранения, — по неподтверждённым данным у нас в Кяхте выявлен заболевший. По признакам чума. Но пока нет результатов анализов.