— Мы мёртвую деревню уже всю осмотрели, всё что могли сюда принесли. А ведь она же не одна такая.
— Я не думаю, что это хорошая мысль. – Понимая к чему клонит сын, сказал Голицын.
— Па, ты подожди, я же не говорю, что нам надо иди и воровать что-то. Нет. Но ведь есть такие же деревни, брошенные, в которые уже никто не вернётся и то, что там осталось пропадёт. А нам ведь нужна обувь, лекарства, спички. Эти же запасы кончаться и что потом? Ладно огонь мы с помощью очков твоих разожжём, а одежда и обувь, лекарства? К тому же я посмотрел карту – тут рядом есть тоже небольшие деревушки.
— Степан прав, Миш. – Вступилась за сына Александра, — Санька с Минькой растут и на следующий год уже вся одежда и обувь мала будет, да и наша поизноситься. Мы же не будем как первобытные люди из шкур шить или ткать из шерсти. Да и лекарства нужны на всякий случай.
— Да, пап, видишь и мама понимает, что надо.
— Я вижу всё. Но вы не думали, что там может остаться бактерия чумы, или животные ей заражённые, в доме остался вирус. Наши учёные так и не смогли точно сказать сколько живёт эта чума.
— Я понимаю, но ведь и сидеть тут у нас не получится, нам в любом случае нужно необходимое. А там мы предпримем меры, чтобы обезопасить себя. Уксусом обработаем открытые участки тела, не помню где-то читал об этом. К тому же мы же были в мёртвой деревне и всё нормально.
— Это было необдуманно.