Голицын тоже лёг. Теплая воды приятно расслабляла ноги, плеск волн и лёгкий ветерок убаюкивали. Он лежал и думал о том, что Скромнов говорил правильные вещи, вроде бы очевидные, но ранее не сформулированные, идеи его не лишены смысла.

          Скромнов уехал на следующий день. Как и обещал отдал половину бумаги и карандашей Голицыну, поделился семенами, которых не было в поселении, а ещё отдал единственную сохранившуюся пачку кофе Голицыну, которую специально вёз из Москвы. Ему же жители собрали с собой продуктов, одежду, семян и саженцев, снабдили самодельным арбалетом. Проводив его до самой дороги, Голицын с сыном ещё долго стояли и смотрели ему в след, пока он не скрылся из виду.

          — Пап, а почему он не захотел остаться с нами?

          — У него другие цели, Степаня, да оно и к лучшему. Он своей энергией сплотит вокруг себя людей где-то там на черноморском побережье, создаст новое поселение, из которого вырастет новый город.

          — Мы тоже создадим свой город?

          — Мы уже начали, сынок. Заложили фундамент города.

          — А как мы его назовём?

          — Я даже не думал об этом. – Голицын пнул ногой камень. – Время покажет, люди сами придумают ему название.

          — Пап, как думаешь, много таких как мы по стране?

          — Я думаю, что много. Слышал же, что Игорь говорил? Люди уходят с мегаполисов, чтобы выжить в деревнях.